— Алёнке и Ваньке отнесёшь газету, а обратно можешь не возвращаться!
— Как это не возвращаться?! Прогоняете?!
— Почему прогоняю?! Ты же хотела вернуться домой — в реальный мир.
— Тю! Это когда было! С тех пор год прошёл. Я здесь привыкла. Подруг завела. Вам помогаю. Всегда при деле. Так за что такая немилость?!
— Зоя! Ты неправильно меня поняла. Как ты могла подумать, что я тебя прогоняю?! Нравится тебе у нас — живи, сколько хочешь. Я ни за что с тобой не расстанусь!
После небольшой паузы Емеля спросил бесцветным голосом:
— Так, значит, не отнесёшь газету нашим героям?
— Почему не отнесу? Отнесу. Боюсь только их напугать — Алёнку, Ваньку или их родителей.
— Чем напугать?
— Чем?! А вы представьте себе, Емельян Иваныч, как у вас на глазах нежданно-негаданно из книги выпархивает огромная птица с газетой в клюве. Ведь тут и с ума сойти недолго!
— Ну, ты как-нибудь поделикатнее. Уж больно мне хочется детям приятное сделать. Договорились?
— Ладно, попробую. — Зойка встрепенулась и с газетой в клюве вылетела в окно.
Глава вторая. КОЩЕЙ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ
Леший получил экстренный выпуск «СВ» одним из первых и сразу решил показать газету другу.
— Эй, Горыныч! Хватит спать! Тут тебя в прессе пропечатали.
— В самом деле — я! — обрадовалась правая голова Змея.
— С детьми на шеях! — печально вздохнула левая.
— Что вздыхаешь, Горыныч? Или уже по Ваньке с Алёнкой соскучился? — участливо спросил Леший. — Может, ещё вернутся? Сказки ведь совсем не видели. И за Кудыкины горы не ходили.
— А что там такого особенного?! — спросил Змей Горыныч.
— Да вот редакция нашей газеты там находится. Ты редактора знаешь?
— Емелю-то? Лично не знаком. А сороку Зойку хорошо знаю.
— Ещё бы! Газеты нам целый год носит, — кивнул Леший.
— А кто там ещё живёт — за горами?
— Ну, хотя бы дед Пихтарь! — ответил Леший.
— А кто это такой? Я же три года никуда не летал, ничего не видал.
— Твоя правда. Дед Пихтарь — хранитель Живого Ключа, что в Пихтовых лесах.
— Из которого живую воду берут?
— Ну да. Другого такого родника во всей Сказке нет. Раньше Живой Ключ ничей был. Всяк, кому надо, мог из родника живой воды испить. Все пили, а за родником никто не ухаживал. Однажды на этом месте кто-то огромную свалку устроил. Зачах родник. Не смогла живая вода пробить многометровый слой мусора. Вот тут, откуда ни возьмись, и появился дед Пихтарь. Срубил избу у Живого Ключа, мусор убрал и стал за родником присматривать.
— Наверно, киоск поставил и начал водой торговать? — предположила левая голова Змея Горыныча.
— Нет. По-прежнему, бесплатно раздаёт.
— Такой бескорыстный?!
— Альтруист, — подтвердил Леший.
— Это похвально. Но чем же он живёт?! — спросил Горыныч.
— У него огород вокруг дома, своё хозяйство: куры, пасека. Опять же лес кормит: грибы, орехи, ягоды.
— Да… Другой на его месте — Кощей, например, — давно бы уже на воде бизнес сделал, — сказала средняя голова и вдруг насторожилась. — Чу! Кто-то идёт!
— Не бойсь! Свои!
Это появились Иван-царевич с Василисой Премудрой. Они сидели на спине Серого Волка. Волк улыбался, щуря глаза на солнце.
— Куда это вы едете? И зачем? — спросил Леший.
— В столицу — на выборы, — ответил Иван. — Я слышал, вы про Кощея сейчас толковали? Ваш Кощей не то что водой, а и воздухом скоро торговать начнёт! Вот как выберете его президентом, он всю Сказку продаст! И вас в придачу!
— По какому такому праву ты нашего кандидата чернишь?! — накинулся на Ивана Леший.
— По праву его главного оппонента.
— Зачем от царства отрёкся, ежели власть Кощею отдавать не хочешь?!
— Он хочет, чтоб по-честному было, по справедливости! — вступилась за мужа Василиса.
— Ну, уж чего-чего, а справедливости вы от нас, отрицательных, никогда не дождётесь! — рассмеялся Леший.
— Посмотрим! Вот ты, Леший, уже не так рьяно за Кощея заступаешься. Видно, и ты в нём разуверился! — сказал царевич.
— Разуверился ли, нет ли — моё дело! А за тебя голосовать не стану, можешь не агитировать! Уж лучше совсем на выборы не пойду!
— Дело твоё. Только не пришлось бы потом локти кусать!
— Это с чего это я локти буду кусать?! — нахмурился Леший.
— С того, что после избрания Кощея президентом к власти в стране могут прийти киногерои.
— Эва загнул! Да мы же их в бараний рог скрутили! Я лично в сражении участие принимал!
— Правильно. Победить-то мы их победили, а вот выдворить из Сказки — на радостях — позабыли.
— Виноват, — сказал Горыныч. — Я хотел проводить их до самых росстаней, а вместо этого для фотографии позировал.
— Ты-то чего встреваешь?! — рассердился на него Леший.
— Лёш, а ведь царевич дело говорит! — ответил Змей Горыныч. — Кощею мы нужны только как избиратели. А как президентом станет, опять о нас забудет.
— Вас не просто фотографировали. Кикимора отвлекала внимание. О киногероях забыли, а они тем временем полетели в сторону Кощеева замка. Это значит, что они остались у нас в Сказке.
— Получается, что Кощей их отпустил? — спросил Леший.
— Он с ними договорился, — ответил Иван.
— Договорился?! О чём?
— Ха! Если б я знал!., Только мне показалось странным, что Чёрную Молнию связали, а трое её подручных остались на свободе. Их всех бы следовало связать.
— Царевич, ты уверен, что Кощей…
— Перед тем, как подарить киногероям свой лимузин, Кощей о чём-то шептался с кибером. Видимо, только я обратил на это внимание, — сказал Иван-царевич.
— Ладно. Чего ты хочешь? — неожиданно спросил Леший.
— Только одного: чтобы вы, отрицательные, не проморгали врага. Будет здорово, если ты потолкуешь с Бабой Ягой…
Иван-царевич пришпорил Волка, и все трое исчезли в зарослях высокой травы.
— Как хорошо начинался день! — вздохнул Леший. — И вдруг — нате, получите и распишитесь! Ты ему поверил, Горыныч?
— Зачем царевичу врать? Да и не к лицу враньё положительным. Я ему верю. Кощей ничего просто так не делает. Он что-то задумал.
— Ой, Лёш! Погляди! Кто это там?! — воскликнул Змей Горыныч.
