застекленном помещении, уставленном сложным медицинским оборудованием, сияющим хромированной сталью. Майкл надеялся, что его сыну это никогда не понадобится. Медсестра подняла на руках малыша, завернутого в белое одеяльце. У младенца было красное личико и темно-синие глаза.
Майкл побарабанил пальцем по стеклу, пытаясь привлечь внимание ребенка. В это время за спиной его прозвучал холодный голос:
— Несомненное фамильное сходство.
— Что? — Майкл обернулся и увидел тетку. Седые волосы отливали металлическим блеском, словно их покрыли тонким слоем серебряной краски.
Майкл знал от Эдуарда, что накануне леди Джейн чем-то вывела из себя Карло, но решил сейчас не говорить с ней об этом.
— Ну, тетя, как вам нравится мой замечательный горланящий сын? Разве не богатырь?
— Тебя можно поздравить, Майкл, — вкрадчиво ответила она. — Прекрасный ребенок. Надеюсь, твоя жена хорошо себя чувствует?
Майкл кивнул и снова повернулся к окну.
— Спасибо, Франческа в порядке и, конечно, невероятно гордится Кристофером.
— Кристофером? — удивилась леди Джейн. — А я думала, его назовут Майкл-младший.
— К чему нам два Майкла? Его будут звать вторым именем, и, прошу заметить, полным — Кристофер, а не Крис.
— Разумеется, дорогой. — Подойдя к окну, леди Джейн тихо обронила: — А я полагала, что ребенок недоношенный.
— Да, он родился на два с половиной месяца раньше срока и, признаться, порядком меня напугал, но врачи утверждают, что он отличный здоровый парень.
— Однако он очень крупный. — Леди Джейн одарила племянника невинной улыбкой. — Родись ребенок в положенный срок, он был бы просто гигантом. — Старуха с удовлетворением отметила изумление племянника. — Все-таки поразительно, что малыш такой большой, уму непостижимо.
Майкл молчал, по-прежнему гордо улыбаясь. Старуха сделала вид, что размышляет:
— Вы с Франческой поженились… дай-ка вспомнить… когда это было?
Майкл понял: тетка что-то замышляет.
— Неужели не помните, вы же были на нашей свадьбе!
Не замечая его иронии, леди Джейн начала загибать пальцы:
— …пять, шесть… до семи не доходит. Ты прав, он родился на два с половиной месяца раньше. — Она многозначительно покачала головой: — Но, дорогой, вы же познакомились с Франческой только за две недели до свадьбы!
Майкла захлестнул гнев:
— Перестаньте, тетя Джейн!
Майкл знал: тетка только и ждет, чтобы он вышел из себя. Она уже не впервые пыталась поссорить его с женой. Овладев собой, он тихо сказал:
— Вам лучше отправиться домой, тетя. Я не имею отношения к вашим проблемам.
— Так ты позволил этой женщине навязать тебе ребенка от другого мужчины? У тебя нет гордости!
Майкл бросил на тетку такой взгляд, что леди Джейн поспешно ретировалась. Однако старуха права. Ребенка зачали не раньше чем шесть с половиной месяцев назад, а он почти соответствовал норме доношенного младенца.
На третье утро после рождения Кристофера Майкл едва передвигал ноги от слабости. Он съел на завтрак стейк и яйцо, а потом поехал в больницу забирать жену и ребенка. За два дня, проведенные Франческой в больнице, Майкл больше не навестил ее. Ночи он проводил в барах на Бэй-стрит, а днем отсыпался на диване в большом доме. Вставал поздно, около полудня принимал душ, одевался и снова отправлялся на Бэй-стрит напиваться. Большей частью Майкл сидел где-нибудь один и молча размышлял о себе, Франческе и о ребенке, родившемся не от него.
Слова тетки, что у Майкла нет гордости, больно ранили его, ибо он знал, что старуха права. Любовь к Франческе ошеломила его, Майкл и не догадывался, что способен на такое глубокое чувство. Он хотел этого ребенка, растущего во чреве его жены, думал о нем постоянно на протяжении всех этих месяцев, с нетерпением предвкушая день, когда они будут вместе ходить под парусом. Что ж, хотя бы в этом смысле ребенок действительно принадлежит ему, и Майкл не откажется от сына во имя бессмысленного, даже опасного качества, именуемого теткой гордостью. Одно Майкл знал твердо: с тех пор как они встретились, Франческа ему не изменяла. Он отчаянно ухватился за это, утешаясь тем, что такое никогда не произойдет.
Войдя в палату, Майкл увидел, что Франческа кормит ребенка.
— Майкл! Где ты пропадал? Я беспокоилась!
Он сел. В нем крепла решимость высказать жене хоть часть правды.
— Я был в последнем в своей жизни загуле, постарался сделать его грандиозным. Сначала я выпил все виски в Нассау, потом взялся за славный ирландский грог, а закончил тем, что рухнул без сознания в гостиной. Полчаса назад, когда я наконец проснулся, по комнате маршировал отряд баварских гномов. Ну и зрелище было, доложу тебе!
В ответ на укоризненный взгляд жены Майкл развел руками.
— Это случилось в последний раз, любовь моя! Я теперь человек семейный и должен думать о сыне.
Франческа подставила ему щеку для поцелуя.
— Не зарекайся. Ты никогда не станешь настоящим пьяницей, но и от виски не откажешься до конца дней своих. Вот, возьми своего сына, да не дыши ему в лицо винными парами!
При взгляде на ребенка в душе у Майкла все перевернулось. «Это мой сын, — решил он, — что бы ни говорила тетка. Старуха считает на пальцах, исходя из биологических законов, но у любви свои законы».
— Смотри-ка, Франческа, какой красивый парень, правда? Вылитый я!
— Да, Майкл, такой же красивый. И почти такой же шумный. Он затихает, только когда спит.
— Так и должно быть, дорогая. Нам в семье не нужны робкие тихони.
Франческа коснулась руки мужа:
— Майкл, давай отвезем нашего сына домой.
Первый день дома Франческа провела счастливо и безмятежно. Она кормила и баюкала ребенка, а пока малыш спал, отдыхала в саду. Глаза Кристофера сияли чистой голубизной и напоминали о Джеке Уэстмане. Малыш всецело завладел вниманием Франчески, но она все-таки возвращалась к словам леди Джейн о ее матери.
Убедив себя, что все это бред сумасшедшей, Франческа решила, что, потребовав от старухи объяснений, услышит лишь новую ложь. Рассказать правду мог только отец.
Стараясь не думать, насколько обоснованы обвинения леди Джейн, Франческа похоронила их в душе, но страшная тайна все сильнее угнетала ее. Даже первые невинные улыбки младенца ненадолго приносили облегчение.
Как-то утром, когда Франческа сидела на солнышке, а малыш, посапывая, спал в колыбели, сделанной для него Майклом, на подъездной аллее остановился «мерседес». Из него вышел муж и с мрачным видом направился к ней. Она устремилась к нему навстречу.
— Дорогой, что привело тебя домой в такой ранний час?
Майкл подвел ее к креслу.
— Присядь, пожалуйста, Франческа.
Его тон испугал ее.
— Что случилось, Майкл?
Он сел напротив жены и взял ее за руки.
— Мне в офис только что позвонил Эдуард. Час назад умер твой отец.
Сердце Франчески болезненно сжалось.
— Мне следовало быть рядом с ним, — глухо сказала она.
