— Ты выглядишь просто потрясающе, мне очень нравится это платье.
Это было клетчатое хлопчатобумажное платье спортивного покроя с короткими рукавами, с длинной широкой юбкой и эластичным поясом. Карен повернулась, и юбка взвилась вокруг ее ног. У нее были действительно красивые ноги, и она снова стала носить туфли на высоких каблуках.
— Рада, что вы одобряете, сэр. Как прошла неделя?
— Хорошо. А твоя?
— Тоже. На этой неделе было продано много пшеничного хлеба, причем лучше идет нарезанный ломтиками. Я думаю написать статью о новой национальной тенденции.
— Превосходно, я буду сотрудничать. Давай позавтракаем и обсудим это. Куда пойдем?
— Минутку, сначала я хочу спросить тебя о чем-то. — Она села напротив него на диван, который вместе с удобным креслом, лампой, кухонным шкафом и столом составлял всю обстановку меблированной однокомнатной квартиры. — Как ты думаешь, готова я для третьей стадии?
— А как ты сама считаешь? — На нем были джинсы и рубашка с открытым воротом. Фрэнк откинулся назад, заложил руки за голову и закинул ногу на ногу. Он носил кожаные ковбойские сапоги. Карен вспомнила день, когда несколько недель назад он купил их:
— Удобные сапоги?
— Да, хорошие. Карен, ты избегаешь вопроса, хотя сама задала его. Что тебя беспокоит?
— Лия.
— Твоя мать?
— Да. Я должна позвонить ей. Она любит меня, а я взяла да исчезла. Она ничего не слышала обо мне почти два года. Ужасный поступок с моей стороны.
— Да, — согласился Фрэнк. — Но ты была больна и не могла отвечать за свое поведение. Ты знаешь это лучше меня. О какой вине теперь может идти речь?
— Лия постоянно воздействовала на меня. Хотела, чтобы я добилась того, чего сама не смогла достичь, — выйти в большой мир и сделать что-нибудь значительное, а я всегда тайно негодовала по этому поводу. Но я люблю ее и все, что она делала. Я безумно восхищаюсь ею.
— Тогда позвони ей.
Телефон находился рядом с ним на полу. Фрэнк настоял, чтобы Карен установила его, как только переехала, чтобы она могла позвонить ему, если ей что-то понадобится или если почувствует, что может снова сорваться. Он поднял его и протянул ей.
— Позвони своей матери, — сказал он. — Ты хочешь сделать это, так делай.
— Подожди минуту. Дай мне подготовиться. Знаешь, что хуже всего? На самом деле я не очень-то хочу звонить Лии. Это действительно так, потому что я ужасно хочу поговорить с Джаффи, но я знаю, что сначала должна позвонить Лии или я возненавижу себя.
Фрэнк взглянул на нее:
— Кто такая Джаффи?
— Джаффи Кейн, актриса.
— Ты знакома с ней?
— Она моя лучшая подруга. С семнадцати лет. По крайней мере мне было семнадцать. А Джаффи восемнадцать, она на год старше.
— Карен, — сказал он спокойным голосом, — почему ты раньше никогда не упоминала о ней? Мы говорили обо всем, но ты ни разу не сказала, что знаешь Джаффи Кейн;
— Я решила, что ты подумаешь, будто бы я вру или фантазирую. Опустившаяся особа, которая говорит, что ее лучшая подруга — знаменитая актриса… Похоже на манию величия. Кроме того, я не знаю, является ли теперь Джаффи Кейн моей подругой. Она добилась всего.
Не знаю, сможет ли она простить то, что я сделала.
Фрэнк подошел к окну и посмотрел на горы, темнеющие на горизонте. Даже в такой дешевой квартире, как эта, можно было любоваться видом Барстоу. Если, конечно, повезет и окна будут выходить на ту же сторону, что и у Карен.
— О чем ты думала весь день?
Карен открыла ящик стола, который был годен на все случаи жизни, и извлекла экземпляр журнала «Макколз». На обложке была фотография Джаффи, а внизу подпись: «Новая роль легендарной Джаффи Кейн… Эксклюзивные фотографии». Карен протянула ему журнал:
— Я купила его вчера. Случайно увидела на витрине.
Фрэнк взял журнал и некоторое время смотрел на очень красивое лицо.
— Какая роль имеется в виду? В новой пьесе?
— Нет. У нее с Полом родился ребенок, мальчик.
Страница тридцать два.
— Ты знаешь ее мужа?
— Конечно. Я же говорила, мы действительно были очень близки. Я была подружкой невесты на их свадьбе.
Листай дальше, посмотри фотографии.
Фрэнк нашел тридцать вторую страницу и начал рассматривать фотографии актрисы и ее мужа в потрясающем доме в Нью-Йорке. На каждом снимке крошечный младенец был на руках то матери, то отца.
— Какая красивая пара, не правда ли? — тихо сказал Фрэнк. — Наверное, ребенок тоже должен быть особенным.
— Конечно, он же родился у Джаффи и Пола. — Карен заплакала. — Мне так плохо. У Джаффи родился ребенок, а меня не было там. Я даже не знала о нем, пока не прочитала в этом журнале. Я почти как тетя этому мальчику и не знала, что он родился.
Фрэнк закрыл журнал и отложил в сторону.
— Так, значит, ты и она действительно были очень близки, да?
— Я же говорила. Она моя самая…
— Да, я уже слышал. Вытри глаза и высморкайся, Карен. Теперь сначала позвони матери, а потом можешь звонить своей знаменитой подруге.
Лия не разразилась слезами, как ожидала Карен.
— Мама, это я, — сказала дочь. Затем последовало длительное молчание.
И наконец послышалось:
— Карен? Это действительно ты, доченька?
— Я, мама. Как ты? — В ответ послышались всхлипывания. — Не плачь, мама. Это я. Я в Барстоу, в Калифорнии. Я долгое время болела, но теперь все в порядке.
Лия вновь обрела способность говорить. Она не впала в истерику, голос ее был тихим и мягким:
— Я никогда не теряла надежды, дорогая. Никогда.
Отца сейчас нет здесь, но когда он придет домой, не поверит мне. Он думает, что я обманывала себя все это время. Ты позвони еще раз и сама поговори с ним, иначе он не поверит.
— Я позвоню, конечно, позвоню. Как он? — Карен выслушала то, что сообщила ей мать о здоровье отца, затем спросила:
— Мама, ты разговаривала с Джаффи?
— Да, конечно. Мы общаемся по меньшей мере раз в неделю. У нее маленький мальчик, дорогая. Красивенький. Джаффи чувствует себя замечательно. Когда она услышит, что ты… Что все хорошо, будет очень счастлива. Джаффи и я, Карен. Только мы вдвоем никогда не теряли надежды.
Они поговорили еще немного, и Карен обещала снова позвонить через пару часов, когда отец будет дома. А также обещала позвонить Джаффи.
— Сразу же, как только мы закончим разговор, дорогая, — настаивала Лия. — Через пять минут я сама наберу ее номер и, если не будет занято, я умру от разочарования.
Она будет очень счастлива, — повторила Лия.
Закончив разговор, Карен посмотрела на Фрэнка, продолжая держать трубку в руке:
— Ты считаешь, что все хорошо?
Он улыбнулся радостной улыбкой;
