размещенной в прикладе не слишком большой батареи. Автоматика – без всяких газоотводов, по принципу использования энергии отдачи с коротким ходом ствола. В целом уровень конструкторской мысли примерно соответствует двадцатым годам ХХ века.
Хитрость заключалась в том, что ни один из осмотренных нами образцов действительно не работал. Даже и в наших опытных якобы руках. Поначалу мы грешили на батареи. Но не могли они разрядиться все сразу! Только что монстры вели огонь, а как выпустили из рук – абзац. Не стрелковое оружие, а дубина.
– Это теперь к тебе вопрос, – сказал Сашка Левашову, раздраженно отодвигая очередной «машингевер». – Ясно, что они придумали некий предохранитель. Какой? На биотоках, телепатический, электронный?
– Будем искать. Не исключено, что в каждого монстра вживлен какой-нибудь датчик, активизирующий систему. Допустим, только когда хозяин держит пулемет в руках. Индивидуальный для каждого или однотипный, что скорее. В бою должна быть возможность взаимозаменяемости стрелков и оружия…
– Вот и ищи.
Олегу долго искать не пришлось. С помощью не совсем подходящих для тонких манипуляций кванговских инструментов он скорее разломал, чем разобрал приклад, и в специальном гнезде, рядом с аккумулятором, обнаружил то, что нужно. Штучка в половину спичечной коробки, заделанная намертво, в момент изготовления. Замены ее и обслуживания не предполагалось.
– Увы, это наш последний успех. Выяснить, каким образом
– А неглупо, совсем неглупо, – сказал Шульгин, вертя в руках «предохранитель». – Очень похоже, что дуггуры-морлоки надежно подстраховались. С одной стороны, отобранное у монстра оружие автоматически инактивируется, противник им не воспользуется, а с другой – его наверняка можно отключать дистанционно. На случай бунта, например…
Мы расковыряли еще несколько пулеметов, и все «предохранители» Олег упрятал во внутренний карман.
– Удастся притащить домой, помаракуем на досуге.
– Будь у квангов хоть какая электротехника, можно б эту хрень запросто обойти, – выдал я на поверхности лежащую идею. – Не так уж трудно подобрать напряжение и ток, чтобы патрон воспламенить…
– Если бы у бабушки были колеса… Чем возиться, проще перекинуть сюда с тыщонку обычных «АКМ».
Спорить не с чем.
Убедившись, что даже мы ничего с трофейным оружием поделать не можем, Сехмет не расстроился. Может быть, в глубине души ему претила мысль принять на вооружение вражеские устройства.
Раз мы продолжаем находиться на Валгалле, скорее реальной, чем вымышленной, и Удолин нас не вытаскивает обратно, значит, все идет по плану. Свою миссию мы пока не выполнили или – функцию не исчерпали. Будем продолжать.
– Ты можешь выделить нам двойку дирижаблей? – спросил я Сехмета. – Надо заняться серьезной разведкой. Не понимаю: почему вы до сих пор этого не сделали? Не крутиться вокруг собственных баз, а сесть на хвост одной конкретной стае и наблюдать. Следы ведь на снегу издалека видны. Не прекращать поиска, пока не установите, куда уходят и откуда приходят. Параллельно организовать преследование по земле. Широким фронтом, загоном. Десять, пятнадцать тысяч солдат привлечь, дивизию дирижаблей, пару сотен снегоходов. Гнаться за ними до самого главного логова, есть же оно у них! Где патронами снабжаются, где раны зализывают… Не с неба они, черт возьми, падают… – в запале сказал я и тут же осекся.
Да вот так оно скорее всего и есть. Не с неба, конечно, а способом, аналогичным нашему. Сквозь какое угодно число произвольно открываемых тоннелей. Только зачем? Какой смысл? Где Земля и где Валгалла? Сафари себе устроили? Между прочим, мысль дурацкая, как раз для американских фантфильмов, но объясняющая почти все.
