нужно было удостовериться, что она не сможет узнать правду. Кому-то понадобилось прятать в воду концы заурядной растраты, если, конечно, тут не замешан сообщник, что маловероятно.
В зеркало заднего вида она увидела синий «форд Эскорт» — машина отъехала со стоянки у аэропорта сразу за ней. Да и на шоссе она попалась ей на глаза уже несколько раз. Господи, я и впрямь схожу с ума! Она глубоко вздохнула. Нужно взять себя в руки. Нельзя падать духом. Дорога, которую ей предстояло пройти, долгая и очень трудная.
Как полоса препятствий.
— Государственная измена? — Джейми энергично замотала головой. — Нет, я не могу поверить в это. Воля ваша — не могу!
Конгрессмен Уильям Блекуэлл смотрел на нее с сочувствием. Он много лет был близким другом Гаррисона Колби и теперь страшился сказать его внучке всю правду о ее отце. Когда он согласился помочь ей, он и не представлял себе, что столкнется с такими невероятными вещами. Он решил быть с ней по возможности честным, подозревая, что — из-за сложных обстоятельств — она уже наслушалась достаточно вранья. Он глубоко вздохнул и нахмурился.
— Догадываюсь о твоих чувствах, Джейми, но…
Она продолжала качать головой.
— Нет, сэр, — сказала она ровным голосом, — вы не догадываетесь, даже приблизительно не догадываетесь. Это не мой отец, черт возьми! И я никогда не поверю… — Она резко оборвала себя и беспомощно развела руками.
— Я понимаю, что для тебя это гром среди ясного неба, — заметил Блекуэлл, раскуривая трубку. Запах вишневого табака разнесся по комнате. Джейми сразу почувствовала дурноту, но промолчала.
— Но иначе, — продолжал Блекуэлл, — и быть не могло. По роду своей работы твой отец должен был держать язык за зубами. Никому — даже ближайшим родственникам — он не имел права ничего рассказывать.
— Сколько времени… — Джейми не удалось закончить вопрос, слова застревали у нее в горле.
— Долгие годы, — ответил Блекуэлл. — Он приступил к активной деятельности сразу после войны. Правда, СУ расформировали, но на его месте создали новую организацию — предшественницу ЦРУ в том виде, как оно существует сейчас.
— А обвинение в измене? — Джейми совсем не была уверена, что ей стоит углубляться в этот вопрос.
Блекуэлл отвел глаза в сторону.
— Очевидно, он перешел на сторону Советов.
«Перешел на сторону», — ожесточенно подумала Джейми.
Какая цепочка лжи потянулась вслед за этим переходом. Но на Блекуэлла она взглянула полными недоверия глазами.
— Отец не мог так поступить, — убежденно сказала она. — Не мог и все.
— Слушай дальше, — мрачно продолжал Блекуэлл. — Его арестовали в Ницце и доставили сюда для дознания. Отсюда его препроводили в федеральную тюрьму.
Джейми вскинула голову.
— Отсюда? — вскрикнула она с внезапно вспыхнувшей надеждой, вспомнив, как Марти говорил, что его убили во Франции, — так, может, он жив! — В какую тюрьму?
— Форт Ливенуорт, Канзас. — Блекуэлл помолчал. — Там он и умер.
Она зажала рукой рот; на какое-то мгновение она была так оглушена, что слова не шли с языка.
— Когда? — только и спросила она, с трудом произнеся одно слово. — То есть я хочу спросить, сколько времени он… — И голос ее снова пресекся.
— Около десяти лет — если меня правильно информировали, — мягко ответил он.
Джейми почувствовала, как в глазах закипают слезы, и приказала себе не плакать.
— Но почему он ни разу не попытался связаться со мной? — подумала она вслух. — За все это время ни разу не позвонил, не написал! Если бы я только знала, что он здесь, я бы приехала повидаться…
— Боюсь, что как раз этого он и не хотел, — предположил Блекуэлл. — Сужу по себе. Если бы я попал в тюрьму, если бы меня обвиняли в государственной измене, я бы ни за что не хотел, чтобы моя дочь узнала об этом, и сделал бы все, чтобы помешать этому.
Джейми с трудом держала себя в руках.
— Все эти годы… столько лжи. — Она тяжело поднялась. — Я уж и не знаю кому — или чему — верить.
Блекуэлл свел брови.
— Тому, чему стоит верить, Джейми, а я доверяю своим источникам, — тихо сказал он, убирая папку в стол.
Она выдавила слабую улыбку.
— Радости мне наша встреча не принесла, это правда, но все равно спасибо! — И она протянула ему руку. Блекуэлл с чувством пожал ее.
— Только смотри, будь осторожней, Джейми, — напутствовал он ее. — Помни, ты играешь с огнем!
Она кивнула.
— Знаю. Но я должна это сделать.
Той же ночью она улетела в Канзас-Сити.
— Что ей удалось узнать от Блекуэлла? — спросил Уорнер.
— Только то, что есть в официальных отчетах.
— Хорошо.
— Плохо, — отозвался голос на другом конце провода. — Она уже летит в Ливенуорт.
— Ну, тогда ты и сам знаешь, что делать.
Федеральная тюрьма находилась почти в тридцати милях к северо-западу от Канзас-Сити. Едва попав в свой номер в гостинице «Хайатт Ридженси», Джейми тут же позвонила начальнику тюрьмы. Поначалу он отказывался говорить с ней, но скоро понял, что она не отстанет, и согласился ее принять. Правда, сразу дал понять, что он очень занят и крайне ограничен во времени. Обойти тюрьму и поговорить с заключенными? Об этом не может быть и речи! Что он скрывает, размышляла Джейми, сворачивая на шоссе, ведущее к Ливенуорту. Теперь она подозревала каждого, с кем ей приходилось иметь дело. Но уже не без оснований, в этом она была уверена.
Она подъехала к самым воротам тюрьмы. Основное здание высилось вдалеке — оно было гораздо больше, чем она себе представляла, серое, унылое, навевающее тоску. Точно замок Дракулы, мрачно подумала Джейми. Просторный тюремный двор окружало несколько рядов колючей проволоки. Даже сейчас ей не верилось, что отец мог оказаться за тюремными воротами. Кто угодно, только не отец, думала она.
Следуя указаниям охранника, она подъехала к зданию, где, как он заверил, ее проводят в кабинет начальника тюрьмы. Охранник в форме действительно встретил ее у дверей, провел внутрь и велел подождать, а сам исчез. Джейми не без дрожи вспомнила несчастных жертв Дракулы.
Немного погодя он вернулся.
— Начальник ждет вас, — сказал он, — следуйте за мной.
Когда они пересекали тюремный двор, заключенные завыли, заулюлюкали и отпускали им вслед непристойные шуточки.
— Не обращайте внимания, — посоветовал охранник.
— Пытаюсь, — отозвалась Джейми. Но это было нелегко.
Минут через пятнадцать она сидела в кабинете начальника тюрьмы. Но человек, сидевший напротив нее, оказался лишь заместителем. Это был приземистый толстяк лет под шестьдесят, с поросячьим лицом. Костюм на нем чуть не лопался по швам. Выяснилось, что начальника неожиданно вызвали за день до ее
