уже перешагнула шестидесятилетний рубеж. Но хуже было то, что Кэрри ощущала незаметно подкравшуюся старость изнутри, и чувство это пугало, его нельзя было стряхнуть.
Для чего же она прожила жизнь? Угнетала мысль о том, что последние тридцать два года стали годами постоянной лжи. Даже собственному сыну не могла она рассказать о себе всей правды. В особенности сыну, поскольку он всю свою жизнь борется именно с теми людьми, среди которых она была своей, — наркоманы, проститутки, алкоголики и сутенеры. Не все они так уж плохи, Стивен. Некоторые поступки люди совершают потому, что у них нет другого выхода.
По утрам она часто лежала в постели, возвращаясь в мыслях к прошлому. Белый Джек. Какой это был мужчина. Как любила она его когда-то. Она, Джек и Люсиль… Обшарпанные дансинги… Клуб «Коттон»… модные одежды, танцы, жаркая любовь… Как хорошо все было поначалу, до того как появилась Долли… Большая, белокожая Долли… и наркотики…
Высвободив руки из-под одеяла, Кэрри стала рассматривать едва видимые точки, оставленные иглой, шрамы — их и не различишь уже, если не знать, что они там есть.
Годы, проведенные в лечебнице, она почти не помнила, они стерлись.
Перед глазами встал облик Бернарда, и Кэрри улыбнулась. Вот кто знал о пей абсолютно все — и тем не менее любил ее.
Эллиот был совсем другим. Для него Кэрри являлась игрушкой, вещью. Он женился на ней по каким- то своим собственным соображениям. Вполне возможно, что он что-то подозревал, заметил что-то в ее глазах. В их спальне, над интерьером которой поработал известный декоратор, он всегда обращался с ней, как со шлюхой.
И все-таки самое ужасное в этом то, что она смирилась со всем, позволяя ему поступать, как он хочет, она тем самым поощряла его. Страх лишиться положения, средств к жизни привязал ее к мужу невидимыми прочными нитями.
Но теперь и он тоже постарел. Постельные запросы его стали куда скромнее. А ведь однажды он уйдет навсегда. Мысль эта напугала Кэрри. Она не хотела оставаться одна. В одиночестве она не сможет смотреть жизни в лицо.
Невеселые размышления прервал телефонный звонок. Поначалу Кэрри решила не поднимать трубку — пусть себе звонит. Однако тут же она подумала: «А вдруг это Стивен?» Рука потянулась к телефону.
— Кэрри? Как дела?
Джерри Майерсон. Ну конечно. Неделя не проходила без его звонка. Очень лестна мысль, что молодой тридцатишестилетний мужчина может быть в нее влюблен. Она устало вздохнула.
— Привет, Джерри. Как дела?
— У меня — отлично. А вот ты что-то загрустила.
— Да, хандра какая-то.
— Отлично. Я тот, кто тебе в данную минуту нужен. Обедаем вместе. Во «Временах года».
— Не сегодня, Джерри.
— Нет, сегодня. Расскажу тебе о сенсационном разводе, ты наверняка заинтересуешься. Будешь смеяться и плакать… Всю грусть как рукой снимет.
Кэрри вспомнила о своем попом туалете от Сен-Лорана и решила, что подняться и выйти куда- нибудь будет все же лучше, чем проваляться весь день в постели.
— Я подумаю…
— Великолепно. В час дня. Не опаздывай.
Бобби Де Уолт уже несколько месяцев занимался расследованием дела. Сью-Энн, носившая в себе их первого ребенка, почти не видела мужа. Стивен заходил к ним довольно часто — составить ей компанию.
Однажды вечером он застал у нее Айлин, с которой не виделся вот уже восемь месяцев. Она удивилась встрече не менее его.
Оба вопросительно повернулись к Сью-Энн, невозмутимо пожавшей плечами., — Сегодня я не ждала никого из вас.
— Я ненадолго, — тут же решила Айлин. — Просто заглянула проведать тебя.
— Думаю, что поужинать-то вы оба у меня сможете, — проворковала Сью-Энн, ставя на стол тарелки с горячими сочными свиными ребрышками, кукурузой и картофельным салатом.
Стивен почувствовал, как разыгрался аппетит. Рот наполнился слюной.
— У меня, пожалуй, найдется немного времени, — сказал он, усаживаясь за стол.
Айлин тоже целый день ничего не ела. Она посмотрела на тарелки, перевела взгляд па Стивена и тоже села.
— Мне нужно позвонить матери, — проговорила Сью-Энн и вышла, оставив их вдвоем.
— Ну, как поживаешь? — спросил Стивен, разгрызая зубами мягкое ребрышко.
Айлин наложила себе на тарелку огромную порцию кукурузы.
— Вся в делах. А ты?
— То же самое.
Ему вспомнилась их последняя встреча. Кино. Ужин в хорошем ресторане, когда будничным голосом он предложил ей:
— Пойдем ко мне.
Он был настолько уверен, что Айлин ответит согласием, что уже в мыслях сидел за рулем и жал на педаль газа.
— Нет, — сказала она. — Мне не хочется. Отвези меня, пожалуйста, домой.
Стивен так и сделал, а доведя Айлин до ее подъезда, проговорил:
— Не думаю, что мне стоит звонить. Никаких серьезных планов я не строю.
Потом он скучал по ней. С Айлин было так приятно появляться на людях, и вряд ли он мог представить Кэрри лучшую, чем она, девушку.
Он принялся за следующее ребрышко.
— Часто бываешь в свете? Айлин слабо улыбнулась.
— Иногда. Я, наверное, делаю что-то такое, отчего мои кавалеры после третьего или четвертого свидания разбегаются.
Стивен улыбнулся.
— А может, ты чего-то не делаешь?
Она деликатно обкусывала кончик ребрышка.
— Как насчет кино на следующей неделе? Стивен решил, что она определенно стоит еще одной попытки.
На лице Айлин отразилось сомнение.
— Я не изменилась, Стив. И принципы у меня… те же.
— А я и не хочу, чтобы ты менялась. Так как насчет вторника?
В комнату вошла Сью-Энн. Она была па седьмом месяце, живот уже значительно увеличился в объеме.
— Ну что? — спросила она. — Будете вы опять вместе, или я целый день зря готовила?
Заседание суда шло полным ходом, когда известие достигло Стивена. По рядам пошел какой-то шепоток, и деталей Стивен не разобрал. Бобби Де Уолт попал в переделку. В Гарлемс, в подвале одного из жилых домов, на него набросились двое мужчин и жестоко избили, успев при этом нанести несколько ударов ножом. Он сумел выбраться на улицу, потерял сознание и был доставлен в больницу скорой помощи. Стивен попросил объявить перерыв и помчался к другу.
Сью-Энн была уже там, лицо залито слезами. Припав к груди Стивена, она прошептала:
— Почему мой Бобби? Почему? Стивен разыскал санитара, помогавшего нести носилки.
— Как он?
— Не очень. Потерял много крови, сломана пара ребер. По если организм у пего крепкий — выберется.
— Здоровья ему не занимать. Айлин появилась к вечеру, раскрасневшаяся, едва переводя дух.
— Всю дорогу неслась как угорелая. Ну что?
— Положение критическое, — мрачно ответил Стивен.