морские чайки.
Мы проговорили минут пятнадцать, когда Мэнди сказала:
— Я только не понимаю, почему в газетах нет ни слова еще об одной девушке — об Элен.
— Я уже говорил тебе, — заметил муж. — Наверное, ее не было на борту, когда нашли «Буревестник».
Волосы у меня на голове встали дыбом. Мне вдруг стала ясна вся картина в целом, оставалось выяснить лишь отдельные детали.
— Ну хорошо, если ее не было на борту «Буревестника», где же она была?
— Я уже говорил тебе.
— Ты говорил только о своих предположениях, вот и все.
— А было так. Мартин отправился на «Буревестнике» в порт другой страны, может быть, в Колон, это в Панаме, и высадил там девушку.
— Милый мой, до Панамы больше ста миль да еще в другую сторону.
Он пожал плечами.
— С ребенком случилась беда, ей нужно было побыстрее выехать из Колумбии. Мартин и Кристин сделали все, что смогли.
— Боже милостивый! — вмешался я в разговор супругов.
Оба посмотрели на меня.
— Каким же я был болваном! — сказал я. — Расскажите мне о этой девушке, об Элен. Как ее фамилия?
— Знаете, — ответила Мэнди, — люди этого возраста называют друг друга только по имени, особенно если балуются наркотиками.
— Но супруги Терри отплыли отсюда вместе с молодой девушкой?
Она кивнула.
— Об этом знали только Дик и я. Март и Крис протащили ее тайком. Она была не в ладах с колумбийскими властями — какая-то темная история с кокаином. Ее признали невиновной. Она говорила, что ее дружок не сказал ей, чем он занимался. Но я ей не верила.
— А как это все было?
— Девушка околачивалась здесь пару дней, рассказывала всем душещипательную историю о том, что за ней гоняются полицейские и грозят засадить в тюрьму, и просила провезти ее в качестве члена экипажа на яхте, которая выходит в море.
— И, стало быть, Мартин и Кристин помогли ей в этом?
Мэнди кивнула.
— Скажите, а эта девушка внешне чем-нибудь похожа на Кристин Терри?
— Нет, — ответил Чернак.
— Самую малость, — уточнила жена.
— Ну, разве что цвет волос у них похож, — добавил Дик.
Я спросил:
— А в газетах была опубликована Кристин Терри после ее спасения?
— Да, но…
— Что «но»?
— Господи! — воскликнула Мэнди. — На фотографии была Элен!
— Я так и полагал.
— Она была такая худая, так сильно изменилась, и фотография такая плохая.
— А что из себя представляла Элен? Какой у нее был характер?
— Она была похожа на замученного ребенка, — сказал Чернак. — Ей было лет двадцать с небольшим, но выглядела она моложе, напоминала подростка. Потерянная, запутанная, затравленная… Одним словом, вызывала жалость.
Жена Чернака засмеялась.
— Мужчины плохо понимают женщин такого типа. Зато женщину так просто не проведешь.
— А что вы можете сказать о ней? — поинтересовался я.
— Наркоманка. Холодная, эгоистичная, настырная. Я не верила ее дрожащему шепоту и детским позам, которые она принимала. Глаза у нее были как камни, смотрели с презрением.
Чернак наполнил опустевшие стаканы.
— А что, собственно, случилось?
— Я не совсем уверен, — сказал я. Хотя я был абсолютно уверен. Элен убила Мартина и Кристин Терри за изумруды и попыталась доплыть на «Буревестнике» сама. Но она тогда еще плохо была знакома с астронавигацией, и «Буревестник» наскочил на риф и затонул.
Молчание затягивалось, и тогда Мэнди спросила:
— Останетесь пообедать с нами?
— Спасибо, я боюсь опоздать на самолет.
Глава девятнадцатая
Я успел на рейс до Гватемалы, переночевал в аэропорту, а рано утром вылетел в Белиз. Порт Белиз представлял собой захудалый тропический городок, напоминающий больше Африку, чем Латинскую Америку, с таким влажным и душным климатом, что даже для того, чтобы думать, требовались немалые усилия.
Мой адвокат мистер Брукс, громадного роста негр, говорил по-английски с мелодичным карибским акцентом. Находясь в Косумеле, я успел получить из Ки-Уэста документы на «Херувима» и теперь передал их Бруксу: чек на покупку, регистрационное свидетельство во Флориде, документы агентства по снабжению судна, свидетельство службы береговой охраны. Он изучил их и бодрым тоном заявил, что не предполагает каких-либо затруднений при определении в суде моего права на владение судном. Тем не менее на это потребуется какое-то время — месяца два или три.
— Отлично, — сказал я. — Я планирую оставить судно здесь до окончания сезона ураганов.
— Это очень разумно.
— Мне нужно являться в суд?
— Сомневаюсь. Сейчас, когда у меня все ваши документы, все сводится к простой формальности. И вообще я надеюсь, что мистер Обель, которого воровка леди наняла агентом по продаже вашего судна, откажется от этой роли. Во всяком случае, именно так поступил бы любой разумный человек, но мистер Обель сутяжник по натуре и ведет себя не всегда порядочно.
— Мне хотелось бы поговорить с мистером Обелем. Возможно, он сообщит какую-то информацию об этой женщине.
— Нет-нет, держитесь, пожалуйста, подальше от мистера Обеля. Скорее всего он вам ничего не расскажет либо наврет с три короба. И к тому же может сделать не имеющие никакого отношения к истине заявления в суде — о том, что ему угрожали, предлагали взятку и прочее. Это такой тип.
— А вы могли бы дать мне какую-нибудь информацию?
— Кое-что — да. Полиция получила заявление от мистера Обеля. Он сообщил, что к нему обратилась женщина и попросила быть ее агентом по продаже яхты. Она подписала договор и тут же покинула Белиз.
— Куда она улетела?
— В Новый Орлеан.
— Каким образом мистер Обель должен передать ей деньги после продажи яхты?
— Она оставила ему номер почтового ящика в Новом Орлеане. — Мистер Брукс что-то черкнул на клочке бумаги и передал мне.
