последние семь лет. Это было ошибкой. Забудь обо всем и возвращайся домой. Я позабочусь о тебе. Ты сможешь снова заняться музыкой. Когда-то тебе это очень нравилось. Даже если ты решишь учиться на юриста, я не скажу ни слова против. Только приезжай домой.
Забыть? Забыть о том, что этот мясник сделал с Белиндой и с ней, с Лейси? Она перевела дыхание.
– Как мама?
– Что? А, мама… Сегодня она провела день спокойно. Ее сиделка сказала мне за обедом, что она хорошо ела и смотрела телевизор – кажется, сериал под названием «Разумная цена», и вроде бы все понимала.
– Я не такая, как мама.
– Да, конечно, не такая. Но должно же это когда-то кончиться, Лейси.
– Почему?
– Пусть этого сумасшедшего ловит полиция.
– Я и есть полиция. Причем самая авторитетная и компетентная, какая только есть в этой стране.
Отец долго молчал, затем тихо сказал:
– Именно так все начиналось у твоей матери.
– Мне пора идти, пап. Я думала, ты обрадуешься, когда узнаешь, что я лично буду принимать участие в розыске этого чудовища.
Отец ничего не ответил.
В это время в трубке послышался другой голос, больше пожий на шепот. От неожиданности у Лейси замерло сердце.
– Это ты, Лейси?
– Привет, мама. У тебя бодрый голос. Как ты себя чувствуешь?
– Я хочу есть, но сиделка отказывается принести мне что-нибудь с кухни. Мне бы хотелось хрустящего шоколадного печенья. Я помню, что, когда ты была маленькая, ты любила шоколадное печенье.
– Я тоже это помню, мама.
– Не надо пытаться поймать человека, который убил Белинду. Он слишком опасен. Он ненормальный, он убьет тебя, а я этого не перенесу. Он…
Линия отключилась, и в трубке послышался длинный сигнал. Однако, едва Лейси положила трубку на аппарат, как тут же раздался звонок.
– Извини, Лейси, я так разволновалась, что случайно нажала на рычаг. Послушай, мне страшно. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Я понимаю. Но я должна попытаться найти его. Я должна это сделать.
Лейси услышала, как мать вздохнула.
– Я понимаю. Будь осторожна.
– Конечно.
Несколько секунд Лейси задумчиво смотрела на трубку, затем аккуратно положила ее. Она взглянула на замечательные картины, развешанные на белой стене. Это были пейзажи: холмы с пасущимися на склонах коровами, мальчик, несущий на плечах коромысло с двумя ведрами. Лейси закрыла лицо ладонями и заплакала. Она вспомнила, каким каменно-неподвижным было лицо ее отца семь лет назад, во время похорон Белинды, и как, когда похороны закончились, он наклонился к ней, бледной, измученной, но еще не истерзанной страхом, и тихонько шепнул на ухо:
– Все кончилось, поблагодари Всевышнего. Ты переживешь это, Лейси. Ведь она была тебе только наполовину сестрой, постарайся помнить об этом.
Ей в тот момент показалось, что отец куда более ненормален, чем мать. Что значит «наполовину сестра»? Неужели это могло иметь какое-то значение? Через три дня после похорон горе и ужас, которые она испытывала, вылились в первый ночной кошмар, и в скором времени он стал мучить ее постоянно.
Когда неожиданно зазвонил дверной звонок, Лейси едва не вскрикнула от неожиданности и, хотя ничего необычного в этом не было, пыталась лихорадочно вспомнить, где ее оружие. Быстро оглядев комнату, она нашарила глазами косметичку – помимо пистолета «СИГ», в кобуре под мышкой она всегда носила в этой косметичке свой облегченный «кольт».
Схватив сумочку, она подошла к входной двери и встала сбоку от нее. Звонок прозвенел снова.
– Шерлок, вы дома? Давайте открывайте, я же вижу, у вас горит свет. Слышите, откройте свою чертову дверь! – послышался знакомый голос.
Облегченно вздохнув, Лейси сбросила две цепочки, отодвинула засов и повернула в замке ключ.
На Сэвиче была рубашка с коротким рукавом, джинсы и кроссовки. Свой свитер бледно-голубого цвета он накинул на плечи, а рукава завязал на шее. В модных журналах ей приходилось видеть манекенщиков с завязанными под горлом рукавами свитеров, и ей это всегда казалось смешным и глупым. Однако на Сэвиче это почему-то выглядело вполне нормально.
Хмуро глядя на нее, начальник подразделения шагнул через порог и сдвинул брови.
– Я вижу, у вас тут целая коллекция запорных устройств, – заметил он. – Тем не менее сильный мужчина может открыть вашу дверь одним пинком.
Лейси и сама уже об этом думала. Опустив руку с оружием вниз, она промолчала, но про себя решила, что обязательно укрепит дверную коробку. Однако уже в следующую секунду поняла, что это глупо.
– Я хотел посмотреть, обставили ли вы наконец свое жилище, – сказал Сэвич, закрыл за собой дверь и прошел в гостиную. Оглядевшись, он присвистнул при виде дорогой мебели. – Похоже, ФБР чересчур много вам платит. Когда вы успели обзавестись всем этим, Шерлок?
Он вел себя так, словно ничего не произошло, словно она была нормальным человеком. Собственно, она и есть нормальный человек, подумала Лейси и осторожно положила «кольт» на столик с лампой, стоящий у дивана.
– Я не очень-то умею и не особенно люблю заниматься покупками, поэтому с Салли Куинлан у меня ничего не вышло. Я просто позвонила в Джорджтаун, вызвала дизайнера и объяснила, что мне нужно, а уж он обо всем позаботился. Все было сделано очень быстро.
Сэвич медленно повернулся к ней:
– Как я уже сказал, мы слишком много вам платим.
– Помимо зарплаты я еще получаю доход от акций трастового фонда. Обычно я не трогаю этих денег – в этом нет необходимости, – но мне хотелось обставить свое жилище, и в то же время я не имела никакого желания ходить по магазинам. Я знаю, вы бы с меня не слезли до тех пор, пока бы я не обзавелась хотя бы диваном.
– Акции трастового фонда вам достались от вашей бабушки, так? Если память мне не изменяет, она умерла четыре года назад.
– Да. – Лейси вовсе не удивила осведомленность Сэвича. – Надеюсь, вы не все свое время тратите на запоминание деталей моей биографии и жизненного пути моих родственников.
– Ладно, я расскажу вам, на что еще я трачу свое время, если вы расскажете мне, почему вы плакали.
Лейси вскинула руки к лицу, она совсем забыла, что на щеках, должно быть, остались следы слез. Посмотрев Сэвичу в глаза, она ответила:
– У меня аллергия.
– Ну да, ясно. Сейчас в воздухе полно всякой пыльцы. Ладно, говорите, кто или что вас расстроило?
– Я вовсе не расстроена, сэр, правда. Не хотите ли чашечку кофе? Или чаю?
– Чай выпью с удовольствием.
– Марка «Икуол» подойдет?
– Ну нет, «Икуол» пьют только женщины. Заварите мне чего-нибудь покрепче.
Сэвич проследовал за Лейси на кухню, уставленную новенькой, сверкающей техникой – от миксера
