если…
— Если что?
— Да так, не обращай внимания, — отмахнулась она, и Дафф расхохотался.
— Харриет, ты когда-нибудь вырастешь? Сколько ты выпила?
— Но ведь это был не пьяный бред, не так ли?
— Нет, ты не была пьяна, просто немного расторможена. И все же будь поосторожнее. Ты не Саманта.
— Ты и вправду едешь в Дублин по делам? — удрученно поинтересовалась Харриет.
— Да, через несколько дней.
— Зачем?
— Не думаю, что это слишком интересно, но, если хочешь знать, я продаю свиноферму. Нужно кое-что обсудить и подписать кое-какие бумаги в Дублине.
— Продаешь ферму! — воскликнула Харриет. — Но на ней держится все хозяйство Клуни!
— Ну да. Придется потуже затянуть пояса, но мне необходимы эти деньги. Я считал, ты обрадуешься, тебе же никогда не нравилось, что все эти маленькие хрюшки заканчивают свою жизнь на прилавке, так ведь?
И хотя он говорил с ней как с ребенком, Харриет почувствовала, что за этим кроется нечто большее.
— Ты же не собираешься продавать Клуни, правда?
— Это майорат, так что если бы я и захотел, то не смог бы. Будем жить как раньше, пока потолок на голову не свалится. Страшит ли тебя нищенское существование в рассыпающемся замке, Харриет?
Дафф положил руку на спинку ее сиденья, и Харриет прижалась щекой к жесткому твиду его рукава. Она подумала, что страшится вовсе не нищеты, а этих запутанных отношений с незнакомцем, чье сердце, если оно вообще есть, отдано более взрослой и опытной страсти. Она вручила ему свою судьбу, а он украл ее душу и не пользуется этим. Она не отвечала, и это было молчанием молодости и первой любви, которая страшится показаться смешной и быть отвергнутой. Если мужчина держит тебя при себе, как докучливого ребенка, как можно заставить его понять, что разрешить любить себя будет достаточной наградой и не нужны никакие ожидания ответа?
Рори вернулся в хорошем настроении и сообщил им последние сплетни. Харриет нашли очаровательной девушкой с хорошими манерами, но слишком уж молоденькой, чтобы знать, как вести себя с таким неуживчивым мужем. Саманта грубо обошлась с Джуди за то, что та отказала ей в комнате, и Рафф выставил ее вон без лишних слов.
— Вот это была картина! Вы бы видели, как она пустила в ход свой обольстительный тон, а Рафф дал ей пощечину и чуть не обозвал ее проституткой, — заливался Рори. — Она убралась, изрыгая проклятия и угрозы занести отель в черный список и всем своим друзьям в Дублине рассказать, что это неподобающее место. А потом мы отправились обедать и со злорадным удовольствием в пух и прах разнесли всех гостей. А между прочим, Принцесса, что ты ей такого наговорила?
— Да так, кое-какую правду, но не думаю, что добилась чего-то. Наверное, вино ударило мне в голову, — ответила Харриет.
— Вино ударило — как мило! Неужели так и было, Дафф?
— Еще как, я бы сказал! — Дафф подмигнул Харриет. — Она даже грозилась подбить леди глаз и вырвать волосы!
— Но что еще ты сказала Саманте, Харриет? Что заставило ее задуматься? Она ведь действительно впала в раздумья. Милашка поведала мне, что ты грубила, но, несомненно, в твоих мозгах наступило просветление. И она говорит, что приедет повидаться с тобой до отъезда в Дублин.
Оказалось, что Харриет с трудом могла припомнить, что конкретно, кроме этих язвительных выпадов, она говорила Саманте, но, прежде чем она смогла ответить, Дафф посмотрел на жену и сказал совершенно иным тоном:
— Если дамочка и в самом деле явится сюда, я не хочу, чтобы ты встречалась с ней, Харриет. Понятно?
— Почему?
— Потому что я так сказал. Судя по сегодняшнему дню, вы не очень-то ладите, так что лучше вам держаться друг от друга подальше, — твердо заявил Дафф и вышел из комнаты.
— О боже! — прошептала Харриет. — Я-то надеялась, что все утряслось. Что теперь я сделала не так?
— Полагаю, ничего, кроме того, что слишком резко обошлась с Самантой, — ответил Рори. Он с интересом отметил, что Дафф не склонен к компромиссам в этом вопросе, и хитро поглядел на Харриет. — Ты быстро растешь, не так ли, Принцесса? Ладно, не буду тебе больше мешать. Думаю, совсем скоро я стряхну пыль Клуни со своих сапог.
— Но почему, Рори? Тебе здесь скучно?
— Не скучно, нет. Просто у меня пятки начинают чесаться, когда я долго не выхожу на подмостки. Нужно объехать агентов и найти себе работу.
— Но ты ведь вернешься?
— Конечно! С тех пор как я в театре, Клуни для меня — штаб-квартира.
— Милый Рори! Ты ведь не слишком серьезно относишься к пропитанию, правда?
— Милая Харриет, я вообще стараюсь не относиться слишком серьезно к чему бы то ни было, поэтому я и думаю, что настало время уезжать.
Харриет села на пол, бездумно теребя свою собаку, и вопросительно посмотрела на Рори:
— То есть?
— То есть, моя святая наивность, если говорить честно, я боюсь слишком увлечься тобой, так что лучше убраться, пока я не наломал дров, — ответил он. — Ты искушение для меня, Харриет!
— Да?
— Да. Ну ладно, думаю, я сыграл свою роль и разжег искру ревности в твоем тупоголовом муже.
— Ревнует? Дафф?
Рори нетерпеливо вздохнул.
— Силы небесные, Харриет! Даже ты не можешь этого не заметить! — воскликнул он, и Харриет торопливо перевела взгляд на собаку, старательно приглаживая ее шерсть.
— Гордыня может вызвать гнев — ну или ревность, но если было бы что-то еще, то можно было бы… можно было бы подумать, если один предложил… — Она не собиралась говорить этого, но то, что Рори может скоро уехать, расслабило Харриет. Однако слова ее позабавили, а не разжалобили его.
— Значит, я так полагаю, прошлой ночью ты все-таки решилась на робкие предложения повиноваться, чтобы остудить его гнев, и теперь чувствуешь себя отвергнутой, потому что твоему мужу надо больше, чем простая благодарность за оказанную благотворительность.
Харриет посмотрела на него и нетерпеливо тряхнула головой, чтобы убрать с лица волосы.
— Так он и сказал: благодарность — плохая замена любви, но ведь в любви-то он как раз никогда и не нуждался!
— Как знать, смотря что подразумевать под этим. У любви много лиц, если на то пошло. Не могу сказать, что понимаю своего замкнутого кузена, потому что он никогда не допускал мысли, что я созрел для таких разговоров. Но я начинаю подозревать, что старый дьявол — романтик в душе, один из тех шевалье, которые пережили свое время и никак не вписываются в наш промышленный век со своими старомодными принципами. Вот что так расстроило его вчера, а вовсе не то, что он ведет себя как собака на сене, как ты считаешь.
Харриет слушала внимательно, разрываясь между страстным желанием поверить и мыслью о том, что она слишком легко поддается беспочвенным фантазиям.
— А Саманта? Каким боком она здесь замешана?
— Уж каким есть. Высококлассная проститутка времен его вдовства, которая вернулась, чтобы навредить. Сэм всегда хотела того, что не могла получить, а если не добивалась своего, то была готова крушить все вокруг.
