хочу уезжать.
Дядя Гарри поддержал меня.
— Оставь его в покое. У него еще есть дела. Надо подготовить одежду, в которой будут хоронить родителей, и найти свой синий костюм.
— Дядя, я надевал его на бар мицва. Моль давным-давно с ним разобралась. У меня есть новый костюм, который папа купил мне несколько месяцев назад. — У меня вновь перехватило горло. Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Очень не хотелось плакать в присутствии дяди и тети. За костюмом мы с отцом ездили в универмаг «Джо и Пол», потом съели ленч и вместе выбрали подарок маме на День матери. Со слезами я справился.
— И еще. — Дядя Гарри огляделся. — У твоего отца был маленький брифкейс, с которым он не расставался. Ты часом не знаешь, где он его держит?
Действительно, отец не расставался с маленьким брифкейсом. В нем хранились расписки. А держал его отец в стенном шкафу в спальне.
— Сейчас принесу, дядя Гарри. — "Я прошел в родительскую спальню и вернулся с брифкейсом.
Дядя Гарри открыл его, заглянул внутрь, быстро схватил толстую пачку денег, перетянутую красной резинкой, пересчитал их, потом бросил пачку в брифкейс и закрыл крышку.
— Отлично. Ты сэкономил мне много денег, Джерри. Теперь мне не придется платить по поддельным квитанциям, якобы полученным от твоего отца. — Он пожал мне руку. — Ты весь в отца, Джерри. Такой же умный, как и он. — Дядя взглянул на тетю Лайлу и вновь повернулся ко мне. — Если хочешь, я могу остаться с тобой.
— Я управлюсь сам, дядя Гарри. Но все равно спасибо.
Тетя Лайла подошла, обняла меня. Из ее глаз вновь покатились слезы.
— Ты мой маленький храбрец.
— Не надо больше плакать, — попросил я ее. — Я люблю вас обоих.
Гарри вновь пожал мне руку.
— Ты хороший парень. — Затем он погрозил мне пальцем. — Однако помни, курить вредно. — Он словно начал входить в роль отца.
— Хорошо, дядя Гарри.
Видать, он учуял сигаретный дым, когда вошел на кухню.
А дядя Гарри уже смотрел на тетю Лайлу.
— Поехали домой. Пора спать. Завтра у нас очень длинный день.
ГЛАВА 2
Я закрыл дверь и заперся на засов и на замок. Вернулся к столу, сел. Скинул тетради и учебники на пол. Закурил еще одну сигарету. От табачного дыма мне как-то полегчало. Я присмотрелся к пачке «Туэнти гранде». Красивую на ней нарисовали лошадь, победительницу Кентуккийских скачек. Наверное, из-за этой лошадки я и покупал «Туэнти гранде». Правда, они и стоили дешевле «Кэмела», «Лаки» и «Честерфилда». Я уставился в белую стену перед собой. Вспомнил, как мы с отцом сами пытались наклеить обои. Из этого, конечно, ничего не вышло, пришлось нанимать человека, который знал, как это делается. Сердце у меня буквально выскочило из груди, когда вновь раздался стук в дверь.
— Иду, дядя Гарри! — крикнул я, вновь затушил недокуренную сигарету и выбросил ее в окно.
— Это я, — раздался из-за двери голос Китти. — Открывай скорей, а то кто-нибудь может увидеть меня.
Я распахнул дверь, и Китти в тонком розовом халатике проскочила мимо меня. Я закрыл за ней дверь.
— Ты рехнулась? — прошипел я, — Твой отец убьет меня, если найдет тебя в моей квартире в таком наряде.
— Мой отец крепко спит и думает, что его дочке снится сказочный сон. — Она улыбнулась. — Я поднялась по пожарной лестнице и залезла в коридор через окно.
— Китти, я думаю...
Но она тараторила как пулемет.
— Твои дядя и тетя появились, когда я уже подбиралась к кухонному окну, чтобы удивить тебя. Мне пришлось подниматься наверх и ждать, пока они уйдут.
— Китти... — Тут слова у меня закончились.
— Сначала я подумала, что это твои родители, которые всегда появляются некстати, но потом увидела, что это не они... — Китти наконец-то посмотрела на меня. — Эй, что-нибудь случилось?
Дар речи все еще не вернулся ко мне. Я потер рукавом щеку, чтобы остановить слезы.
— Что случилось, Джерри? — В голосе Китти слышалась неподдельная тревога.
— Они... — Я потянулся к кухонному полотенцу и вытер слезы. — Сегодня ночью они погибли в автокатастрофе, возвращаясь из Атлантик-Сити. — Вот тут слезы полились ручьем.
— Боже мой!.. — Китти прижала меня к себе. — Бедненький ты мой ребенок.
— Я не ребенок... Ты только на два года старше меня. — От рыданий сотрясалось все мое тело. Я, однако, попытался взять себя в руки. — Я выкарабкаюсь, Я попытался отстраниться, но Китти крепко держала меня. Тут я заметил, что под халатиком у нее ничего нет.
— И что ты собираешься делать? — спросила Кити. — Один ты здесь жить не сможешь.
— Не знаю. Наверное, придется переехать к дяде. — Я попытался взять со стола пачку сигарет, но рукой неловко задел за халатик и он распахнулся. — Черт! Что это ты придумала, Китти? Я же вижу все твои прелести! — И действительно, я не мог оторвать глаз от ее набухающих сосков.
— Это и есть мой сюрприз. Поэтому я и прокралась сюда, — ответила она.
— Черт, мы до обеда занимались этим дважды.
— Вот я и подумала, что Бог любит троицу. В конце концов не так уж часто нам выпадает возможность побыть вдвоем и не вздрагивать при каждом шорохе. — И Китти прошлась рукой по моей ширинке.
— Прекрати! — прорычал я. Не убирая руки, она ткнулась носом мне в щеку и прошептала:
— Ты растерян и нервничаешь. Может, тебе станет лучше, если ты немного расслабишься. Я оттолкнул ее.
— За кого ты меня принимаешь? Или ты чего-то не поняла? Мои родители только что погибли в автокатастрофе!
Но Китти уже справилась с ширинкой, просунула в нее руку и крепко ухватилась за моего «молодца».
— Лучше объясни все это ему. Он уже стоит по стойке «смирно».
Она вытащила из ширинки мой член, стоящий столбом.
— Это от нервов.
— Что ты говоришь? — Она закатила глаза. — А я вот думаю, что у тебя все встало от близости моей «киски», которой, кстати, очень хочется.
Я оторвал ее руку.
— Это нехорошо. К тому же сейчас у меня ничего не выйдет Китти прищурилась.
— Не дури, — зло бросила она. — Как, по-твоему, мы сможем заниматься этим делом, если ты будешь жить с тетей и дядей? Не разбивай мне сердце. Возможно, это наш последний шанс.
Я покачал головой и убрал член в штаны, чувствуя себя круглым идиотом. Природа требовала своего.
Китти заплакала.
— Я просто хотела тебе помочь. Слушай, возьми «рэмс»[2] из верхнего ящика комода.
Я взял ее за руку и подвел к кухонному столу.
— Давай немного посидим. Мне как-то нехорошо. Но Китти вновь ухватилась за мой конец.
— Я знаю, что с моей помощью тебе полегчает.
— Ты можешь помочь мне только одним — убрать руку. Дай мне несколько минут, чтобы сообразить, что к чему. Я должен понять, как жить дальше.
Китти запахнула халатик и села напротив меня за кухонный столик. Я взял сигарету, другую предложил
