правда.
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — прошептала она в ответ. — Мне кажется, что у меня такое же ощущение.
— Эгей! — Джино подумал, что сейчас захлебнется от счастья. Никогда ранее не доводилось ему испытывать ничего подобного.
Они плыли к берегу до тех пор, пока не ощутили под ногами дно. Там он очень нежно сжал в ладонях лицо Леоноры и поцеловал. Он старался не коснуться се своим телом, но Леонора прижалась к нему, возвращая поцелуй;
Джино почувствовал, как в него уперлись ее мягкие груди, как теплые бедра соприкоснулись с его ногами. Он знал, что она неизбежно ощутила несгибаемую твердость в его плавках, твердость, с которой даже холодная вода ничего не могла поделать.
— Я люблю, люблю, люблю тебя, — шептал он между поцелуями. — Люблю, люблю, люблю.
— Я тоже, Джино, я… тоже.
Руки его непроизвольным движением легли ей на грудь, и она не оттолкнула его. Он не общался с женщиной с того самого момента, как вышел из тюрьмы, но ведь сейчас рядом с ним Леонора, и ему удавалось держать под контролем свои инстинкты.
— Господи, — негромко проговорил он. — Мне не хочется, чтобы все это было так.
— Почему? Будем делать то, что хотим делать. — Она покрывала его страстными поцелуями. — Никогда мне не было так хорошо.
В этот момент, брызгая друг в друга, к ним подплыли Дженнифер и Коста.
— Давайте с нами, — жалобно сказала Дженнифер, — без вас скучно. Я-то думала, что мы поплаваем наперегонки.
Джино неохотно отдалился от Леоноры.
— Ну конечно.
— Да, — прерывистым голосом согласилась та.
— Плывите сначала вы, а мы следом за вами, — распорядился Джино.
— Мы уже, — ответила ему Дженнифер. — Хочу вместе.
— А может, нам уже пора? — спросил Коста. Он был неспокоен, видя, как приближается нечто, что ему уже стало понятным. Он видел, как Джино и Леонора отпрянули друг от друга в тот момент, когда они с Дженнифер приблизились. Это вовсе не ужаснуло его. Просто его друг пользовался возможностью, а вот это уже становилось не совсем хорошо.
— Да, пойдемте домой, — поддержала его Дженнифер. — Я замерзла, и вода становится все прохладнее. Они выбрались на берег.
— Мы забыли про полотенца, — простонала вдруг Леонора.
У девушек, кроме платьев, ничего с собой не было, Коста и Джино — только в брюках и рубашках. Весь путь до дома они вчетвером дрожали от озноба.
Джино обнимал Леонору за плечи, прижимая к себе, стараясь согреть.
— Слушай. Я знаю, у нас остается совсем мало времени, но я также знаю, кто прав, а правы мы — ты и я. Я понял ото сразу, как увидел тебя.
— Мне кажется, я поняла это одновременно с тобой, — прошептала она. — Когда я смотрю на тебя, то чувствую такую близость, которой у меня не было ни с кем — даже с родителями.
— Я вовсе не ангел, — продолжал Джино. — Мне приходилось делать целую кучу вещей, которых лучше не делать. Но не так уж я, в конце концов, и плох. Знаешь, у меня еще не было рядом человека, которого заботило бы то, что я делаю.
— Меня это заботит, — нежно ответила Леонора. Он легонько сжал ее плечо.
— Мы поженимся, — твердо сказал он. — Будь уверена. Коста оглянулся на них и окинул парочку свирепым взглядом.
— Поторопитесь, — скомандовал он.
— Как? — прошептала Леонора. — Отец никогда не позволит…
— Не беспокойся. Поженимся. Торжественно тебе обещаю это.
Она остановилась, чтобы посмотреть на него.
— Как бы мне хотелось, чтобы это было возможно. Но они начнут говорить, что я слишком молода, а у тебя нет денег и…
Он держал ее лицо в своих ладонях.
— Замолчи, — чуть хриплым голосом попросил он. — Просто замолчи, ладно? Мы поженимся, может быть, и не сразу вот так, но не позже, чем мне удастся заработать нужную сумму. Давай подождем. Придется нелегко, но мы справимся. Правда?
Ее бездонные голубые глаза сияли.
— Правда.
Склонившись, он жадным ртом приник к ее губам. Коста оглянулся еще раз и, рассмотрев в темноте, чем эти двое заняты, бросился со всех ног к ним, чтобы оттолкнуть их друг от друга.
— Эй! — выкрикнул он одно из тех словечек, которых нахватался уже от Джино. — Что такое на вас накатило? Леонора хихикнула.
— Мы влюбились, братик, влюбились друг в друга.
— Не-е-т, — простонал Коста. — Только не это.
— Мы собираемся, — Леонора взволнованно улыбалась, — мы собираемся пожениться.
— Да это же замечательно! — чирикнула Дженнифер.
Джино с удивлением понял, что губы его растянуты в глупую улыбку.
— Я буду женатым человеком! — прокричал он. — Можете вы себе такое представить?
— Нет, я — не могу, — бросил в ответ Коста. — Но знаю, что на вас нашло. По-моему, вы сошли с ума.
— Поздравьте нас, — настаивал Джино. — В конце концов, Коста, я — твой лучший друг, она — твоя сестра, да ведь ты плясать должен от радости!
— Джино. — Голос Косты прозвучал очень твердо. — Подумай здраво. А как быть с моим отцом? Но Джино уже понесло.
— А мы ему пока ничего не скажем. Когда я вернусь в Нью-Йорк и заработаю кучу денег, вот тогда и приеду за Леонорой. Если я стану богатым, он не сможет возразить.
Коста в изумлении покачал головой. Он отказывался поверить тому, что происходило у него на глазах. И происходившее пугало его: ведь единственным результатом всего этого могли стать только неприятности. Он был уже достаточно трезвомыслящим, чтобы понять: если отец всего лишь заподозрит что-нибудь в этом роде, то посадив Джино на ближайший поезд и вышвырнет его из их жизни навсегда.
Леонора, Джино и Дженнифер между тем отплясывали вдоль улицы, смеясь и роняя на землю капли воды.
— Пошли домой, — сухо сказал Коста.
— О, какой же ты зануда! — воскликнула Дженнифер. — Неужели тебе не нравятся приключения?
— Только со счастливым концом, — позволил себе едва заметную усмешку Коста, внезапно ощутив себя гораздо старше своих шестнадцати лет.
— У нашего приключения конец будет именно таким! — заверил его Джино. — Я знаю это. Я — Джино Сантанджело, и когда я знаю что-то — и ты сам в этом убедишься, — то так оно и есть.
Коста кивнул.
— Надеюсь.
В глубине души он знал, что его друг ошибался.
В Нью-Йорк Джино вернулся исполненный самых высоких помыслов. Наконец-то в жизни его появилось нечто — некто, — ради кого имеет смысл работать, не щадя себя. Леонора дождется его. Их будущее в руках Джино.
Время до его отъезда из Сан-Франциско пролетело незаметно. С Леонорой у него состоялась еще
