надела жемчужные серьги.
— Завтра утром приедут премьер и Дэнис Тэтчер. А здесь королева с герцогом Эдинбургским, принцесса Маргарет, принц и принцесса Уэльские, лорд и леди Тетбери и архитектор, к которому принц Чарльз питает такую слабость… как его бишь?
— Томас Файндлейтер.
— Вот-вот! Ну и принцы Уильям и Гарри со своими няньками.
Они переговаривались негромко, ибо не знали, кому вздумается пройти в коридоре мимо их двери. Тем не менее даже между собой они всегда обращались к членам королевской семьи по титулам. Хьюго дал такой совет жене несколько лет назад, когда она только начинала свою службу при дворе.
— Никогда не называй их за глаза Маргарет, Диана или Чарльз, — говорил он. — Потому что в этом случае ты по ошибке можешь назвать их так и в лицо. Если же привыкнешь в любой ситуации подставлять титул, конфуза никогда не случится.
Когда они спустились в библиотеку, там уже собрались гости и члены королевской семьи. Все ждали появления Елизаветы. В дальнем конце комнаты стоял стеклянный столик, заставленный всевозможными бутылками со спиртным. Тут были джин, водка, виски, бренди и вермут. А также кампари, перно, шерри и большой кувшин с апельсиновым соком. Селия знала, что в семье королевы пьют либо очень мало, либо вообще не пьют, поэтому подобное изобилие всегда ее втайне изумляло. Малолетним гостям, которым еще не было восемнадцати, спиртного, конечно, никто не предлагал. И даже за обедом им не наливали вина, а лишь апельсиновый сок. В связи с этим Селии вспомнилась одна забавная история. Поговаривали, что однажды несовершеннолетняя дочь какой-то фрейлины, зная, что ей не предложат в Балморале алкоголя, взяла с собой из дома большую бутыль с виски и прилепила на нее пластырь с надписью: «Принимать три раза в день». В течение всего пребывания в замке девушка время от времени исчезала в своей комнате, чтобы наскоро приложиться к заветной бутыли, а при королеве тянула с умным видом апельсиновый сок.
Вечер был удивительно приятный, и гости оживленно переговаривались между собой. Мужчины вспоминали удачную дневную охоту, а женщины обсуждали любимые телевизионные программы.
— Мне нравится «Ферма Эммердейл», — смеясь, проговорила принцесса Диана. — Ну и конечно, «Улица коронации»! Никогда не пропускаю!
Исподволь наблюдая за ней, Селия признавалась себе, что просто невозможно не восторгаться этой женщиной, которая однажды станет английской королевой. Шарма и свежести ей было воистину не занимать. Она выглядела даже лучше, чем на фотографиях. Сила ее красоты и обаяния была непреодолима.
В эту минуту в комнате показалась королева. Все присутствующие уже виделись с ней сегодня, поэтому женщины не стали делать реверансы, а мужчины кланяться. По правилам этикета в следующий раз это нужно было сделать лишь когда королева пожелает всем спокойной ночи.
— Только что слушала прогноз погоды на завтра, — веселым голосом объявила она, взяв с маленького круглого серебряного подноса у лакея джин с тоником. — Так вот утверждают, что завтра будет такой же милый день. И я подумала: «А почему бы нам не устроить пикник на открытом воздухе вместо ленча в охотничьей сторожке?»
Все дружно согласились с этим, а Хьюго заметил:
— Даже если теплая погода — результат все увеличивающейся озоновой дыры в атмосфере, то лично я не против.
Тут он, спохватившись, осторожно покосился на принца Чарльза, который открыто причислял себя к «зеленым».
Принц усмехнулся.
— Но по крайней мере мы в силах внести свою лепту в то, чтобы она не увеличивалась дальше, — сказал он.
В ту минуту принц Чарльз был особенно похож на свою мать. У обоих были чистые голубые глаза, которые обладали способностью мгновенно меняться: из теплых превращаться в ледяные.
— Проблема действительно серьезная, — признал Хьюго. — Не стоило мне шутить на этот счет.
