Зелье для государя. Английский шпионаж в России XVI столетия

Мелентьева), последняя из них — с опытом супружеской жизни, очевидно, рожавшая. Одна умерла, четыре — сосланы в монастыри по причине бесплодия (по сведениям Н. М. Карамзина, Васильчикова через два года была пострижена и сослана в суздальский Покровский монастырь^{571} ). Судьба Мелентьевой не совсем ясна — то ли пострижена в монастырь, то ли убита вскоре после свадьбы.

Нельзя не заметить, что с каждым разом обряд бракосочетания упрощался: с Марфой Собакиной царь венчался с соблюдением всех тонкостей, с Анной Колтовской было совершено только обручение, Анна Васильчикова и Василиса Мелентьева — взяты по молитве. Сколько девушек помимо шести упомянутых в документах, стали жертвами экспериментов, неизвестно. Горсей отметил в своих записках: «Он (Иван IV. — Л.Т.) сам хвастал тем, что растлил тысячу дев, и тем, что тысячи его детей были лишены им жизни».

Наиболее часто «кремлевские» жены сменялись в 1574–1575 гг. За полтора года, в покоях царя и царевича побывали четверо: Анна Колтовская, Анна Васильчикова, Василиса Меленьева и Феодосия Соловая. Опыты Бомелиуса доказали, что его первоначальная версия была не верна, и что церковный обряд не имел какого-либо отношения к проникновению яда в организм женщин. Доктор, видимо, нервничал, т. к. время шло, а он не мог определить, каким образом происходило отравление, не мог найти панацею. Ему не хватало знаний, но он, скорее всего, догадывался, где их можно найти. Бомелиуса могла выручить рукописная книга, смутные слухи о которой циркулировали в европейских научных кругах во второй половине XVI в. Ее автором считали английского ученого и философа Роджера Бэкона, жившего в XII столетии.

Василиса Мелентьева и Иван Грозный. Художник Н. В. Неврев

Единственный экземпляр этой книги хранится в настоящее время в библиотеке Йельского университета. Так называемая «Рукопись Войнича» представляет собой многостраничный манускрипт, выполненный на пергаменте. Книга состоит из шести разделов, условно названных «Ботанический», «Астрономический», «Биологический», «Космологический», «Фармацевтический» и «Рецептный». Рукопись богато иллюстрирована рисунками, на которых изображены миниатюрные фигуры обнаженных женщин, путешествующих по трубам или купающихся в протоках, по форме напоминающих женские детородные органы. Автор манускрипта снабдил текст астрологическими диаграммами с традиционными символами зодиакальных созвездий, а также изображениями неизвестных ботаникам растений. На протяжении нескольких веков исследователи пытаются расшифровать текст рукописи, но пока безуспешно. Из документов известно, что император Священной Римской империи Рудольф II, страдавший душевной болезнью, симптомы которой были схожи с симптомами хронического отравления ртутью, приобрел рукопись за 600 дукатов в год смерти Ивана IV, в 1584 г. Как считают исследователи, продавцом книги являлся ее владелец — английский математик, астролог и каббалист Джон Ди^{572} .

Если Джон Ди и Элезиус Бомелиус не были знакомы лично, то, несомненно, были наслышаны друг о друге: оба закончили Кембридж, оба увлекались астрологией. У них было много общих знакомых, в том числе — сэр Уильям Сесил. Джон Ди принимал участие в подготовке экспедиции сэра Хью Уиллоуби и Ричарда Ченслера в 1553 г., а с 1555 г. являлся консультантом Московской компании. С 1566 г. по 1569 г. он жил в Лондоне в округе Мортлейк, в нескольких улицах от церкви Св. Микаэля ле Кверн, рядом с которой находися дом Бомелиуса. Доктор не мог не знать о знаменитой библиотеке Джона Ди, снискавшей громкую славу благодаря коллекции рукописей Роджера Бэкона.

