бывал. Тут у меня железное алиби… Уточнить можете?
– Ну, для тебя же лучше. Не был и не был. Это, значит, у меня индивидуальный глюк приключился. Сон в летнюю ночь. Но до того убедительный… Вроде как у тебя прошлый раз с княжной и татаро-монгольским нашествием. Не бери в голову. Да вон, кажется, и наши дамы возвращаются. Так что, сначала кино, а потом ужин или наоборот?
Вопрос был задан исключительно «pro forma» [62]. Какой ужин после всего сказанного?
Все вместе, дождавшись возвращения женщин, направились в небольшой просмотровый зал, приготовленный неподалеку. Точнее – некий гибрид домашнего кинотеатра и ресторанчика на два десятка персон. Столики амфитеатром, удобные кресла, чтобы зрители не заскучали или, наоборот, в самые волнующие моменты могли промочить пересохшее горло. В ассортименте были выставлены прохладительные напитки и легкие вина в качестве аперитивов к предстоящему ужину. Он-то состоится независимо от художественных достоинств предлагаемого фильма.
Глава шестнадцатая
Чтобы не утомлять зрителей, мы с помощью Антона и аппаратуры Замка смонтировали фильм ровно на час. Для придания произведению художественной целостности, а главное, убедительности, кое- где пришлось использовать вставки из позднейших, уже здешних воспоминаний Шульгина и Антона, видеозапись боя с медузой, незначительную режиссуру подлинных эпизодов, элементы компьютерной графики. Сюжет тоже слегка переделали, по тем же самым причинам.
Возможностей у Замка было предостаточно, что он и продемонстрировал в своих прежних «произведениях» из жизни Натальи и наших с Олегом и Воронцовым приключений в сорок первом году.
Изображение, разумеется, трехмерное, великолепного качества, с использованием всех положенных в высокохудожественном кино режиссерских и операторских приемов. Действие сопровождалось закадровым голосом Шульгина. Единственное, без чего мы обошлись, так это без музыки, иначе получился бы перебор. Эстетический.
Вообще вначале была идея показать все как есть – в виде стопроцентно подлинных, но не слишком связных отрывков ментаграмм, стилизованных под черно-белую фронтовую кинохронику. Но все же остановились на втором варианте.
Начиналась картина сценой покушения на Сталина, которая подавалась как бы с точки зрения стороннего наблюдателя, находящегося, однако, в центре событий. В кадрах мелькнули и Лихарев, немедленно большинством зрителей узнанный, и Антон в облике Шульгина, и никому здесь не известный Юрий. Кадр остановился в момент, когда трупы монстров грузили в машины.
– Дальше «объекты» были доставлены на дачу Сталина, где, наверное, и пребывают до сего времени в ожидании вскрытия и научного заключения. А также результатов оперативно-служебного расследования по факту акции, – сообщил заэкранный Шульгин, пытаясь подражать артисту Копеляну. – Очень надеюсь, что там сейчас развитие «линии» все-таки остановлено, иначе трудно представить, во что все может вылиться.
Следующий эпизод, на «планете Зима», включал короткую сцену Сашкиной пробежки от начала ущелья до избушки, после чего сразу начинался бой с преследующими его гоминоидами. Все лишние моменты были вырезаны, картинки подавалась исключительно с его точки зрения, как если бы камера была закреплена у него на голове. Весь сюжет уложился в десять минут, что по кинематографическим меркам достаточно много.
– Способ и причина моего попадания в это мрачное место мне неизвестны, но есть мнение, что сделано это было просто для того, чтобы поближе познакомить персонажей друг с другом, заодно беспристрастно оценив их боевые качества, – сообщил Шульгин, когда его экранный двойник скрылся в лазе, ведущем в пещеры. – Или с той же степенью убедительности – кое-кому потребовалось любой ценой не пропустить теперь знакомых вам монстров в эти самые пещеры…
– Не очень и любой, – вмешался Берестин. – Один человек с винтовкой – это не оборона. Шальная пуля – и конец замыслу…
– Имелся и запасной рубеж. Многослойное минирование пещер, в принципе непреодолимое… – ответил Шульгин, снова приостанавливая показ.
– Тогда нечего было и огород городить, тебя подставляя. Первый вариант – провокация или рекогносцировка – куда убедительней.
– Все это мы будем специально обсуждать, а пока продолжим. Пещеры, кстати, заслуживают самого пристального внимания, жаль только, что мы не знаем, где и
Над подиумом появилось изображение интерьеров избушек, «входной» и «выходной». «Камера» подробно задерживалась на каждой детали обстановки и реквизита.
– Думаю, никому не покажется смелым предположение, что все это оборудовали специалисты с психологией и жизненным опытом, идентичным нашим. Точнее, знатоки двадцатого века, всего сразу, взятого в странном разрезе. Винтовки, обращаю внимание знатоков, натуральные, не «дробь тридцатого» [63], вещь достаточно раритетная. А гранаты, напротив, образца семидесятых. Ничего более позднего предложено не было, возможно, из опасения, что этот товарищ из фильма с ходу не разберется с другими. Учли, значит, что с техникой, придуманной после восемьдесят четвертого, знаком слабо.
– Я бы предположил, – вновь перебивая комментатора, провозгласил Берестин, – что это мы сами и устроили. Или мы – параллельные, или просто позже текущего момента.
– Не смею спорить, – ответил Шульгин, – мы, не мы, но явно «под нас». И хочу заметить, предваряя следующие бестактные вопросы, что демонстрируются вам только факты. Никаких гипотез и тем более законченной точки зрения у меня нет.
Сашка потянулся к бокалу красного вина, стоящему перед ним, в последний момент отдернул руку.
– Человек! Виски со льдом! Много льда!
На фоне только что всеми нами увиденного слова «много льда» прозвучали несколько двусмысленно. А в принципе правильный выбор. Ему еще предстоит «пресс-конференция», так сказать, и удобнее отвечать на многочисленные вопросы, не спеша отхлебывая именно разбавленный виски. Не водку же глушить рюмку за рюмкой!
Лакей-робот немедленно возник из-за портьеры и подал на подносе требуемое.
– Но все же скорее всего это устроили отнюдь не мы. Разве что – из той реальности, где вместо Валгаллы направились вот сюда…
– А может, это именно Валгалла? С которой мы не ушли? – подкинул свежую идейку Воронцов. – Монстры, соответственно, еще одна разумная раса, помимо квангов, или биороботы… Не ваши, Сильвия?
Аггрианка в ответ лишь презрительно фыркнула.
– Ну, нет так нет. А по климату вполне похоже. Мы ведь и доли процента территории планеты не обследовали. Бушмены из Калахари в восемнадцатом веке тоже едва ли могли вообразить, что на Земле имеется что-то еще, кроме их пустыни и травяных хижин…
– И это не лишено смысла. Однако продолжим просмотр. Дальше будет еще интереснее…
Да уж! Следующие двадцать минут народ получил возможность в деталях и подробностях, под разнообразными ракурсами обозреть «Барселонское побоище». Из переулков, с крыш домов, из окон отеля и примыкающих зданий. Ружейной и артиллерийской стрельбы, взрывов, огня, дыма, крови хватило бы на целую серию киноэпопеи «Освобождение». Только в отличие от творения Озерова здесь все было настоящее.
Немцев, Буданцева и многое другое мы тоже вырезали, как не имеющее отношения к сути, зато в финале показали пленных дуггуров-элоев крупным планом.
На чем демонстрация закончилась.
Впечатление получилось сильное, у всех без исключения. И, по счастью, никто не выразил претензий к качеству фильма, его достоверности и стилю подачи материала.
