Звук, который издала Дэни, мог быть и смешком, и сдавленным всхлипом.
– Садись же, – повторила Редпас, – я не в состоянии совладать с упрямством некоторых мужчин, зато могу рассказать тебе о том, что случилось с шелком, который ты помогла найти.
– Я не прочь послушать. Из Уокера мне не удалось вытянуть ни слова.
– Уокер – неплохой человек, несмотря на все придирки Шона.
Дэни надеялась, что встретила звук этого имени во всеоружии, но втайне сомневалась в этом. От зеленых глаз и проницательного ума Редпас мало что ускользало.
С мрачным видом Дэни подошла к дивану. Перед Редпас были разложены кипы газет. На страницах некоторых виднелись иероглифы. Среди них оказалась англоязычная версия гонконгской газеты, «Нью- Йорк таймс» и какое-то дешевое, судя по виду, бульварное издание на испанском или португальском.
– Я оторвала тебя от работы? – виновато спросила Дэни.
– Знаешь, из газет можно выудить обрывки самой удивительной информации – разумеется, не на первых полосах.
– В некоторых газетах первую полосу не отличишь от остальных.
Редпас негромко рассмеялась, налила Дэни чаю и передала ей дымящуюся чашку.
– Как всегда черный? – спросила она. Дэни кивнула:
– Спасибо.
Редпас любезно поставила перед Дэни вазочку с печеньем и подождала, когда она примется за чай.
С не меньшей вежливостью Дэни выбрала самое маленькое печенье и сделала вид, что надкусила его.
– Помнишь мистера Юкио Кояму? – спросила Редпас.
– Да, – резко отозвалась Дэни. – Я помню… все.
– Неудивительно – адреналин улучшает память. Это необходимое для выживания свойство.
Дэни издала вежливое восклицание и втайне пожалела, что адреналин сделал ее воспоминания о Шоне мучительно яркими.
– Похоже, удача изменила мистеру Кояме, – словно невзначай обронила Редпас.
Дэни перестала изображать интерес к печенью и уставилась на собеседницу блестящими ореховыми глазами.
– Как это? – спросила она.
Редпас перевернула страницу со словами: «Вот она…» Страница пестрела иероглифами и снимками. Редпас принялась читать вслух, переводя с листа:
– «Прославленный и достопочтенный мистер Юкио Кояма больше не пользуется доверием флагманов бизнеса и других влиятельных членов общества, для которого он играл роль…» – Редпас замолчала. – В нашем языке такого слова нет. Нечто вроде связующего звена. Посредника. Незримого помощника.
– Что произошло?
Кассандра по-кошачьи улыбнулась.
– Досадная «потеря лица», – пробормотала она. – Ходят слухи, что во время ужина, который давал Кояма, возник весьма неловкий инцидент.
– Неловкий?
– Точнее, убийственный. Редчайший, древний фрагмент шелка, который он недавно приобрел, оказался, современной подделкой.
– Не может быть! – в притворном удивлении откликнулась Дэни.
– Мало того, какой-то отчаянный малый ухитрился начертать на шелке иероглиф. Чернила проступили на ткани после того, как ее некоторое время подержали на свету.
– Что же означал этот иероглиф?
– В вольном переводе – «С первым апреля, болван». – Впервые за несколько недель Дэни расхохоталась. – Само собой, Кояма взбесился, – продолжала Редпас. – Он потребовал разъяснений у Кати, а та сообщила, что, должно быть, агенты «Риск лимитед» подменили шелк на пароме. У нее не было ровным счетом никаких причин унижать его. «Гармония» нуждалась в сотрудничестве с Коямой.
– И Кояма ей поверил?
– Наверное, ведь он не убил ее.
– В таком случае странно, что рядом с тобой не видно вооруженных до зубов телохранителей.
– О, Кояма уже нанес мне визит, – невозмутимо сообщила Редпас.
– Что? Когда?
– На прошлой неделе.
– И его зарыли в саду вместе с весенними луковицами?
– Нет, все было гораздо проще, – с улыбкой пояснила Редпас. – Я просто ответила ему: да, агент «Риск лимитед» подстерег контрабандиста Ли на пароме и подменил шелк.
Дэни поморщилась.
– Ручаюсь, он был в ярости.
– А потом я показала ему шелк, который мы получили взамен.
– Шелк Будды? – недоверчиво переспросила Дэни.
– Нет. Я показала ему великолепный, очень старый лоскут шелка, который выдавали за фрагмент одеяния Будды.
– Тот самый, что я видела на пароме? Подделку Чженя?
– Не совсем так, – пробормотала Редпас. – Подделка, показанная Кояме, была изготовлена нами, как один из пробных образцов. Этот древний обрывок персидского шелка в нашей лаборатории перекрасили в лазурный цвет и сделали так, чтобы он выглядел выцветшим. К настоящему времени краска полностью исчезла. Современная химия несовершенна, но полезна.
Только тут Дэни поняла, что сидит с разинутым ртом, и поспешно закрыла его.
– Полагаю, – продолжала Редпас, – Кояма обвинил в случившемся Тони Ли. Ли с тревогой следил, как «Гармония» приобретает все большую власть в Азии. Он боялся за жизнь своего внука, живущего в Америке. Вдобавок Ли продал священный шелк КНР за два миллиона фунтов стерлингов, прежде чем щелк покинул Золотой треугольник.
– Но это просто непостижимо! – воскликнула Дэни. – Я прикасалась к одеянию Будды на пароме. Я абсолютно уверена в этом!
– И Прасам Дхамса тоже. Кстати, он просил поблагодарить тебя от его имени. Он надеется, что скоро ты посетишь его – очень скоро. Ему надо о многом поговорить с тобой.
– Я… но черт побери, у кого же настоящий шелк?
– У законных владельцев. Монахов Лазурной секты.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Но Кояма уверен в предательстве Тони Ли. – Редпас пожала плечами. – Это логичное заключение. Кояма нашел ткачей, которые создали подделку для Ли.
– Не могу поверить, что Ли решился на такую глупость. Да, он вполне мог изготовить фальшивый шелк. Но утереть нос Кояме? Ни в коем случае!
Редпас молча улыбалась своей кошачьей улыбкой.
– Ли был весьма неглупым человеком, – наконец произнесла она. – Но теперь это уже не имеет значения.
– Кояма убил его?
– Скорее всего. Однако между тонами по обе стороны Тихого океана никогда не затихает вражда. Ли мог погибнуть от рук любого из его тщеславных противников. Это обычная борьба преступных организаций.
– Приятного аппетита, – с иронией произнесла Дэни.
– Да, удачная мысль. Еще печенья? Или тебе еще не надоело играть с прежним?
Дэни посмотрела на обломки печенья на тарелке, перевела взгляд на крошки и сахарную пудру на своих пальцах и грустно покачала головой.
– Как тебе это удалось? – спросила Дэни. – Я не про печенье.