— Я лично хочу придумать наконец достойную альтернативу «спреям», — продолжил принц, давая понять, что шутка Хьюго его вовсе не задела. — Сколько лет пытаюсь уговорить Диану перестать пользоваться лаками для волос! Безуспешно!
Все присутствующие женщины понимающе закивали, а Диана улыбнулась.
— Интересно, как же жили наши бабки в те времена, когда лак еще не был изобретен? — спросила Селия у принца Чарльза. — Ведь когда сильный ветер, а тебе необходимо сохранить приличный вид, лак для волос становится просто незаменимым средством.
— Сахар и вода, — вдруг объявила королева. Все удивленно обернулись на нее.
— Прошу прощения, мэм? — подал голос Хьюго.
Наслаждаясь произведенным эффектом, королева пояснила:
— В прежние времена женщины изготавливали раствор из сахара и воды. Что-то вроде глазури для тортов. И надо сказать, эта смесь держала волосы не хуже любого лака.
— Неужели, это правда? — воскликнула принцесса Маргарет. — Представляю, какой липкой становилась прическа! Каким же образом они применяли этот раствор? Ведь распылителей не было.
— Я думаю, его наносили на волосы при помощи обыкновенной расчески, — весело продолжала королева. — Говорят, что однажды королева Александра в ветреный день, когда в саду дворца должен был состояться прием, наложила себе волосы этим раствором особенно сильно. В результате все пчелы и осы в радиусе десяти миль от Букингемского дворца слетелись к ней и не отставали на протяжении всего времени, что она провела на открытом воздухе.
Присутствующие наградили рассказчицу взрывами веселого смеха.
— Ты шутишь! — воскликнула принцесса Маргарет. — Наша прабабка была помешана на красоте и моде. Мне трудно представить, что с ней было такое!
— По крайней мере так рассказывали, — ответила королева.
— Наверно, это небылица. Вроде истории с изумрудами, — сказал герцог Эдинбургский.
Тут осторожно заговорила Селия, зная, что дядя королевы — больная тема для всего венценосного семейства:
— Это те изумруды, которые достались по наследству герцогу Виндзорскому?
— Совершенно верно. Говорят, что он либо их продал, либо подарил Уоллис Симпсон, а та обменяла их на другие камни. Но что-то не верится.
— Верно, — подала голос королева. — Кстати, она запомнилась тем, что всегда с головы до ног увешивалась подделками, равно как и подлинными камнями.
— Только об этом далеко не все знали, — сухо заметила принцесса Маргарет.
— Точно. Но мне кажется, что те якобы изумруды, которые она носила, на самом деле были всего лишь зелеными стекляшками, — весело парировала ее сестра.
Взгляд Селии невольно задержался на броши, которую королева приколола к своей простой темно- зеленой блузке. Брошь была с бриллиантом и изумрудом. «Вот это, — подумала она про себя, — уж точно не подделка». Всем было известно, что королева являлась счастливой обладательницей роскошной коллекции драгоценностей в миллионы фунтов стерлингов. Впрочем, все эти безделушки были ей малоинтересны. Она рассматривала их скорее как часть своего официального наряда и по-настоящему ценила лишь перстень с бриллиантом-солитером, который герцог Эдинбургский подарил ей на их помолвку.
Лакей объявил о том, что ужин подан, и все присутствующие перешли в столовую. Во главе процессии под руку с Хьюго шла королева. Оглянувшись на план посадки гостей, висевший у дверей в кожаной рамке, Селия обратила внимание на то, что мужу сегодня отвели почетное место по правую руку от королевы, а ей — по правую руку от герцога Эдинбургского. Она знала, что план посадки гостей меняется ежедневно, чтобы всем дать возможность посидеть со всеми.
Сидя на противоположном от королевы конце стола, Селия внимательно наблюдала за ней. Во время первой смены блюд королева всегда вела разговор со своим соседом справа, а во время второй — с соседом слева. Все гости следовали этому правилу. Таким образом, к концу ужина за столом не оставалось ни одного несчастного, которому не удалось бы ни с кем пообщаться.
