маму, словом, вела себя как последняя эгоистка.
Кармен открыла рот, чтобы дать совет, но вовремя его закрыла. Есть какое-то слово на букву «л». Оно означает не только то, что ты вошь в бороде Бога, но и то, что другим от тебя плохо. Что же это за слово?
Точно! Лицемер.
Ореховое масло особенно вкусно, если вы страдаете от неразделенной любви.
Тибби выложила на прилавок гору компакт-дисков.
— Нет, тут его нет, — вздохнула она. — На том, который я ищу, было не только пианино, но и другие инструменты.
Продавец кивнул. Ему было лет сорок. У него была прическа в стиле «плевать мне на свою прическу». На ногах он носилтапочки в виде собачек.
— Пианино и другие инструменты?
— Да, — сказала Тибби.
— Значит, это был концерт.
У Тибби загорелись глаза.
— Да, вы, наверное, правы!
— Но ты уверена, что это Бетховен?
— Вроде бы, да.
— Вроде бы, да, — задумчиво повторил мужчина.
— Почти на сто процентов уверена, — быстро добавила Тибби.
— Хорошо, Бетховен написал пять концертов. Самый известный — «Императорский концерт», — терпеливо объяснил он.
Тибби была благодарна. Продавец с ней возился довольно долго. К счастью, в секции классической музыки рано утром не было других покупателей.
— Можно послушать?
— У меня где-то есть экземпляр для прослушивания, но его долго искать. Может, придешь попозже? — спросил он с надеждой.
Тибби не хотелось уходить. Диск был ей нужен сейчас.
— Можно я подожду? Мне очень, очень нужно! — У нее впереди было девять дней и столько работы!
Она терпеливо ждала, пока он очень медленно искал диск.
— Я помогу вам искать.
Поколебавшись, продавец разрешил ей пройти за прилавок и посмотреть в коробке.
— Нашел! — воскликнул он наконец с победной улыбкой.
— Ура! — закричала она, выхватила диск и побежала к проигрывателю.
Она узнала музыку с первых же нот.
— Это! — обрадовалась Тибби.
— Класс! — сказал продавец, — довольный не менее, чем она.
Тибби захотелось его обнять.
— Спасибо. Огромное-преогромное спасибо!
— Не за что, — сказал он. — Редко удается что-то делать без спешки.
Придя в свою комнату, Тибби села за компьютер. Стол был завален бесценными DVD, которые она привезла из дома. Рядом лежал «Императорский концерт».
Ей было бы слишком тяжело смотреть отснятые ТОГДА кадры, поэтому Тибби просто слушала Бетховена. Снова и снова.
В дверь постучали. Тибби сделала музыку потише.
— Заходите!
Дверь открылась, и вошел Алекс.
— Салют, — сказал он. — С возвращением. Ну и где тебя носило?
Тибби стукнула ногой по стене под столом.
— Мне надо было съездить домой и кое-что уладить.
Он кивнул и показал на компьютер:
— Работаешь?
— Работаю. Только не над фильмом о маме.
— Нет?
— Я не собираюсь его продолжать. — Она хотела сразу же выкинуть кассету, но решила оставить, как материальный укор совести.
— Что же ты теперь снимаешь?
— Я начала новый фильм.
— Ты начала новый фильм?!
— Да.
— Ну, ты даешь. Думаешь успеть за несколько дней?
— Надеюсь.
— О чем он?
Тибби обеспокоенно посмотрела на свои DVD. Нет, Алекса посвящать в свои планы нельзя. Ведь это не поверхностный и издевательский фильм о маме.
— Даже не знаю пока.
Она отвернулась к компьютеру. Алекс собрался уходить.
— А что ты слушаешь?
— Бетховена. «Императорский концерт».
Алекс посмотрел на нее как-то странно. У нее забилось сердце.
— Эй, Алекс?
— Да?
— Помнишь того парня, Брайана? Которому не понравился мой фильм?
Алекс кивнул.
— Он один из моих самых лучших друзей. Он практически живет у меня дома.
Алекс смутился. Ему стало неудобно.
— Ты, кажется, об этом уже говорила, — процедил он.
Тибби кивнула:
— Да, должна была. А знаешь, еще что?
Он отрицательно покачал головой. Он не хотел ничего больше знать.
— Я сняла ужасный фильм. Поверхностный, глупый и скучный.
Алекс просто горел желанием уйти.
— И знаешь, что еще?
Он быстро пошел к выходу, решив, наверное, что у нее припадок.
— Ванесса такой талантливый человек, каким ни Кауре, ни тебе, ни мне не стать! — прокричала Тибби вслед. Она не была уверена, что он слышал последние слова, — ее это мало волновало. Она говорила все это не ему!
Лена бродила по комнате с таким чувством, будто сунула палец в розетку и так и не вынула. Он здесь! Он здесь! А вдруг она его больше не увидит?
За завтраком она была в такой прострации, что сделала маме бутерброд, забыв о холодной войне, начало которой положила история с Юджином.
