клин.
Матери Зои всегда не нравился Декстер.
— Самые сильные чувства — не обязательно самые лучшие, — говорила она. — Но они часто самые недолговечные — они рождаются, а когда мы из-за них меняем свою жизнь, исчезают.
Декстер, бесспорно, изменил жизнь Зои. Неужели он теперь исчезнет? К горлу Зои подкатил горячий комок — она задыхалась.
Точно сомнамбула, Зои направилась к лестнице.
Поднялась и стала бесцельно расхаживать по кабинету Декстера.
«Я напишу письмо и положу ему под подушку», — решила она. Усевшись за стол эпохи Людовика XIV, Зои открыла верхний ящик и достала ручку. Отодвинув в сторону льняное покрывало, попыталась отыскать чистый лист бумаги — такой, на котором не было бы монограммы Декстера. В глубине левого верхнего ящичка она нашла несколько фотографий. Машинально взглянула на них. Это были фотографии Керри и Грейси, а также Декстера и очень красивой женщины, которую Зои раньше не видела. Девушка грустно улыбнулась. А Декстер выглядит все так же великолепно, поразилась она.
Укладывая фотографии на место, Зои заметила, что из-под запертой шкатулки торчат пожелтевшие газетные вырезки. Аккуратно вытащив их, она прочитала заголовки: «В Палм-Бич похищены двойняшки», «Скандально известная дама из высшего общества отправлена в тюрьму».
Зои раскрыла рот.
— Что ты здесь делаешь?! — раздался резкий окрик Декстера; его глаза метали молнии.
Зои вздрогнула от неожиданности.
— Господи, как ты меня напугал! — выдохнула она.
Декстер пристально смотрел на девушку. Зои физически ощущала нараставшее напряжение.
— Я… Я просто хотела найти чистый лист бумаги, — пробормотала она. И наткнулась на эти вырезки.
Извини. Мне просто стало интересно, о чем это…
— Впредь постарайся сдерживать свое любопытство. — В голосе Декстера звенел металл. — Это не имеет к тебе никакого отношения. — Он вырвал вырезки из рук Зои.
Девушка в испуге молчала.
— Я вижу, что ты расстроена, — сказал Декстер. — Но у тебя нет причин для огорчений.
— Нет, — кивнула она, вздрагивая всем телом. — Конечно, нет.
— Завтра мы что-нибудь придумаем вместе… Только мы вдвоем. Это будет чудесно, правда?
— Да, — согласилась она, — чудесно. — Зои не знала, почему, но ей еще ни разу в жизни не было так страшно.
Декстер неожиданно улыбнулся и коснулся плеча девушки. Затем накрутил на палец ее локоны. Голова Зои откинулась назад.
Другой рукой Декстер расстегнул свой пояс. Брюки упали на пол. Он провел пальцем по ее шее, по груди. «Господи! — подумала она. — Я хочу его. Прямо сейчас. Я хочу его!»
Декстер повалил ее на пол. И тут же улегся на нее.
Зои хотела что-то сказать, но не смогла, потому что он уже вошел в нее, и она забыла обо всем на свете; ей хотелось лишь одного — доставить ему удовольствие.
Несколько минут спустя Декстер, не говоря ни слова, оделся и вышел из кабинета.
Зои, тяжело дыша, лежала на полу.
Она думала: «Тюрьма? Похищение? Что же это за семья? Куда я попала?»
— Извини, сестренка, я опять опоздала. Ну правда, извини. — Волосы Керри рассыпались по плечам пышными, волнистыми прядями.
— Не говори глупости, — ответила Грейси. Но она была действительно расстроена. Она видела, что за последний месяц Керри очень изменилась — в ней появилась какая-то слишком уж очевидная безответственность, невоздержанность во всем…
— Я решила остаться здесь до Рождества, — внезапно объявила Керри. Грейси промолчала, и Керри продолжила:
— А ты не рада?
Грейси в испуге посмотрела на сестру.
— А как же Майкл? — спросила она.
— Папочка сказал, что тебе я нужна больше, чем ему. Ему лучше знать.
«Нужна, — подумала Грейси. — Папочкин безотказный трюк». Она с грустью смотрела на сестру.
— А как же твоя собственная семья?
Казалось, Керри не знает, что ответить. Позже Грейси поняла, что та не может сказать ничего ни о своих детях, ни о муже.
— С Зои я совершенно не могу поладить, — нашлась Керри. Она прижалась лбом к холодному оконному стеклу и посмотрела на живописную лужайку внизу.
Грейси молчала. Она давно привыкла к тому, что отец в затруднительных ситуациях всегда менял тему разговора — такова была его тактика. Но Керри никогда раньше так не поступала.
— Я в общем-то и не знаю ее толком, но я не оставила ей ни малейшего шанса.
Улыбка сожаления появилась на красивых губах Грейси:
— Она ни в чем не виновата. Просто молоденькая девушка, влюбившаяся в отца.
— Знаю, знаю, — с усталым видом кивнула Керри. На ее лице вдруг появилось грустное выражение. — Грейси, что со мной? — спросила она.
— А ты сама как думаешь?
Керри не ответила.
— Ты должна понять, — проговорила Грейси, — что никто и никогда не отберет у тебя любовь отца.
Она слишком велика. И безусловна. У тебя нет причин для ревности.
Керри снова отвернулась к окну. Задернула шторы, чтобы прикрыть комнату от яркого солнечного света.
— Пожалуйста, обещай мне, что поговоришь с Майклом, прежде чем принимать решение, — попросила Грейси. — Обещаешь?
— Обещаю, — ответила Керри, взяв в руки свою сумочку. — А сейчас закрой глаза — у меня для тебя сюрприз. — На губах Керри заиграла озорная улыбка, обнажившая жемчужно-белые зубы; она с гордым видом извлекла из сумочки большой черный вибратор с большим красным бантом на конце и положила его посередине кофейного столика. Вокруг она разложила массу всяких приспособлений к нему. — Готово, открывай глаза.
Грейси уставилась на все это. Потом откинулась на подушку и захохотала.
— Я подумала, что тебе что-нибудь из этого потребуется, — не сдержавшись, тоже захохотала Керри. — Может, я и себе куплю что-нибудь подобное.
Казалось, они будут смеяться бесконечно. «Так мы смеялись, когда были детьми», — подумала Керри.
Грейси думала о том же.
— Что на этот раз срочного? — спросил доктор Кейн, когда Декстер вошел в кабинет.
— Рад видеть тебя. Роб, — сказал Декстер, усаживаясь в кресло.
Доктор нахмурился, его седые брови сошлись над переносицей.
— Я знаю, что у вас в клинике все нормально, — начал Декстер. — Это неудивительно, ведь во главе стоит столь известный специалист, как вы. — Он насмешливо улыбнулся.
Кейн знал: если уж Декстер начал хамить, его не остановишь. Декстер взял персик из вазы с фруктами, стоявшей на столе.
— Я просмотрел ваш балансовый отчет в прошлом месяце. — Декстер принялся чистить персик фруктовым ножом. Это зрелище почему-то вызвало перед мысленным взором Кейна жуткую картину: с живого существа сдирали кожу. — Я хочу, чтобы вы держали Грейси здесь до особых распоряжений, — с
