— Да, вы обе произвели легкий фурор на торжествах в Памплоне… в гостях у одного матадора… несколько недель тому назад, да? А потом рано утром уехали из отеля и сели на поезд.
— Откуда тебе известны такие подробности?
— Mi bellissima, я знаю почти все о богачах, аристократах и знаменитостях. Это — неотъемлемая часть моего бизнеса.
— Твоего бизнеса? Почему?
— И сам точно не знаю, но эти секреты всегда в конце концов помогают сделать или потерять деньги.
— А как насчет Джорджа? Ты в курсе, что произошло?
— Absolutamente!
Мой собеседник погасил «Голуаз» и откинулся на спинку кресла, чтобы рассказать всю историю, но, очевидно, несчастный Джордж уже вызывал у него скуку, превратившись в пустое место.
— Бельгийская полиция обошлась с Джорджем весьма сурово, найдя тот тайник с оружием. Его долго держали под арестом.
Граф замолчал.
— А потом? Потом? — не унималась я.
— О да, хм, да.
Теперь его интересовал только Ив, но граф, как джентльмен, готов был ради меня закончить интригующую историю Джорджа.
— Похоже, он замешан в деятельности международного синдиката. Но стоит ли тревожиться о Джордже после того, как он с тобой обошелся.
— Тюрьма погубит его. Я не хочу, чтобы он сидел.
— Элизабет, не волнуйся. В конце концов благодаря деньгам из Франции — не знаю, почему именно из Франции, но у меня есть некоторые подозрения, — чиновники удовлетворились, и Джорджа выпустили на свободу.
— Куда он отправился? Его нет в Барселоне.
— По слухам, он сейчас где-то на Среднем Востоке, пытается спасти свой нефтяной бизнес. Месье Боланье на сей раз решил раздавить его и, похоже, неплохо поработал и там.
— А Мерседес? Какова ее роль во всем этом?
— Mi bellissima, возьми себя в руки. Джордж владеет большой частью ее клуба «Лас Куэвас». Теперь на него наседают кредиторы. Мы можем только догадываться…
— Не верю, что Мерседес тотчас после краха своего друга и партнера способна броситься в объятия его вечного соперника.
— Моя дорогая, теперь ясно, что ты — новичок в мире славы. Мерседес лишь хочет спасти свой клуб. Это ее долг.
— Ив — не единственный возможный инвестор.
— А нам-то что за дело? Права на фильм целиком наши, мы имеем надежное финансирование. Джордж нам не страшен. А Ив Боланье? Вполне возможно, что в Барселоне он является всего лишь французом, влюбленным в обворожительную исполнительницу фламенко. Однако суди сама.
— То есть?
— Наша блистательная пара входит сюда.
Граф стеком указал на бар.
Мерседес в безупречном белом костюме от Шанель выглядела впечатляюще. Туалеты от Шанель невозможно спутать ни с какими другими. Я подумала об этом еще в первый вечер, когда только-только увидела танцующую Мерседес. Испанка сказала: «Мы с Родольфо станцуем в вашем фильме бесплатно, исполняя фламенко ради удовольствия». Вряд ли можно приобрести бесплатно такую экипировку, включая абсолютно новую сумочку на золотой цепочке. На Иве также был белый костюм — легкий шелковый Армани.
— Обрати внимание на безымянный палец ее левой руки, — продолжал граф.
Стек словно сам по себе повернулся в нужную сторону.
— Я заметила.
Сверкнул крупный бриллиант в форме сливы.
Они, однако, никого вокруг не замечали. Граф постучал стеком по столу.
— По-моему, тут все просто. — Тук, тук. — На мой взгляд, Мерседес и Ив выглядят, как влюбленные. — Тук, тук.
— А как же Родольфо?
— Это, — тук, тук, — чисто номинальный брак. Удобный для обоих. Родольфо развлекается со своими мальчиками, а Мерседес — со всеми остальными. — Тук, тук. — Вроде тебя.
— Извини, — раздраженно произнесла я. — Несколько минут тому назад ты не мог вспомнить ее имени, а сейчас уверен, что я ее любовница.
— Дорогая, поскольку ты мой деловой партнер, я просто обязан знать, кто твои любовники. Судьба моих денег и репутации не должна зависеть от чуств женщины.
— Тогда почему ты думаешь, что я не представляю для тебя опасности? — насмешливо спросила я.
— Bellissima Элизабет, посмотри, кто твои любовники.
— По-моему, это не слишком хорошая рекомендация.
Мне прешлось искренне улыбнуться.
— Нет, ты ошибаешься. — Он указал в сторону бара. — Перед нами два хитрых человека… они умны, очень умны. Оба преуспевают… они талантливы… очень красивы.
— Каким образом это служит мне рекомендацией?
— Они оба начинали жизнь совсем в ином качестве.
— Неверно, — возразила я. — Думаю, Мерседес и Ив всегда были очень красивы.
— Тут ты права.
Он подкрепил свое согласие ударами стека о стол.
Беседа приобретала нелепый характер, но я уже втянулась.
— Но все же, почему тебе удобно заниматься бизнесом со мной?
— Потому что, если бы твои любовники не обладали перечисленными качествами, я бы не смог полагаться на твои суждения.
Весьма забавно.
— Возможно, мне следует убедить своих банкиров, чтобы они оценивали клиента по твоему методу, — сказала я, — и отказались от традиционного. Проверять платежеспособность — это так несовременно.
— Это буржуазные банкиры, — в его голосе прозвучало презрение ко всему финансовому сообществу. — Только человек благородной крови знает, что семейные и любовные связи говорят гораздо больше о том, кто надежный клиент, а кто — нет.
— Вообще-то банки считают меня надежным клиентом. Только не те, что финансируют кинопроизводство.
— Дорогая, неужели ты думаешь, что я обратился во французский банк и вложил свои собственные деньги, не разузнав о тебе всего? Я узнал все не только о юной балерине, которая когда-то отдавала свое сердце в Барселоне многочисленным мужчинам, а потом много работала и добилась успеха. Я знаю все, все. А?
Сердце в груди замерло. Нет, это невозможно. Никто в мире не знает. Я никому не говорила. Он не мог… Он мог узнать о каждом заработанном мною пенни и каждом моем любовнике, но не об этом… Он провоцирует… проверяет меня… Я достаточно сильна. Он ищет оружие… на тот случай…
— Bellissima, пожалуйста, не пугайся так из-за твоей биографии.
Я тотчас произнесла легкомысленным тоном:
— Похоже, меня везде окружают шпионы.
Граф понял, что я не хотела его обидеть, однако продолжал:
— Некоторые люди не способны выжить, хотя хорошо притворяются. Я считаю их ненадежными партнерами. Но ты умеешь выживать. Это неотъемлемое качество так присуще тебе, что ты даже не замечаешь отсутствия его в других.
