– Больше пока ничего не известно, – сказал он.
– Они должны знать! – вскричал президент Бэндин. – Восемь миллиардов вложено в оборудование, а они не могут найти решения? Они что, не могут просто посмотреть в свои телескопы?
– Они делают все технически возможное. Через минуту-другую мы будем знать, что именно происходит.
Бэннерман подошел к большому столу-планшету, где красной точкой помечено было местоположение «Прометея» в момент последнего сеанса связи.
– Лучше, если бы они это узнали поскорее. Если эта штука упадет сейчас, то это произойдет над океаном. Но если она останется на орбите еще несколько минут, то свалится прямо на Лос-Анджелес.
Все смолкли. Не было слов, чтобы передать те чувства, которые возникли в преддверии столь невероятной, но вполне возможной трагедии.
– Ничего, – произнес Кук. – Пока еще ничего. – Он взглянул на космос, на звезды, ничего перед собой как бы не видя.
– Они не могут сгореть, не могут, когда мы совсем рядом! – сказал Декоста. Он расстегнул привязной ремень и, оттолкнувшись ногой, выплыл из кресла. – Я надеваю скафандр.
– Не знаю, будет ли у тебя возможность воспользоваться им.
– Ты думаешь, я это знаю? – В голосе его звучали горечь и злость. Он отпер шкафчик и вытащил скафандр. – Знаешь, это все равно что постучать по дереву. Так делают даже те, кто вовсе не суеверен. Я надеваю эту штуку и собираюсь ею воспользоваться, слышишь?
– Знай наших, львенок, – Кук попытался пошутить, улыбнуться, но у него это плохо получилось. Он включил передатчик:
– «Челнок» вызывает Центр управления полетом. Вы слышали…
– Пока ничего нового, – сказал Флэкс. – Прости, Кук, пока ничего. Продолжаем работать по программе, вам предстоит включить двигатели примерно через двадцать минут.
– Роджер. Связь окончена.
Флэкс забыл про усталость, забыл про все на свете. Нужно же, чтобы все закончилось именно так, когда до спасения рукой подать. Он посмотрел на счетчик времени. Меньше часа до сближения…
– ..что-то слышим…
Голос из динамика встряхнул всех, как марионеток на нитках, все разом повернулись к радиоприемнику, который шипел и хрипел от помех. Наконец до них донеслись еле различимые слова:
– ..в... управления полетом... примите… «Прометей»…
Глава 43
– Все кончилось, – сказала Коретта, – Огонь, горящие обломки, их больше нет.
– Уже минут пять как нет, – кивнул Патрик. – Теперь все мы на последней орбите.
– Что ты хочешь сказать? – поинтересовалась Коретта.
– Мы были в перигее, самой близкой к Земле точке нашей орбиты, когда зацепили атмосферу. Еще немного, и мы просто сгорели бы. А мы лишь слегка ее задели, чиркнули, как голыш по воде, и оторвались. Теперь мы с точностью почти до минуты знаем, сколько времени у нас осталось. При следующем перигее мы упадем. Так что чуть больше часа. – Патрик пошарил вокруг себя и включил переговорное устройство. – Центр управления полетом, говорит «Прометей». Мне необходимо связаться с «челноком».
– Роджер, Патрик. Я слушаю.
– Как твоя птичка, Куки?
– О'кей, все в полном порядке.
– Когда рассчитываешь встретиться с нами?
– Минут через сорок.
– Нормально, если вы успеете вовремя. Должно хватить времени на стыковку и на переход к вам. Хорошо бы ты сумел взять нас уже при первом заходе.
– Постараюсь, Пат. Сделаю все, что в моих силах.
– Не сомневаюсь, Куки. Связь закончена.
Надя подождала, пока закончится сеанс связи, и спросила:
– Есть ли у нас время для декомпрессии и подготовки к эвакуации до момента стыковки?
– Да, времени более чем достаточно, – сказал Патрик.
– Пожалуйста, вы не могли бы... мои глаза… Мне что-то мешает... даже больно немного…
– Тебе следовало сказать об этом раньше. Григорий, загерметизируй пока, ты знаешь, где контрольные кнопки. – Патрик нащупал соседнее кресло и дотронулся до Надиной руки, погладил ее по плечу, крепко сжал пальцы, поняв, что про нее они забыли, что она старалась не отвлекать их, пока все были так заняты. Ослепшая, закованная в броню скафандра, совершенно безропотная.
– Прости нас, – сказал Патрик.
– Не говори глупостей. Ты сделал для нас все возможное.
