проводили ночь, уютно устроившись в объятиях друг друга, но незадолго до шести утра – как раз перед тем, как поднимутся все остальные, – просыпались. Некоторое время сидели на кровати, наблюдая за восходом солнца, глядя вниз на знакомый сад, затем обменивались последним поцелуем, последним объятием. Сирина отправлялась в свою комнатку, и каждый начинал свой день. Казалось, будто они только что поженились, поскольку каждый из них жил лишь мечтой о встрече в конце длинного дня.
Как-то раз, в один из последних дней октября, Сирина пришла к Брэду и нашла его сильно огорченным и расстроенным. Она спросила, в чем дело, но он не расслышал.
– Что? – Он сидел в кресле и отрешенно смотрел на огонь. – Извини, Сирина, что ты сказала?
– Я сказала, что ты выглядишь взволнованным, мой любимый. – Ее голос едва слышно прозвучал у самой его шеи, Брэд глубоко вздохнул и положил голову на ее плечо.
– Нет. Просто задумался.
Глядя на него, Сирина в который раз подумала, какие у него прекрасные серые глаза. Теперь она знала, что он умен и очень добр. Порой даже слишком. Он был человеком, чьим величайшим достоинством являлось сострадание. Он постоянно старался понять и помочь своим подчиненным. Иногда, случалось, из- за этого он не мог проявить достаточной твердости как руководитель.
– О чем ты думаешь, Брэд?
Он задумчиво посмотрел на Сирину и решил, что должен все рассказать. Он хотел подождать до завтрашнего утра, но для предстоящего разговора любое время было неподходящим.
– Сирина… – Сердце девушки перестало биться, когда она услышала тон, каким он это сказал. Брэд уезжает из Рима. – Сегодня утром я получил телеграмму…
Она закрыла глаза и молча слушала, стараясь сдержать подкатившие слезы. Она понимала, что должна держаться мужественно, но все внутри внезапно превратилось в какую-то желеподобную массу. Глаза ее на мгновение раскрылись, и она увидела боль, светившуюся в глазах любимого. Боль такую же, какая вспыхнула в ней.
– Ну, успокойся, родная, все не так уж плохо.
Он заключил ее в объятия, губы его нежно касались ее мягких золотистых волос.
– Ты уезжаешь? – Эти слова она произнесла хриплым шепотом. Он решительно покачал головой:
– Конечно же, нет! – Он чуть отстранился от нее, глаза его смотрели с любовью и в то же время печально. – Нет, любимая. Не уезжаю…
Затем он решил кинуться в омут головой и выложить ей все сразу.
– Это Пэтти. Она приезжает сюда. Не знаю почему. Пишет, что эта поездка – свадебный подарок ее отца. Честно говоря, мне показалось, она встревожена. В последнее время я писал ей гораздо реже. К тому же она позвонила мне вчера утром, сразу же после… Не знаю, но я не мог говорить с ней.
Брэд поднялся и медленно прошелся по комнате, в глазах светилась тревога.
– Я не мог сказать ей тех слов, которых она ждала… – Повернувшись к Сирине, он добавил: – Я не могу обманывать ее. Не знаю, что делать. Вероятно, следовало бы написать ей обо всем несколько недель тому назад, разорвать нашу помолвку, но… я не был уверен.
Сирина тихо кивнула, боль словно ножом полоснула по сердцу.
– Ты все еще любишь ее, да? – спросила она, хотя этот вопрос прозвучал скорее как утверждение.
– Не думаю. Я не видел ее уже много месяцев, все кажется таким нереальным… Тогда я вернулся домой в первый раз после трех лет отсутствия. Все казалось головокружительным и романтичным, и наши семьи так нас подбадривали. Словно в кино…
– Но ты же собирался жениться на ней.
Он медленно кивнул.
– Этого так все хотели… – Внезапно Брэд почувствовал, что должен быть до конца искренним. – Тогда мне тоже этого хотелось. Но теперь…
Сирина на мгновение закрыла глаза и постаралась подготовиться к боли, которая, как она чувствовала, не заставит себя долго ждать. Затем вновь посмотрела на него, но не с гневом, а с печалью. Она понимала, что не может бороться с той симпатичной темноволосой женщиной. С той, которая уже завоевала его сердце. А Сирина была никто. Обыкновенная горничная, работающая в верхних комнатах, как сама она сказала Марчелле. Самое отвратительное заключалось в том, что это было правдой.
– Я знаю, что ты думаешь, – проговорил он упавшим голосом, опускаясь в кресло около окна и проводя рукой по взъерошенным курчавым волосам. До того как Сирина пришла к нему, он уже провел несколько часов, размышляя, взвешивая, задавая себе вопросы, на которые не находил ответов. – Сирина, я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, Брэд. Но я также отлично понимаю, что наши отношения весьма романтичны, но не реальны. Та девушка, ее семья… они знают тебя. Ты знаешь их. Там твоя жизнь. Что же в действительности может быть между нами? Необыкновенные воспоминания? Миг нежности? – Она пожала плечами. – Скорее наши отношения в большей мере напоминают кино. Они ничто для настоящей жизни. Ты не можешь взять меня с собой. Мы с тобой не можем стать мужем и женой. Ты должен жениться на Пэтти и сам отлично это понимаешь.
Глаза Сирины наполнились слезами, он бросился к ней и стиснул в крепких объятиях.
– А если я не хочу?!
– Ты должен. Ты помолвлен.
– Я могу разорвать помолвку.
Но вся загвоздка состояла в том, что он сам не знал, чего хотел. Он любил эту девушку. Но одновременно любил и Пэтти. Не это ли он переживал сейчас? Какие чувства он испытывал по отношению к Сирине? Нет, не просто возбуждение и страсть, а нечто совершенно другое. Ему хотелось защитить ее,