— Я устал. И нуждаюсь в ночлеге.
— Ну тогда проходите, — проворчал мужчина. Он, шаркая ногами, прошёл к стойке и подтолкнул Дейсейну регистрационный журнал в чёрном переплёте.
Дейсейн достал ручку из кармашка в журнале и расписался.
Служащий вытащил медный жетон с ключами и сказал:
— Ваша комната — 52, рядом с той, где живёт идиотская парочка из Лос-Анджелеса. Потом не обвиняйте меня, если они не будут давать вам ночью спать. — Он бросил ключи на стойку. — С вас десять долларов — для задатка.
— Я проголодался, — заметил Дейсейн, доставая бумажник и расплачиваясь. — Столовая открыта? — Он получил квитанцию.
— Закрывается в девять, — ответил служащий.
— Здесь есть посыльный?
— Вы выглядите достаточно сильным, чтобы самому отнести свой портфель. — Служащий указал рукой Дейсейну, куда идти. — Комната наверху, на втором этаже.
Дейсейн повернулся. Позади дилижанса имелось свободное пространство. Там в беспорядке были расставлены оббитые кожей стулья и тяжёлые кресла, на нескольких восседали люди пожилого возраста, которые читали газеты и книги. Свет, окутанный тенями, исходил из медных массивных ламп, стоявших на полу.
Эта сцена, которую Дейсейн потом вспоминал неоднократно, была первым ключом к пониманию истинной природы Сантароги. Казалось, что владельцы гостиницы пытаются намеренно воспроизвести обстановку прошлого века.
Чувствуя смутное беспокойство, Дейсейн произнёс:
— Я проверю свою комнату позже. Могу я оставить свой чемодан здесь, пока буду ужинать?
— Оставьте его на стойке. Никто его не возьмёт.
Дейсейн поставил чемодан на стойку и заметил на себе внимательный взгляд служащего.
— Что-то не так? — спросил Дейсейн.
— Нет.
Служащий протянул руку к портфелю, но Дейсейн, шагнув назад, выхватил его из рук служащего, который окинул его гневным взглядом.
— Гм-м! — фыркнул тот. Он, несомненно, был разочарован — ему так и не дали посмотреть, что же находится внутри портфеля.
Дейсейн неуверенно произнёс:
— Я… э-э… хочу просмотреть кое-какие бумаги во время ужина. — Про себя он добавил: «С какой стати я должен ему это объяснять?»
Сердясь на себя, он повернулся и пошёл в столовую. Она оказалась огромным квадратным залом, в центре которого висела одна массивная люстра, а стены, оббитые панелями из тёмного дерева, украшали медные лампы. Вокруг круглых столов стояли глубокие кресла с подлокотниками. Слева вдоль стены тянулась длинная стойка бара из тикового дерева. Огни люстры светили гипнотически. Под зеркалом стояли бокалы.
Зал поглощал звуки. Дейсейну показалось, что он идёт во внезапно наступившей тишине, и все люди оборачиваются, чтобы посмотреть на него. На самом же деле его появление осталось почти незамеченным.
Бармен в белой рубашке, обслуживающий немногочисленных клиентов, окинул его быстрым взглядом, потом продолжил беседовать со смуглым мужчиной, нависшим всем телом над кружкой пива.
Около дюжины столиков занимали семьи с детьми. Рядом с баром за одним столиком резались в карты. Ещё за двумя сидели одинокие женщины, полностью поглощённые трапезой.
Люди в зале разделялись на две группы, это сразу же почувствовал Дейсейн. Нервное напряжение, которое ощущалось почти что зримым образом у одних, резко контрастировавшее со спокойствием остальных посетителей зала. Дейсейну казалось, что он может определить прибывших извне людей — они выглядели более утомлёнными и издёрганными, а дети — непослушными.
Пройдя дальше по залу, Дейсейн оглядел себя в зеркале — на худом лице пролегли морщины усталости, курчавые чёрные волосы спутались в беспорядке, в глазах — всё то же напряжённое внимание, с которым он вёл грузовик. На ямочке подбородка темнела полоска грязной дорожной пыли. Дейсейн стёр её и подумал: «Вот прибыл ещё один приезжий».
— Вам нужен столик, сэр?
Рядом с ним возник негр-официант — в белом жакете, с ястребиным носом, резкими чертами, оставшимися от мавританских предков, с проседью на висках. Он производил впечатление человека, привыкшего командовать, несмотря на то, что был в лакейском костюме. Дейсейн тут же подумал об Отелло. В карих глазах светилась проницательность.
— Да, пожалуйста, на одного, — ответил Дейсейн.
— Сюда, сэр.
Негр провёл Дейсейна к столику, стоявшему у ближайшей стены. Одна из боковых ламп наполняла пространство вокруг столика тёплым жёлтым светом. Усевшись в глубокое кресло, Дейсейн обратил всё своё внимание к столику рядом с баром — где в карты играли… четверо мужчин. Он узнал одного из них — он видел его на снимке, который ему когда-то показывала Дженни. Это был Паже, её дядя, автор статьи в медицинском журнале, где говорилось об аллергенах, — крупный седовласый мужчина с мягкими чертами круглого лица. Что-то в его облике наводило на мысль о восточном происхождении, особенно в том, как он держал колоду карт у груди.
— Желаете меню, сэр?
— Да. Одну минутку… Среди вон тех игроков в карты есть доктор Паже?
— Сэр?
— Кто они?
— Так вы знакомы с доктором Ларри, сэр?
— Я знакомый его племянницы, Дженни Сорже. Она показывала мне фотографию доктора Паже.
Официант взглянул на портфель, который Дейсейн поставил на середину столика.
— Дейсейн, — сказал он, и на его смуглом лице возникла широкая улыбка, сверкнули белые зубы. — Значит, вы приятель Дженни, с которым она вместе училась.
За этими словами скрывалось несколько значений, так что Дейсейн уставился на официанта, разинув рот.
— Дженни рассказывала о вас, сэр, — продолжил официант.
— Да.
— Вы хотите знать, с кем играет доктор Ларри? — Он повернулся в сторону игроков. — Хорошо, сэр, напротив доктора Ларри сидит капитан Эл Марден из службы дорожной инспекции. Справа — Джордж Нис, управляющий сыроваренным кооперативом Джаспера. А слева — мистер Сэм Шелер. Мистер Сэм заведует нашей независимой службой техобслуживания… Сейчас я принесу вам меню, сэр.
Официант направился к бару.
Дейсейн не сводил глаз с игроков в карты, удивляясь своему возникшему к ним интересу. Сидевший спиной к нему Марден был в муфтие и тёмно-синем костюме. Он слегка повернулся, и Дейсейн увидел сначала поразительную копну рыжих волос, а в следующий миг — и узкое лицо, плотно сжатые губы, цинично изогнутые вниз.
Шелер из независимой службы техобслуживания (Дейсейн вдруг спросил себя, почему она так называется) оказался смуглым человеком с прямоугольными индейскими чертами лица, плоским носом и массивными губами. У сидевшего напротив него Ниса, уже начавшего лысеть, были песочного цвета волосы, голубые глаза с массивными веками, широкий рот и резко раздвоенный подбородок.
— Ваше меню, сэр.
Официант положил большую папку в красном переплёте перед Дейсейном.
— Доктору Паже и его друзьям, похоже, нравится эта игра, — заметил Дейсейн.
— Традиция, сэр. Каждую неделю, примерно в это время, с той же регулярностью, как заходит солнце, они обедают здесь и играют в карты.
