— Это мы тоже нашли в доме у Рэмси. Судовой журнал с «НР-1А». Тот самый, о котором вам рассказывал Герберт Роуленд. Этот мерзавец хранил его у себя все эти годы. — Президент передал папку Стефани. — Я подумал, что он может понадобиться Коттону.
— Я отдам ему, — сказала Нелл. — Когда он немного успокоится.
— Посмотри на последнюю запись.
Стефани открыла последнюю страницу и прочла то, что написал Форрест Малоун: «Лед на его пальце, лед в его голове, лед в его стеклянном взгляде».
— Это из песни «Ballad of blasphemous bill», — объяснил президент. — Роберт Сервис, начало двадцатого века. Он писал о Юконе.[57] Папа Коттона определенно был знаком с его творчеством.
Малоун рассказал ей, как нашел замерзшее тело, — «лед в его стеклянном взгляде».
— Малоун — профессионал, — продолжил Дэниелс. — Он знает правила, и его отец тоже знал их. Нам трудно судить людей за то, что случилось сорок лет назад, по сегодняшним меркам. Ему нужно это пережить.
— Проще сказать, чем сделать, — пожала плечами Стефани.
— Надо рассказать семье Милисент, — сказал Дэвис. — Они заслуживают того, чтобы знать правду.
— Я согласен, — тут же ответил Дэниелс. — Предполагаю, что ты сам хочешь это сделать?
Дэвис кивнул.
— И во всем этом был светлый момент, — президент указал на Стефани и широко улыбнулся. — Ты не получила пулю.
— За что я всем безмерно благодарна. — И Стефани слегка улыбнулась в ответ, потрогав рукой шейный платок.
— Я задолжал тебе извинения, — обратился Дэвис к Диане. — Я неправильно тебя понял. Я не доверял тебе и думал, что ты карьеристка и идиотка.
— Ты всегда такой честный? — спросила Маккой.
— Ты не должна была делать то, что сделала. Ты рисковала своей задницей ради того, что тебя не касалось.
— Я бы так не сказала. Рэмси представлял собой угрозу национальной безопасности. Это наша прямая обязанность. И он убил Милисент Сенн.
— Спасибо тебе.
Диана кивнула, принимая благодарность Дэвиса.
— Вот теперь я вижу то, что и хотел бы видеть, — сказал президент. — Все ладят друг с другом. Смотрите, как много хорошего может получиться из борьбы с гремучими змеями.
Напряжение в комнате исчезло.
Дэниелс поднялся с кресла.
— Мы решили эту проблему, но у нас появилась новая — та, в которой по уши завяз Коттон Малоун, нравится ему это или нет.
Малоун выключил свет на первом этаже и поднялся в свою квартиру на четвертый этаж. В магазине сегодня было полно работы. Осталось три дня до Рождества, и, кажется, книги попали в списки подарков не только жителей Копенгагена, но и многочисленных туристов. Коттон нанял трех человек, которые торговали в магазине, пока его не было, и за это был им очень благодарен. Настолько, что долго не мог успокоиться, пока не выяснил, получил ли каждый из них солидный праздничный бонус.
Коттон так и не смог разобраться в своих чувствах относительно отца. Он похоронил его там же, где была похоронена мамина семья. Приехали Стефани и бывшая жена. Гари очень переживал и волновался — он в первый раз видел своего деда. Благодаря Антарктиде и мастерству владельца похоронного бюро Форрест Малоун выглядел так, будто умер несколько дней назад.
Коттон сказал военным отправляться ко всем чертям, когда они предложили ему военную церемонию со всеми почестями. Слишком поздно. Не имело значения, что никто из них не участвовал в принятии того чудовищного решения. Никто из них не был виноват в том, что не была организована спасательная экспедиция на поиски «НР-1А». Малоуну хватало приказа, чувства долга и ответственности. Что случилось с приличиями, добродетелью и честью? Эти слова, казалось, всегда забывали, когда доходило до дела. Как тогда, когда одиннадцать человек пропали в Антарктиде и никого это не волновало.
Коттон дошел до верхнего этажа и включил свет. Он устал. Прошедшие пара недель взяли свое. Он наблюдал, как его мать заливается слезами, когда гроб опускали в землю. Позже они все отошли в сторону и смотрели, как рабочие месили грязную землю и устанавливали могильный камень.
— Ты сделал прекрасное и трудное дело, — сказала ему мать. — Ты привез его домой. Он бы так гордился тобой, Коттон. Сильно гордился бы.
И эти слова заставили его заплакать.
Наконец-то.
Малоун уже практически остался в Джорджии на Рождество, но под самый конец все же решил вернуться домой. Странно, но он считал своим домом Данию.
Да, это так. И ничто больше не останавливало его.
Он прошел в спальню и лег на кровать. Примерно в 23 часа он был уже без сил. Коттон понимал, что должен оставить это дело. Предполагается, что он уволился. Но он был рад, что позвонил Стефани и напомнил ей об услуге.
Завтра он будет отдыхать. В воскресенье всегда солнечно. Магазины будут закрыты. Может быть, он поедет на север и навестит Хенрика Торвальдсена. Коттон не видел своего друга уже три недели. А может, и нет. Торвальдсен захочет узнать, где он был и что произошло, а Малоун не был готов пока этим делиться.
А сейчас он будет спать.
Коттон проснулся и прогнал остатки сна. Часы на прикроватной тумбочке показывали 2.34 ночи. Свет в квартире все еще горел. Он проспал три часа.
Но что-то разбудило его. Звук. Который вторгся в его сон.
Он снова услышал его.
Три быстрых последовательных писка.
Его дом был построен в XVII веке и полностью отреставрирован несколько месяцев назад после случившегося пожара. Новые деревянные ступеньки со второго на третий этаж всегда скрипели в определенном порядке, как клавиши пианино. Вот и сейчас…
Это означало, что кто-то здесь есть.
Малоун залез под кровать и нашел рюкзак, который всегда держал наготове — привычка со времен службы в группе «Магеллан». Его правая рука тут же нащупала холодную сталь автоматической «беретты». Магазин был полон.
Он вышел из спальни.
Благодарности
В каждой книге я выражаю признательность всем замечательным сотрудникам издательства Random House. Не сделаю исключения и на этот раз. Итак, Джине Сентрелло, Либби Макгвайр, Синди Мюррей, Ким Хоуви, Кристине Кабелло, Бек Ствон, Кэрол Ловенштайн и всем-всем-всем из отдела продвижения и продаж — искренняя благодарность от всего сердца. И конечно, моей старинной приятельнице Лауре Джорстад, которая редактировала все мои романы. Ни один писатель не пожелал бы лучшей команды для работы. Вы все, без сомнения, — лучшие.
Отдельная благодарность моим друзьям из Ахена, которые отвечали на мои бесконечные вопросы с
