— Ты хочешь, чтобы я все уладил?
— Как?
— Устрою вам развод. Двести долларов ты ему пошли. На пару недель он успокоится, а об остальном я позабочусь, если ты позволишь.
Она вздохнула.
— Буду тебе очень признательна, Джек.
Ноябрьским вечером Джек сидел в обшарпанном, дышащем на ладан театре в Толидо. Артисты ползали по сцене словно мухи, шутки комиков вызывали зевоту. Одна из стриптизерш, молоденькая, лет девятнадцати, еще смущалась, раздеваясь на людях. Остальные, лет на десять, а то и на пятнадцать старше, про стыд и смущение давно забыли. Основному комику точно пошел седьмой десяток, и вставные челюсти он оставил в гримерной. В паре с ним выступал Лен Леонард, который, как робот, чеканил свои слова, а потом ждал ответных фраз. Он знал, что людям, занимающим первые ряды, глубоко наплевать на шутки комиков. Единственную миниатюру, вызвавшую реакцию зала, разыграли Леонард и женщина с гипсом на ноге. Как догадался Джек, это была Мэрилин, подружка Леонарда. Она играла задержанную, которую обыскивал и допрашивал детектив Леонард.
— Как я понимаю, вы носите сорок четвертый[74], — говорил Леонард.
— Отнюдь. Ни в коем разе. Может, тридцать девятый[75].
— Тридцать девятый?
— Ну, может, сороковой.
— Покажите.
Женщина расстегнула блузку, вывалила груди.
— Видите? Тридцать…
— …второй. Ага. Но где главный калибр?
Женщина вытаращилась на него, потом заулыбалась:
— Главный калибр вроде бы у тебя.
И все в том же духе.
Имя звезды программы Джек где-то слышал. Рыжеволосая, внушительных размеров дама с огромным бюстом проводила на сцене больше времени, чем остальные стриптизерши. Костюм у нее был получше, и она хоть чуть-чуть умела танцевать.
В перерыве Леонард развлекал зрителей, предлагая им купить за доллар коробочку с леденцами.
— Фунт этих леденцов обычно стоит пять или шесть долларов. В коробочке, конечно, не фунт, но достаточно леденцов, чтобы наслаждаться их вкусом до конца представления. Однако на этой неделе в рамках рекламной кампании, проводимой в Толидо, в каждую коробочку был положен специальный подарок. В двух, трех, четырех…
Работа эта грозила непосредственному исполнителю серьезными неприятностями. Время от времени Леопард истошно вопил, что продана одна коробочка с часами. Тут же нанятый для этого человек орал из зала, что он выиграл часы. К началу второго действия у сцены собралось несколько пьяниц, готовых наброситься на Леонарда и потребовать назад свои деньги, по доллару они заплатили, но теперь поняли, что часы или другие подарки им не светят. Леонард ретировался за кулисы, а двое или трое вышибал не пропускали пьяниц на сцену.
Около полуночи Леонард и Мэрилин сидели в кабинке бара неподалеку от театра. Они дали три представления. Леонард трижды продавал леденцы. Теперь усталость тяжелым грузом легла на их плечи.
— Мистер Леонард?
Мужчина поднял голову и посмотрел на Джека.
— Меня зовут Джек Лир. Я президент «Лир коммюникейшн». Можно мне присесть за ваш столик?
Леонард, полноватый мужчина с прилизанными волосами, в потрепанном сером костюме, молча указал ему на стул. От внимания Джека не укрылись расширенные зрачки Мэрилин. Следы от уколов на руках подсказали причину.
— У меня к вам предложение, мистер Леонард. — Джек достал из кармана пальто и положил на стол пухлый конверт. — Содержимое этого конверта перейдет к вам, если вы подпишете одну бумагу.
— Что в нем? — спросил Леонард.
— Сто стодолларовых банкнот, — ответил Джек. — Десять тысяч долларов.
Леонард сразу все понял.
— От Фло, — кивнул он.
— Нет. От меня.
— И какую бумагу я должен подписать? Развод?
— Совершенно верно.
— Хорошо. Но я никогда не просил у нее десять тысяч.
— Я знаю. Просто подпишите. Здесь три экземпляра. Нужны три ваши подписи.
— Почему нет? Только дайте мне ручку.
Джек протянул ему «Паркер-51». Леонард подписал документы, не читая, и пододвинул к себе конверт.
— Хотите открыть и пересчитать? — спросил Джек.
Леонард покачал головой.
— Вы джентльмен, мистер Лир… я вот себе такого позволить не мог.
Пока они говорили, Мэрилин тупо смотрела в стол. Джек сомневался, что она слышала хоть слово.
— И еще, мистер Леонард. Вы знаете, что означают слова «заиметь сильную головную боль»?
Леонард кивнул.
— То, что меня ждет, если Фло вновь услышит обо мне.
Утром в субботу Салли Аллен появилась в зале заседаний суда одного из округов в северной части Алабамы. На ней были солнцезащитные очки, голова закутана шарфом. Сопровождал Салли местный адвокат.
Из представленных ею документов следовало, что она, Флоренс Стэнуич Леонард, под присягой подтверждает, что проживает в Алабаме недавно, но намерена поселиться в этом штате (она действительно прожила в Алабаме уже двенадцать часов, поскольку зарегистрировалась в мотеле прошлым вечером, и собиралась уехать из Алабамы только во второй половине дня, чтобы уже никогда не возвращаться). Суду представили и собственноручно подписанное заявление Леонарда. Тот также под присягой показывал, что знает о новом местожительстве вышеуказанной Флоренс Стэнуич Леонард, и соглашался развестись с ней. Судья подписал решение о разводе, не читая. Не заглянул он и в прочие бумаги. Бракоразводный процесс занял не больше минуты. В то утро судья подписал пятьдесят аналогичных решений.
Глава 24
Эрих Лир положил сигару в пепельницу, взял стакан и отпил джин. Он предпочитал другие напитки, но на этот раз под рукой ничего не оказалось.
— Ну? — спросила обнаженная блондинка.
Эрих усмехнулся:
— Да, как мне и говорили, у тебя всего в достатке. И даже больше.
Блондинка вскинула подбородок и выпятила грудь.
— Я первоклассная актриса, мистер Лир. И сейчас я играю роль. Но могу сыграть и другие. Я не просто…
— Игрушка.
— Именно. Я могу ублажить вас точно так же, как и другие, но этим мои способности не ограничиваются. Помогите мне получить хорошую роль. Я вас не подведу, потом вы будете гордиться знакомством со мной. Я вам это гарантирую.
— У меня такое ощущение, что не подведешь, — кивнул Эрих.
— Вы же знаете, мои слова — не пустой звук. Я получила хорошие отзывы после роли в «Городе
