императоры и теперешний владелец императорского трона. Ниже их стоят обожествленные души мертвых воинов и ученых, прославивших своими делами страну и народ. За ними — предки простых японцев.
Горы и реки, землетрясения и штормы, ветры и моря, огонь и наводнения — все, что есть в природе красивого или наводящего ужас, нашло свое место в божественной иерархии японцев. Силы природы почитались с набожностью и благоговением потому, что их видели воочию и испытывали на себе их воздействие.
Синтоизм глубоко проник в японский национальный характер. Когда в VI веке нашей эры корейские миссионеры принесли в Японию буддизм, то для того, чтобы убедить японский народ в преимуществах своей религии, они включили в нее синтоизм, а не пытались заменить его.
Японский двор и весь народ, приняв буддизм, продолжали исповедовать синтоизм.
С конца XVIII века началось возрождение синтоизма, который являлся одним из главных факторов, способствующих свержению сёгуната. Для воспитания в народе чувства преданности императору и правительству не могло быть лучшего инструмента, чем религия синтоизма, столь же древняя, как и сама нация, и чьи догмы вполне отвечали этой задаче.
Но для того чтобы оказывать пользу императорской власти, синтоизм должен был освободиться от наслоений буддизма. При попытке сделать это обнаружилось, что синтоизм и буддизм в умах средних японцев слились в единое целое. Из опасения нанести ущерб синтоизму пришлось отказаться от попытки избавиться от элементов буддизма. И власти попытались установить новую государственную религию, в которой особое ударение делалось на божественность особы императора. Эта попытка оказалась исключительно успешной.
К 1930 году новая религия, известная как государственный синтоизм, имела более 15 тысяч священнослужителей и более 100 тысяч храмов, главным из которых был храм Исэ, построенный в честь богини Солнца. Не имела, значения, к какой религии принадлежал японец, но посещение этих храмов являлось своего рода мерилом его преданности императору и стране.
Через систему образования, первоначально построенную по французскому образцу, а впоследствии по немецкому, распространялась пропаганда государственной религии с ее тремя основными догмами. Эти догмы следует постоянно учитывать при рассмотрении любых действий Японии в период от реформации Мэйдзи в 1868 году и вплоть до 1945 года. Сущность догм в следующем:
1. Император — божественное лицо. Его божественность проистекает от его великих предков, обладавших особенными физическими и, духовными свойствами богини Солнца.
2. Боги покровительствуют Японии. Поэтому ее народ, территория и каждое учреждение, связанное с богами, превосходят все другие на земле.
3. Все это возлагает на Японию священную миссию — объединить мир под одной крышей с тем, чтобы человечество могло пользоваться преимуществом нахождения под управлением божественного императора.
В третьей догме кратко определена внешняя политика Японии, претворению которой в жизнь была подчинена внутренняя политика страны с момента ее зарождения.
Когда в 1853 году коммодор Перри предъявил ультиматум, Япония на 250 лет отставала от западной цивилизации почти в каждой области жизни, и особенно в экономическом и, в частности, в промышленном развитии.
Руководители движения Мэйдзи понимали, как важно для Японии обладать современной экономикой. Они также отдавали себе отчет в том, что современная экономика может основываться только на современной промышленности.
В последние годы своего существования сёгунат был склонен придерживаться подобных взглядов. К 1860 году были построены судостроительная верфь и арсенал, а уже к 1866 году завезено английское хлопкопрядильное оборудование и приглашены технические инструкторы, а также положено начало строительству известной военно-морской базы Йокосука.
Руководители движения Мэйдзи, получив в наследство эти предприятия, продолжали строить шелкопрядильные, кирпичные, цементные и другие фабрики и заводы, которые должны были положить начало частному предпринимательству.
В 1871 году были основаны почтовая и телеграфная службы, а к 1893 году проложено около четырех тысяч километров железнодорожных путей. Японский банк образовался в 1882 году, а через 25 лет в Японии уже существовала обширная современная банковская система.
Словно по мановению волшебной палочки, благодаря дешевому машинному оборудованию и низкооплачиваемому женскому труду в текстильной промышленности были достигнуты удивительные успехи. Япония стала поставлять одну четвертую часть мирового экспорта хлопчатобумажной пряжи.
Серьезных успехов японцы добились в тяжелой промышленности и в машиностроении. Неуклонно развивалось и торговое судостроение, а к началу первой мировой войны Япония могла уже строить военные корабли всех классов.
Наряду с достижениями японской промышленности и экономики в целом армия и флот, благодаря помощи немецких офицеров были преобразованы в виды вооруженных сил, по мощи почти не уступающие силам западных держав. Создание современных вооруженных сил завершило удивительную картину того, как средневековая страна превратилась в современное промышленное и военное государство в течение жизни всего одного поколения.
Это превращение поставило перед Японией ряд серьезных проблем. Конечно, наиболее важной явилась проблема, сформулированная в третьей догме государственного синтоизма: «Подвести весь мир под одну крышу». Надо понимать — под «крышу» Японии.
Сроков для достижения этой цели государственный синтоизм не устанавливал. Япония, став современной державой и расположенная рядом с менее развитым обществом, существовавшим на китайском материке, приняла на себя новые обязательства.
Однако Китай, в прошлом великая азиатская держава на Тихом океане, находясь ныне в состоянии упадка, вовсе не собирался сдавать свои позиции японским выскочкам без борьбы независимо от того, чем она могла закончиться.
Более серьезная угроза, однако, исходила из Сибири от русских. Вполне естественно, что русские видели в Японии соперника, пытающегося осуществить те же цели, что и они сами. В северной части Тихого океана русские уже добились определенных результатов и намеревались в дальнейшем воспользоваться положением, создавшимся в Маньчжурии и Корее. Со стороны Китая и России Япония видела угрозу ослабления не только своих политических позиций.
Расширение влияния любой из этих стран, особенно России, могло создать прямую и серьезную угрозу экономическому и военному положению Японии, так как азиатский материк представлял собой ближайший рынок сбыта японских товаров[21].
Таким образом, как с точки,зрения религии государственного синтоизма, так и в силу более реальных экономических соображений Китай и Россия являлись вероятными противниками Японии. До тех пор пока они не устранены, у Японии были связаны руки на азиатском материке. Избавиться от этого Япония могла только силой, другими словами — войной. Японцы создали армию и флот. Немецкие советники указали им на важность серьезной подготовки до начала войны, причем особую роль, как очень хорошо знали по личному опыту немцы, должен был сыграть шпионаж.
Шпионаж не явился для Японии чем-то совершенно новым. Во времена самодержавного сёгуната существовала необходимость в использовании тайных агентов для выявления возможных противников. Хотя Япония и изолировала себя от внешнего мира, но она не была настолько недальновидной, чтобы не интересоваться событиями в Китае. Туда направлялись японские агенты.
Но этот шпионаж по своим методам и масштабам отличался от шпионажа, который рекомендовали японцам немецкие военные инструкторы. Их доводы имели известные основания. Если Бисмарку удалось создать империю, используя в качестве одного из главных орудий шпионаж, если Наполеон I обеспечивал свои победы с помощью шпионажа, то и Япония, готовясь к неизбежным военным действиям в Азии, прокладывая себе дорогу в будущее, не могла обойтись без такого инструмента.
Поскольку в области шпионажа Япония начинала с азов, она могла выбрать лучшее из того, чем
