эти связки золотых, черных и красных босоножек, лодочек и сапог Арно становилось дурно.
С другой стороны, за дверью, его поджидал Лис, вооруженный парой фирменных туфель. Именно поэтому до поры до времени Арно спокойно отдыхал в комнате и задумчиво поглядывал на занавешенное обувью окно.
Вскоре из коридора донеслись быстрые шаги, и голос Фэя радостно провозгласил:
— Ну, где же наш счастливчик? Сегодня лучший день в его жизни, а он заперся в комнате!
Арно с силой вдавил сигарету в пепельницу. Ничего, что этот чокнутый сам запер его, оставив даже без возможности сходить в туалет?
— Открой-ка дверь, напарничек! — продолжил курлыкать Кристиан.
— Я тебе не прислуга… — хрипло буркнул охотник, но замок всё же щелкнул, выпустив Арно на волю.
Снаружи его поджидало живое существо женского пола. Смерив Арно наглым, видавшим виды взглядом, оно изрекло:
— А он ничего. Немного тощий, но вполне ничего…
— Ты сюда не жрать его пришла,— отрезал Фэй и подмигнул Арно. Наверное, это должно было ободрить, но вампиру отчего-то стало ещё хуже.
— Конечно, мой хороший,— чуть менее довольным тоном произнесла женщина и сделала шаг навстречу Арно.
Тот подавил вспыхнувшее желание немедленно скрыться в комнате и задержал дыхание, боясь, что задохнется в удушающей завесе духов.
Испещренные красными нитями сосудов белки двигались туда-сюда, обрамленные густым слоем черной подводки и песком осыпавшихся теней. Губы, покрытые пленкой кирпичного цвета помады, беспрестанно шевелились. Полная грудь сдавленными холмами нависала над декольте и вздымалась, вздымалась…
Когда женщина неспешно развернулась к нему спиной, нагнулась и задрала юбку, Арно не выдержал и потерял сознание.
Из соседней комнаты доносился грохот и треск ломающейся мебели. Изредка за дверью раздавалось яростное цоканье каблуков и отчаянный писк вампира. Блондин, чьё лицо Мариса так и не успела рассмотреть, что-то увлеченно царапал на чертежной доске в углу.
— Его не устроило, что я не девственница! Подумать только! — она закатила глаза и фыркнула.— А он кого ожидал? Деву Марию во плоти и всего за десять монет?
Неожиданно дверь отлетела к стене, и в проеме возник растрепанный Фэй. Усевшись на диван, он элегантно закинул ногу на ногу, продемонстрировав красные лаковые туфли сорок второго размера.
— Тварь наказана,— изрек он и проорал в сторону разрушенной комнаты: — Ты будешь слушаться свою крестную фею?!
В ответ из-за стены донеслось слабое богохульство, относившееся ко всем феям в общем, к их родителям и родителям их родителей в частности. Заслышав это, Кристиан побагровел и вновь скрылся из вида.
Блондин отвлекся от чертежной доски и широко улыбнулся, отчего Мариса сразу же позабыла всё своё недовольство.
— Предлагаю прогуляться,— сказал он, а его солнечная улыбка продолжала манить и дразнить. — У меня есть множество достоинств, на которые тебе стоит посмотреть.
Энн было восемь лет. Она уже училась в школе и умела вязать носочки для своих кукол. По её мнению, это с лихвой уравнивало её в правах с взрослыми, однако — увы — больше так никто не считал, и ей приходилось все так же залезать под одеяло сразу после ужина. Хотя из чувства протеста Энн не засыпала раньше полуночи — ведь в положенное время ложатся спать лишь маленькие.
В тот вечер она сидела в кровати и упорно таращилась в прозрачный сумрак, сквозь который проступали очертания мебели. Засыпать Энн не собиралась… Да ей бы и не дали.
Когда часы внизу пробили одиннадцать, в её комнате появился монстр. Но явился он совсем не из шкафа, где ему полагалось жить, а вломился прямо в дверь. Пахло от него точь-в-точь как от папы каждый субботний вечер, а выглядел он так, словно сошел со страниц книжки про пиратов.
Когда незнакомец склонился над кроватью, Энн не испугалась, лишь больно-пребольно укусила его за палец. А после вежливо, как учила её мама, осведомилась о его имени.
Дядю звали Лис. Весьма странное имя, но девочка решила не обращать на это внимания. Взрослые часто вели себя глупо и непонятно.
Представившись, дядя ухватил Энн поудобнее и выпрыгнул в окно. От удивления девочка даже забыла закричать. Когда же она издала первый писк, было уже поздно — Лис стремительно несся по кривым улочкам Петрополиса.
Комнату наполнял прозрачный сумрак, разбавленный мягким светом уличных фонарей. Тюль невесомой паутиной реял у открытого окна, отбрасывая на стены причудливые тени. За тюлем всё так же покачивались гроздья туфель.
Арно тяжело выдохнул, впившись пальцами в мягкую обивку кресла. Где-то под столом должен был валяться пузырек с успокоительным…
В следующую минуту он обнаружил себя ползающим по ковру. Отыскав пузырек, он высыпал на ладонь целую горсть бурых кругляшей. Но проглотил всего лишь три — ровно столько, сколько было обозначено в рецепте. Следом глотку обжег теплый виски.
Вампир уселся обратно в кресло. Пальцы всё ещё дрожали.
Спустя пару минут он резко откупорил пузырек и высыпал всё его содержимое в рот.
— …Господи, что это?..
Услышав приглушенный голос Фэя из коридора, Арно перестал хрустеть и прислушался. Во рту начал расползаться горький привкус тающего лекарства.
— …Сам не видишь? Получит как раз то, что хотел.
— Сомневаюсь, что он хотел именно этого.
Быстро проглотив вязкую массу, застывшую на языке, Арно хлебнул ещё немного виски и встал. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше.
Когда он распахнул дверь, его взгляд упал на белокурую малышку в голубой ночнушке с кружевами. Из её объятий скалился одноглазый плюшевый медведь.
— Здравствуйте, дядя Арнольд! — пискнула девочка.
— Малышка Энни! — воскликнул вампир. — Но что ты здесь… — Он умолк и уставился на Лиса, полный праведного гнева.— Господи боже, вы совсем с ума посходили?
— А что далеко ходить? Она девственница? Девственница, — охотник невинно вскинул брови.— Что тебе опять не нравится?
Арно захлопнул рот, не зная, что и ответить. Либо этот парень был сумасшедшим, либо очень жестоко над ним издевался. Вампир повернулся к Кристиану в поисках более разумного собеседника. По сравнению с Лисом, Фэй казался оплотом разума и логики.
— А куда ты смотрел? Она же ребенок!
Фэй насупился.
— За своего напарника не отвечаю, я не нянька. Он захотел привести соседскую девчонку — что ж, его право.
Немного подумав, он добавил:
— Как знать, может, тебе даже понравится?
Почувствовав странное недомогание, Арно пошатнулся, но быстро обрел равновесие.
— Не смей даже произносить такую мерзость,— наконец выдохнул он.
В следующее мгновение лицо Фэя позеленело и вытянулось, а стены комнаты вспыхнули желтым. Когда медвежонок в руках Энни задорно подмигнул пуговицей, Арно упал в обморок.
