– Не надо целителей!
– О твоей выходке я ей ничего не скажу, ладно? Если на тебе есть магическое воздействие, то она его и так заметит. Просто скажем, что ты ударился спиной... Не мне тебе говорить о коварности травм позвоночника.
– Точно? – с сомнением поглядел он на меня.
– Даю слово.
– Ну, пошли...
Я свернула Цепь, повесив её на шею. Получилась вполне такое гармоничное украшение. Мы вышли из голубятни и направились в целительское крыло. Арес шёл рядом, искоса поглядывая на меня и явно раздумывая, как бы ему драпануть, ведь пока я буду разматывать своё оружие, он успеет тысячу раз смыться. Но всё-таки решил не рисковать. Кстати, я наконец-то увидела, как нормальные люди попадают в нежилую часть замка: они пролазят по маленьким ходам, скорее всего, служебным, которые скрыты за картинами. Ползти пришлось на коленях, но зато не пришлось раскрывать мой секрет. И вылезли мы как раз в двух шагах от приёмного кабинета... Как-то странно было бы, если бы единственный известный Аресу ход оказался, совершенно случайно, прямо рядом с целью нашего похода. Гораздо более вероятно, что он знает несколько таких ходов.
Мадам Антония с минуту молча разглядывала нас, уперев руки в бока. Затем выгнала из помещения всех помощников и спросила меня:
– Ты приворожила? – И ткнула пальцем в наследника.
– Обижаете, мадам Антония, – надула губки я. – Мою работу вы бы даже не заметили.
Она задумчиво разглядывала Ареса, склонив голову на бок. Невозмутимый наследник, будущий король, едва ли стеснительно не зашаркал ножкой.
– Вообще-то все привороты незаконны... – задумчиво пробормотала она.
– Потому и не заметили бы, – пожала плечами я.
– Ах да, всё время забываю, что мораль ваша тоже искажается... Есть идеи, кто бы это мог сделать?
– Да. Ванда.
Теперь рентгеновскому осмотру подверглась уже я.
– С чего ЕЙ привораживать его к ТЕБЕ?
– Случайно, может быть? – предложила я, смутившись. – Она нынче очень нестабильна...
Взгляд из изучающего стал убийственным. Блин, я тоже хочу так уметь!
– Ты говоришь о магическом пробуждении? – уточнила мадам Антония. – Невозможно, она уже слишком взрослая для этого.
И тут я действительно смущённо зашаркала ножкой.
Колдун может подняться с класса Цэ, то есть, заклинательной и ритуальной практики, на класс Бэ, к управлению силой мыслью и эмоциями. Для этого магу необходимо полностью принять свою силу, смириться с ней, дать ей войти в своё тело... Открыть глаза на магию. Именно это называют пробуждением. Обычно это происходит на первых годах обучения, когда ребёнок ещё не способен всерьёз закрываться от магии... А вот если он закрылся, то уже во взрослом состоянии сломать этот барьер практически невозможно. Но иного объяснения я не нахожу.
Во-первых, у наследников от природы хорошая защита от подобных воздействий... но её может преодолеть по-настоящему близкий человек, причём близкий именно сейчас, а не когда-то там в прошлом. Так что даже если у Ареса были ещё знакомые колдуны, то они не катят. А сейчас – точно только Ванда ему близка из всей колдовской братии. Иначе мне бы Эви уже доложила.
Во-вторых, это скорее всего моя вина... заслуга. Точнее, наших занятий музыкой. То, что мы творим – явно магия, но на заклинательную практику это совсем не похоже, так что... Если Ванде с детства твердили, что магия – это её пропуск в высшее общество, а не часть её, то она запросто могла попытаться от неё отгородиться. Но любимая музыка, что тоже магия – совсем другое дело. К ней Ванда потянулась искренне и... проснулась, открыла для себя чудесный мир.
Не, я конечно не настолько умная, чтобы предвидеть это всё изначально. Мне только сейчас в голову пришло, что настолько неловкий приворот заклинанием не наложишь, всё-таки в готовых формулах всё предусмотрено и таких срывов быть не должно. Значит, магия была стихийной, спонтанной, неловкой, а наложить её мог только один человек.
Но под такими укоряющими взглядами я хотя бы думать могу.
– Ладно, – наконец-то перестала сверлить меня взглядом мадам Антония. – Можно списать это на несчастный случай. Вы со своей девушкой в последнее время ругались?
А это уже Аресу.
– Да, три дня назад как... – неловко ответил он, отводя от меня взгляд.
– Можете припомнить последнюю фразу, которую она сказала?
– Да... – тут лицо наследника вытянулось от удивления. – «Иди тогда, целуй свою Фейери».
Мило. Так они скандалили из-за меня? Можно гордиться. Впрочем, чего это я удивляюсь? Я, даже без активных действий, умудряюсь портить их отношения... И да, неужели это тот взрыв, о котором предупреждал Милагро?..
– Ясно, – мадам Антония кивнула, а затем повысила голос. – Приведите сюда Ванду Дейриэ! Ваше высочество, сядьте вот сюда... Заря, не уходи, к тебе тоже будет пара вопросов...
Из комнатушки выскочил парень в светло-зелёном костюме и мухой выскочил в коридор. Интересно, мадам Антония своих студентов гоняет сутками или посменно?..
– Каких вопросов? – уточнила я осторожно. Мало ли...
– О приёме запрещённых веществ. Давно ты подсела на листья бодрящего дерева?
– Эй, я не подсела! Просто столько дел навалилось, никак не получается урвать время для сна...
Целительница усадила наследника на одну из кроватей, смешала несколько капель непонятно чего и заставила выпить. Тот зелье проглотил, но закашлялся, согнулся по полам и начал извергать из себя потоки брани. Видимо, гадость редкостная.
– А может, тебе просто страшно засыпать? – предположила мадам Антония, а потом взяла меня под локоток и отвела в сторонку. – Я всё понимаю, но это не выход. Листья бодрящего дерева обладают парой очень неприятных побочных эффектов. От употребления этого допинга можно одеревенеть... буквально.
Совершенно невольно я посмотрела на неё как сова на психа. Конечно, я её уважаю и всё такое, но она не может говорить это серьёзно? Или может? Всё-таки в этом мире есть даже феи...
– Процесс уже начался. Будешь переодеваться, посмотри на свою спину, там должно быть видно изменения.
– И что делать?..
– Прекратить принимать отвар. И спи нормально. Я знаю, что у тебя с этим проблемы, но нельзя от них бегать, борись.
– Это ужасно, – пожаловалась я. – Каждую ночь чувствовать как убивают самого дорогого мне человека и ничего не мочь с этим поделать.
– Это всего лишь воспоминания того вампира, – покачала головой целительница. – Его след в твоём сознании... Кусочки информации, сон. Ты можешь его менять, борись.
– Но я не могу, – нахмурилась я. – Там я совершенно беспомощная.
– Можешь. Борись. Или станешь деревом.
В помещение ворвалась Ванда, с обеспокоенным лицом кинувшись к Аресу. Я поспешила к своей команде, чтобы не смущать влюблённых. Мадам Антония – женщина прямолинейная и глупости из головы умеет убирать хорошо, так что они в надёжных руках, но...
Как мило, просто взять и бороться. Она просто не понимает, каково это – застыть под гнётом чужих эмоций, не имея желания пошевелиться. Всё-таки чувства являются двигателем человека, без них мы бы просто абсолютно рационально умерли, ещё не родившись.
