А боль от потери все равно была непереносимой.
Она закончила укладывать его вещи в два чемодана и крепко затянула их ремнями, а фотографии сунула в боковое отделение своей сумочки.
Чуть погодя Лаки взяла телефонную трубку и позвонила отцу в Палм-Спрингс. Они уже говорили чуть раньше, когда она попросила Джино на некоторое время забрать к себе детей. Теперь они уже находились у него.
– Возвращайся домой, – велел Джино.
– Да, разумеется, – бесцветным голосом ответила она. – Я только жду, когда обнаружат тело Ленни. Я хочу забрать его с собой.
– Гм… Лаки, это может занять некоторое время. Ты должна сейчас быть с детьми.
– Я подожду еще сутки.
– От тебя там никакого толку. Когда тело найдут, люди из съемочной группы договорятся обо всем необходимом. Ты должна возвращаться немедленно.
– Мне… мне нужно побыть здесь.
– Нет! – жестко отрезал Джино. – Ты обязана находиться с семьей.
Ей не было дела до его нотаций. Ей вообще не было дела ни до чего.
– Я еще позвоню тебе, папа, – проговорила она тихим, чуть севшим голосом.
Прежде чем отец успел что-то возразить, Лаки положила трубку и принялась бесцельно мерить комнату шагами. Ленни… Такой высокий. Такой привлекательный. С такой удивительной улыбкой. С проницательным взглядом зеленых глаз. С мускулистым телом…
Ленни. Ее Ленни.
Она не могла вычеркнуть его из своих мыслей. Она до сих пор ощущала прикосновение его кожи, его запах, она хотела его больше, чем когда бы то ни было в жизни.
Ленни.
Обманщик.
ПОШЕЛ ТЫ, ЛЕННИ!
ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ, И Я НИКОГДА НЕ ПРОЩУ ТЕБЕ ЭТОГО!
Книга вторая. Два месяца спустя
Глава 15
– Привет, – сказала Лаки. Она сидела за своим массивным письменным столом и бесцельно вертела в руках серебряную авторучку Ленни. На шесть часов у нее была назначена встреча с Алексом Вудсом, и вот теперь он вошел в ее кабинет.
– Привет, – ответил Алекс, задержавшись в дверях. Он не видел ее с тех самых пор, когда случилась трагедия, и не потому, что не прилагал к этому усилий. До Лаки было очень трудно добраться. Ускользающая, словно мираж, она всегда куда-то летела. Договориться о встрече с ней не удавалось даже Фредди.
– Разные люди по-разному пытаются справиться со своим горем, – объяснял он. – Что касается Лаки, то, поскольку на любой студии всегда множество проблем, она полностью погрузилась в работу.
– А я и есть ее работа, – заметил Алекс. – И поэтому мне нужно с ней увидеться.
На самом деле никакой необходимости встречаться не было. Обо всем уже позаботились соответствующие службы: бюджет картины был согласован, актеры утверждены, натура для съемок выбрана. Все хлопоты взял на себя шеф производственного отдела, и у Алекса не было к нему никаких претензий. Если все будет идти так же гладко, съемку можно будет начать уже через несколько недель.
– Заходи, садись, – сказала Лаки. Алекс вошел в кабинет. Он сразу заметил темные круги усталости вокруг ее глаз, и то, как обострился ее профиль.
И все же эта женщина оставалась самой красивой из всех, кого ему приходилось видеть.
– Послушай, – заговорил он, – прежде чем мы начнем говорить о делах, я хочу, чтобы ты знала, насколько сильно я скорблю о том, что случилось с Ленни…
– Хватит об этом, – сказала она. – Все позади.
Лаки понимала, что со стороны может показаться жестокой и бессердечной, но ей было безразлично, что подумает о ней Алекс Вудс. Ее это не волновало. По большому счету, ее уже ничто особенно не волновало.
Лаки откинулась в кресле, машинально потянувшись за сигаретой. Все ее прежние дурные привычки вернулись к ней с какой-то мстительной неотвратимостью.
Чуть раньше в этот же день у нее состоялась странная, обеспокоившая ее встреча с Мортоном Шарки. Предчувствие подсказывало ей, что Мортон что-то замышляет, вот только что? Сейчас дела на студии обстояли как никогда хорошо, банки вели себя спокойно, а японцы дали согласие на торговую сделку. Все шло без сучка и задоринки.
Однако были проблемы, от которых у нее болела голова. Лаки прекрасно понимала, что в затруднительном положении находилась она сама. В любой момент что-то в ней было готово взорваться – то, что на протяжении последних двух месяцев она хранила глубоко внутри себя. Ленни был мертв, а она вела себя так, будто ничего не случилось. Деловая, как всегда.
Да пошли они к черту, эти дела! Пошло к черту все на свете! Внутри себя она чувствовала только усталость, отчаяние и злость.
