бы ни стоял за всем этим, он рано или поздно покажет свои когти. Скорее всего это действительно Фрейзер. Понаблюдай за ним.
— Мне кажется, что Фрейзер что-то затевает. Это похоже на подготовку к прыжку. Кстати, сегодня на переговорах он вдруг поинтересовался, довольна ли я работой нашей подрядной фирмы. Я сказала ему все откровенно, чтобы выяснить, что у него на уме. Знаешь, что он мне на это выдал? Предложил заменить ее другой компанией, которую он хорошо знает.
— И что ты ему ответила?
— Сказала, что это было бы весьма неплохо, и посоветовала обратиться к главному бухгалтеру. Думаю, что тот сможет убедить его.
— А потом что?
— Придется расторгнуть договор с подрядной фирмой и допустить к себе людей Фрейзера.
— Похоже, что это какая-то подставная компания.
— Согласна. Это может быть любая компания, связанная с Фрейзером не формальными отношениями, а более тесными. В любом случае это означает, что Фрейзер предпринимает попытки проникнуть к нам и имеет на этот счет вполне определенный план.
— Да, похоже на то.
— Подозреваю, что рано или поздно он захочет поехать туда и во всем разобраться.
Стормонт резко выпрямился на стуле.
— Мы обсудим эту проблему до того, как ты отправишься куда бы то ни было. Что касается Вьетнама, то ты там будешь на виду в совершенно неприкрытом виде. Я вообще не знаю, дам ли разрешение на твою поездку.
— Но если он замышляет какой-нибудь грязный трюк, то попытается осуществить его именно там. Не могу же я сидеть дома, когда основные события перенесутся туда.
— Если это произойдет, мы посмотрим, что можно сделать. В любом случае держи меня в курсе. Больше всего мне не хотелось бы, чтобы ты уехала туда с Фрейзером самовольно.
Ева снисходительно улыбнулась, давая понять, что с ней все будет в порядке и что она готова к любого рода неожиданностям. И это была не слепая самонадеянность, а результат глубокой интуиции, которая, в сущности, всегда оставалась непостижимой для Стормонта. Он долго смотрел на Еву, а потом сделал неожиданное предложение:
— Тебе нужно любой ценой снять с себя подозрение в глазах Фрейзера. Может быть, стоит сделать что-нибудь нелогичное, непредсказуемое.
Ева удивленно посмотрела на шефа.
— Насколько я знаю, ты с ним слишком холодна и сдержанна?
— Думаю, что да. Он уже сделал мне замечание, что я веду себя совсем не так, как другие женщины.
— Зря. Постарайся ничем не отличаться от других. Нужно во что бы то ни стало успокоить его, усыпить его бдительность. Ну, например, позвони ему в час ночи и скажи, что умираешь без него и намерена немедленно приехать. Можешь сделать это прямо сейчас.
— Нет, не могу. Я никогда в жизни не испытывала желания умереть без кого-то. Это выше моих сил.
Стормонт снова зашелся отрывистым смехом.
— Ты бы очень удивилась, если бы узнала, сколько женщин только тем и занимаются, что умирают от неразделенной любви. Ева, ты должна заставить его поверить в то, что ты самая обычная женщина. Только в этом случае он будет думать, что держит тебя под своим контролем. Если не сможешь убедить его в этом, тебя всегда будет преследовать опасность.
— Нет, ты не прав: если я заставлю его успокоиться, то очень быстро ему надоем. Он заскучает и бросит меня; понимаешь, ему нужны более весомые победы и совершенно необыкновенные женщины.
— В этом деле баланс очень хрупкий, Ева. Мне кажется, что ты нарушила его и слишком близко подошла к опасной черте. — Он мельком взглянул на часы. — Как ты думаешь, Кэсси уже успела поделиться с ним о событиях на Ванкуверской бирже?
— Наверное, нет, но все равно ей придется это сделать рано или поздно.
— Позвони ему не откладывая и договорись о встрече. Расскажи о падении курса акций, а заодно и приласкай его. Ты сможешь нажать на него с двух сторон и выяснить, что у него на уме.
Ева послушно набрала номер Фрейзера, мельком посмотрев на часы — половина первого. Тот ответил после третьего звонка.
— Роби, это Ева. Я сейчас в клубе. Тоска ужасная…
Стормонт слышал, как Фрейзер засмеялся. Он смотрел на Еву, на ее чувственные губы и очаровательную улыбку и всей душой завидовал человеку, которому она звонила.
— Уже выхожу, — радостно ответила Ева и положила трубку.
Стормонт молча наблюдал за ней. Ева подошла к нему, наклонилась и поцеловала в губы, оставив на них едва заметные полоски от губной помады.
— Я, пожалуй, пойду. Приказ начальства надо выполнять незамедлительно.
Стормонт сидел неподвижно.
— Ева, мы не должны встречаться с тобой без особой на то необходимости. Я могу быть уверен в том, что тебе это известно?
Несколько секунд она смотрела на него сверху вниз, не произнося ни слова. Он успел заметить в ее глазах нечто, напоминающее огорчение.
— Да, мне это известно, — наконец выдавила она и, резко повернувшись на каблуках, вышла из квартиры.
В течение последующих трех часов Стормонт сидел в этой пыльной комнате, наблюдая за всеми, кто входил и выходил из джаз-клуба. К счастью, ничего подозрительного он не обнаружил. В половине четвертого он вышел из конспиративной квартиры, унося с собой легкий, еле ощутимый запах ее духов и все еще чувствуя терпкий привкус ее помады на своих губах.
ГЛАВА 33
Роби Фрейзер сидел в гостиной перед настежь распахнутыми в сад окнами. Рядом стояла початая бутылка виски. Он часто прикладывался к запотевшему стакану и неотступно думал о Еве, которая ошарашила его своим неожиданным желанием приехать к нему домой без какой-либо видимой причины. Это была первая трещина в ее холодно-неприступном поведении. Для других женщин подобный поступок был бы абсолютно предсказуем и не вызвал бы у него ничего, кроме раздражения и чувства смертельной тоски, но неожиданное решение Евы подействовало на него в высшей степени возбуждающе.
Ли Мэй сидел напротив и пристально смотрел на хозяина. Никогда еще Фрейзер не казался ему столь бодрым и оживленным. На его лице явственно проступила чудная смесь удовлетворения и голода одновременно. Создавалось такое ощущение, что хозяин дома пребывает в крайнем напряжении и готов вскочить на ноги в любую минуту.
— Тебе лучше уйти сейчас, — твердо заявил Фрейзер. — Ко мне приедет женщина с минуты на минуту. Иди в голубую спальню и хорошенько отоспись. Впрочем, можешь делать что угодно, только на глаза не показывайся.
Ли Мэй послушно встал со стула.
— Какая-то особенная женщина?
Фрейзеру понравился этот вопрос, и он долго смотрел на своего гостя, размышляя над ответом.
— Да, особенная, хотя и на свой странный манер.
— Красивая?
— Да, разумеется, но не в этом дело.
Фрейзер умолк, явно давая понять, что не желает распространяться на этот счет. Ли Мэй вышел из гостиной и стал подниматься по лестнице. В голубой спальне он подошел к окну и стал терпеливо
