Теперь за это нужно расплачиваться. – Произнеся это, он вздохнул и едва заметно улыбнулся. – Такой шаг невозможен для таких целомудренных…
– Не говори глупости.
Но он предостерегающе поднял руку.
– Разве ты захотела бы взять в мужья мужчину, у которого уже было четыре жены? – Спрашивая, он буквально сверлил ее взглядом.
– Может быть. – Голос ее прозвучал мягко, бархатисто. – Если бы я любила его.
Его голос стал столь же мягким, как и ее:
– И ты полагаешь, что могла бы полюбить такого человека? Если бы он любил тебя очень, очень сильно?..
Словно во сне, словно этот жест сделал кто-то другой, Сирина кивнула. Следующее, что она помнила, – это мощное объятие его рук. Но, оказавшись в их крепком кольце, Сирина поняла, что это именно то, чего ей хотелось. Ей хотелось быть с ним, принадлежать ему, вечно находиться рядом с ним, и, когда он поцеловал ее, все ее сердце устремилось к нему с ответным поцелуем.
Вечером он отвез ее домой и расстался у входной двери. На прощание он поцеловал ее столь же страстно, как и до этого, заставив себя расстаться с ней у порога. Хотя на следующее утро он вернулся, прихватив с собой свежий кофе, булочки, корзинку с фруктами и огромный букет цветов. Сирина открыла дверь, еще не придя в себя от сна, с заспанными глазами, в ночной рубашке, и, оторопев от удивления, пропустила его в комнату. То, что началось после, было не чем иным, как старомодным ухаживанием. Каждую минуту дня они проводили вместе. Василий завершил свою работу, а она наконец-то взяла отпуск в агентстве. Они ходили на побережье, в парк, ездили за город, сжимали друг друга в объятиях, целовались, касались друг друга руками, и так продолжалось до конца недели, прежде чем она наконец пошла к нему в отель. Он остановился в центральной части города в отеле «Карлайл», номер был просто огромным и выходил окнами в парк. Василий пригласил ее к себе, чтобы показать вид на парк, открывавшийся из окна, а затем вновь поцеловал ее, на этот раз ни один из них не мог больше сдерживаться. Он сжимал ее в объятиях с таким яростным желанием, что у нее не было сил противиться ему. Сирина понимала, что никакой борьбы не будет. Они слишком нуждались друг в друге. И с такой самозабвенной страстью слились друг с другом, что Сирина мельком подумала, смогут ли они пережить ночь. Когда наступило утро, Сирина чувствовала себя так, словно всегда принадлежала ему.
Самое ужасное заключалось в том, что утром следующего дня Василий улетал в Париж, а Тэдди и Ванесса возвращались только через два дня.
После первой чашки кофе Сирина задумалась.
– Все будет хорошо, дорогая. Обещаю. Ты приедешь ко мне в Лондон.
– Но, Василий…
У него все получалось очень просто. А у нее была Ванесса, ребенок, которого нельзя вот так взять и оставить, да она и не хотела этого. Наконец, был Тэдди, с которым ей тоже не хотелось расставаться. Он так долго был ей братом и другом, постоянно присутствовал в ее нью-йоркской жизни, что Сирина просто не представляла, как сможет жить без него. Она смотрела на Василия и чувствовала, как внутри нее зреет печаль. Ей не хотелось, чтобы он уезжал.
– В таком случае едем со мной.
– Но я не могу… Ванесса…
– Бери ее с собой. Она может пойти в школу в Париже или в Лондоне. Она говорит по-французски, поэтому не возникнет никаких проблем. – Затем добавил с улыбкой: – Сложности состоят только в том, как ты их себе представляешь.
– Нет, неправда. Я не могу вот так взять и вырвать ее с корнем из привычного ей образа жизни только лишь для того, чтобы сломя голову помчаться за понравившимся мужчиной.
– Нет, конечно, не можешь. – Голос его звучал серьезно. – Но ты можешь взять ее с собой, если решишь выйти замуж за этого мужчину.
Сирина ничего не ответила.
– Я действительно хочу этого. Хочу жениться на тебе, понимаешь? Для меня вопрос только в том, когда тебе это будет удобно. Остальные вопросы, как мне кажется, мы уладили прошлой ночью.
Сирина густо покраснела, а он нежно поцеловал ее.
– Я люблю тебя, Принцесса, и ты должна стать моей.
Но кем в действительности являлся Василий? Сирина ощутила пробудившуюся в ней внезапную панику. Разве она может пойти на это? Что она делает? Но Василий словно читал ее мысли.
– Перестань беспокоиться, дорогая. Мы все уладим.
Но как? Через три тысячи миль, разделенные океаном? Она встала и медленно подошла к окну, ее стройное прекрасное тело, словно вырезанное из слоновой кости, напоминало ожившую статую. Ее облик вновь наполнил Василия неудержимым желанием.
– Сирина… – Он произнес эти слова так тихо, что они больше походили на шепот. – Ты выйдешь за меня замуж?
Слезы выступили на глазах Сирины.
– Не знаю.
Но она знала. Она знала, что уже пустилась в плавание по океану чувств, контролировать которые было выше ее сил. Она хотела этого мужчину так сильно, как никого другого после Брэда. Точно так же, как он тянулся к ней, точно так же и она чувствовала, что должна обладать им. В этом влечении таилось нечто похожее на захватывающий дух неумолкающий и ревущий прибой, постоянно накатывающий на берег. В этом не чувствовалось мира и спокойствия. Одна лишь неприкрытая страсть, одно постоянное желание. Он приблизился к ней с сияющими черными глазами.
