Ловко, подумала Джинна, очень ловко.
С того дня Джинна не сомневалась в том, что мачеха регулярно навещает Тома, хотя сама Алексис и миссис Кук утверждали, что она всегда ходит днем по магазинам. Однако сегодня, похоже, Алексис изменила свой обычный распорядок. Том сам навестил её.
Почему? – спросила себя Джинна. Что должна подумать миссис Кук о неожиданном появлении Тома? Волнение и страх пронзили девушку, когда она представила себе сцену, происходящую в данную минуту в доме Николсонов.
Где они находятся?
Несомненно, они занимаются любовью в благоухающей бело-зеленой спальне Алексис. Когда несколько чувственных картинок промелькнули в голове Джинны, она почувствовала себя жалкой войеристкой. Та из них, где Том и Алексис слились в страстных объятиях, задержалась дольше других и причинила самую сильную боль. Еще недавно Джинна была той женщиной, которую обнимал Том. Теперь он даже не хотел с ней разговаривать. Несколько попыток побеседовать с ним по телефону заканчивались одинаково печально:
'Я больше не хочу тебя видеть. Пожалуйста, оставь меня в покое.'
Джинна покрутила кусочки льда на дне бокала и выпила водянистый остаток. Встав, чтобы уйти, она вспомнила, что сегодня миссис Кук работала только половину дня. Ну конечно! Как она могла забыть? Удобное отсутствие миссис Кук позволяло Алексис и Тому делать что угодно и где угодно. Она вполне может увидеть отвратительное зрелище, подумала Джинна. Застать их трахающимися на полу в гостиной. Отступать уже поздно. Решительно настроенная девушка с бьющимся сердцем вышла из бара и пересекла Маунт-стрит. Ключи звенели на её пальце.
Выйдя из лифта, Джинна на мгновение задумалась. Стоит ли нажать кнопку звонка? Но это погубит весь замысел. Они получат возможность привести себя в порядок, натянуть респектабельные маски. Она ничего не узнает. К тому же это её дом. Она всегда пользуется ключом.
Тихо, как вор, она открыла дверь и на цыпочках вошла в квартиру. Лежавший в прихожей толстый ковер поглощал шуршание подошв. Но Джинна не осмелилась пройти дальше, боясь, что её услышат. Из гостиной доносились незнакомые приглушенные звуки. Джинна прислушалась. Там плакал какой-то мужчина. Том.
Джинна поняла, что видела плачущего мужчину только в кино и по телевизору. Даже когда произошло жестокое убийство её матери, отец не плакал. Однажды он сказал ей, что английские мужчины не плачут, потому что слезы – проявление слабости. Британцы переносят несчастья и разочарования со стоической сдержанностью, которую от них ждет мир.
– Представители латинских наций плачут, – добавил он. – Но они чрезмерно эмоциональны. На них нельзя положиться в тяжелую минуту. Известно, что ирландцы тоже способны расплакаться. Думаю, тут дело в питании.
Джинна подумала о том, какой причиной её отец объяснил бы шотландские слезы. К сожалению, он ничего не сказал о них. Какими словами или поступками Алексис сделала Тома столь несчастным? Если бы она, Джинна, не зашла в бар, то узнала бы это. Бессмысленно сожалеть сейчас о том, что она опоздала. Джинна замерла и подождала. Дверь гостиной была открыта, длинный коридор действовал, как слуховая труба.
Том высморкался и произнес:
– О какой наивности и доверчивости ты говоришь? Первое место остается за мной. Я чувствую себя круглым идиотом.
– Ты не мог знать, – сказала Алексис.
– Наверно, да. Это все просто невообразимо.
– Конечно.
– Однако… – Он заколебался. – Ты понимаешь, что я собирался сделать тебе предложение?
По коридору разнесся мелодичный смех Алексис.
– Предложение? – В её голосе присутствовали ноты изумления и снисходительности. – Совершенно абсурдная идея.
– Вовсе нет, если ты посмотришь на неё моими глазами.
– То есть?
– Как я уже сказал, я влюблен в тебя. Наверно, под моим современным рок-н-ролльным фасадом скрывается старомодный паренек. Там, где я родился, за любовью обычно следует брак.
Джинна не предвидела такого ужасного поворота событий. Одно дело обнаружить Тома в постели Алексис, и совсем другое – узнать, что он влюблен в нее. От потрясения Джинне стало дурно. Она села на один из двух стульев, стоявших возле длинного стола, на который обычно клали почту, записки и ключи.
Именно с этого стола она вчера взяла анонимное послание. Услышав только что признание Тома, она пожалела, что не выбросила записку сразу, не вскрывая. Тогда она избавила бы себя от душевной боли. Кто мог это написать? – снова подумала девушка.
Она поняла, что это не могла сделать миссис Кук. Кто еще? У Тома не было причин желать, чтобы она вернулась домой раньше обычного, у Алексис тоже. Конфиденциальный характер беседы свидетельствовал о том, что меньше всего они ожидали появления третьего лица. Единственная реальная возможность заключалась в том, что кто-то знавший о романе Алексис и Тома хотел сообщить об этом ей, Джинне. Но кто этот человек? Джинна покачала головой в недоумении.
– Ты упускаешь из виду два обстоятельства, – сказала Алексис. – Я не влюблена в тебя и уже состою в браке.
В голосе Тома определенно прозвучали циничные ноты.
– Ну и брак.