Для существ с другим устройством мозгов и психики, тех же и квангов, привычка богатых землян лететь самолетом (а раньше плыть пароходом) на другую сторону планеты, чтобы, подвергаясь смертельным опасностям и бытовым лишениям, пострелять антилоп или львов, которых они даже есть не будут, ничем иным, как абсолютной глупостью, выглядеть не может.
Сехмет немедленно это и подтвердил. Мы знали, что они до предела пассивно относились к той войне, что им приходилось вести против аггрианской ползучей экспансии, и сейчас ничего у них не изменилось.
– Я научился понимать людей намного лучше, чем другие, язык выучил, книги читаю, но и я понимаю вас не до конца. Мы никогда не идем навстречу опасности, предпочитаем ждать на месте. По-своему вы правы, да. Прошлый раз и сегодня вы сражались так, как на пороге своего дома. Вы не боитесь делать риск, не боитесь умереть за чужих. Если есть много сил, много привычки к войне, готовность к «самопожертвованию», правильно? У нас все не так. Начальники не разрешат мне посылать дирижабли искать врага неизвестно где, пока он сам не нападает. Если он нападет в другом месте, когда мы тоже будем в другом, кто станет виноватым? Я. Зачем это? Если нужно, мы погибнем там, где назначено, и никто не обвинит…
– Ладно, бросаем старые разговоры. Вам не нужно, нам – тем более, – с досадой махнул рукой Шульгин. – На Земле тоже было достаточно наций и народов, которые на все забили и до сих пор существуют. Не изведав славы, но выжившие без особых душевных терзаний. Я, если выйдет, привезу тебе пачку книг по истории. Ты уже дозрел. Затворишься в келье и займешься созданием собственной философии…
– Нет, так тоже не верно говоришь, – начал горячиться Сехмет. – Я буду помогать вам. Я знаю, обществу пора меняться. Я не один такой. Только вы останьтесь, помогите…
– Декабрист, блин, – суфлерским, только мне слышным шепотом, скорее одобрительно, чем иронически, прокомментировал Шульгин.
– Смотри, вот карта… – Сехмет протянул лист, охватывающий вверенный его корпусу сектор и прилегающую местность километров на двести окрест. – Здесь я могу решать, не спрашивая ранхаги. Куда полетим, покажи…
Поводив аналогом нашего карандаша над своеобразно изображенной местностью, Шульгин чуть было не ткнул в место, которое нас влекло, но я его остановил:
– Обождем немного.
– Давай, мы сейчас поедем к себе, отдохнем, посоветуемся, с утра и решим все. У тебя наверняка сейчас своих дел выше головы. Ты наш дом видел, он тут не далеко?
– Не видел. Где?
Сашка указал расположение избушки.
– Нет, туда мы не дошли. В стороне от полосы контроля. Интересно, совсем рядом. Если бы знали, там базу начали ставить, тоже место хорошее. Вы там жили? Давно?
Как ему ответить? Сказать – вчера, еще больше удивится. Сказать – давно, не поверит. Ответил обтекаемо.
– Построили давно, а вчера вдруг показалось – надо посмотреть, что здесь творится.
Уклончиво выстроенная фраза, в расчете, что не во всех нюансах языка и психологии Сехмет разбирается, как надо.
Он кивнул.
– Прикажу, отвезут. Можно машину оставить с вами, чтобы утром сразу приехали.
– Договорились.
В своем, пусть и не нами построенном домике ночевать гораздо спокойнее, чем в палатке инопланетян. Не та степень приватности, проще говоря. Храпят они или нет, меня не волнует. А вот мысль, что в глубоком сне может когтистая лапа разорвать брезент рядом с твоей койкой, и не успеешь вскинуть ствол – эта вероятность (немалая, кстати) полноценно отдохнуть не позволит.
А здесь – достаточно прочные стены и верный, разумный сверх обычного пес, охраняющий