Страница из «Манускрипта Войнича»

Десятого марта 1575 г. королева Елизавета в сопровождении сэра Уильяма Сесила и блестящей свиты придворных посетила библиотеку Джона Ди в Мортлейке, о чем хозяин дома сделал запись в дневнике^{573}. Среди придворных, вероятно, находился только что возведенный в ранг посла Даниил Сильвестр — переводчик с русского языка, неоднократно бывавший в России. С летней навигацией того же года Сильвестр прибыл в Москву с особым поручением от королевы. Он мог стать тем информантом, кто сообщил Бомелиусу о посещении королевой библиотеки и о книгах, которые привлекли внимание Ее Величества. Доктора интересовала единственная рукопись из собрания Джона Ди. Эта книга могла спасти жизнь многим подданным русского царя. После длительного периода затишья в первых числах августа 1575 г. в Москве вновь начались изуверские казни. Вряд ли Бомелиус рискнул бы признаться государю, что он не в состоянии вылечить его. Доктора немедленно выслали бы из страны.

Если Бомелиус узнал от Сильвестра о существовании этой книги, то он, несомненно, написал письмо к Джону Ди и постарался как можно скорее отправить его в Лондон с верным человеком. Скорее всего, он доверил его Джерому Горсею, который, по его собственным словам, ожидал в то время приказа царя, чтобы со дня на день отправиться в Англию через континент со срочным и тайным посланием к королеве Елизавете о присылке партии оружия и боеприпасов. Бомелиус рассчитывал получить книгу к середине октября — с кораблем, который должен был доставить груз для государя. Естественно, он был заинтересован в том, чтобы сохранить свою просьбу в тайне от царя.

С завершением навигации в Северном море связь с Англией осуществлялась через Балтику. Согласно «Таможенной регистрации», с 1575 г. по 1577 г. английские корабли швартовались в Риге^{574}. Однако осенью 1575 г. в Москве, скорее всего, стало известно, что рижане через своего агента Израэля Джансона подали прошение на имя Елизаветы I с просьбой выдать патент на покупку английского оружия с последующей перепродажей противникам московитов^{575}.

Тайная поездка Бомелиуса в Ригу не могла не вызвать подозрений у русских. По словам Генриха Штадена, Бомелиус, «будто бы для отправки своего слуги в Ригу за некоторыми лекарственными травами, которых он не мог найти в казне, он просил у великого князя проезжую. Проезжую взял он себе и под видом слуги пустился в путь, обратив в золото все свои деньги и добро и зашив его в одежду. Приехав в город Псков на ям, он хотел купить рыбы на торгу, где его узнали по говору, хотя он и был с остриженной бородой. Русские отыскали его гульдены, а самого милейшего доктора повезли обратно в Москву, в железах, залитых свинцом»^{576}.

Если бы Бомелиусу и удалось благополучно добраться до Риги, то его ожидало бы огромное разочарование. Он не нашел бы там английских кораблей с грузом для Ивана IV. Заказанные русским царем товары прибыли в Любек. Партию амуниции доставил за свой собственный счет торговец железным и скобяным товаром Джон Чапель. Как написал Джером Горсей со свойственной ему иронией, «я подарил [Ивану IV] искусно сделанный кораблик, оснащенный всеми развернутыми парусами и всеми положенными снастями, подаренный мне м-ром Джоном Чаппелем из Любека и Лондона».

В Любеке товар Джона Чапеля был конфискован представителями магистрата. На протяжении нескольких лет купец добивался возмещения убытков. Десятого мая 1581 г. Чапель подал в канцелярию королевы Елизаветы петицию с жалобой на самоуправство властей Любека, которые нанесли его делам огромный ущерб, и просил выдать каперское свидетельство. В тот же день вместо каперского свидетельства он получил сертификат, удостоверяющий, что Джон Чапель «не получал каких-либо денег от жителей Любека за свои товары, и что ни одна из жительниц города Любека не подверглась растлению в России посредством его действий»^{577}. Очевидно, отказывая в каперском свидетельстве, Джону Чапелю вежливо намекнули, что среди его товаров находилась книга, предназначенная для проведения дальнейших экспериментов над женщинами в Москве.

Книга из библиотеки Джона Ди не попала в руки Бомелиуса. Закованного «в железа» доктора доставили из Пскова в пыточные казематы Кремля. Если первое «изменное» новгородское дело началось с казни князя Старицкого, повара и рыболовов, то шесть лет спустя в том же преступлении был обвинен Элезиус Бомелиус. Уличив его в покупке рыбы, ему предъявили обвинение в покушении на жизнь государя. Помимо этого, Бомелиуса обвинили, по словам Горсея, «в сношениях письмами, написанными шифром по-латыни и по-гречески, с королями Польши и Швеции, причем письма эти были отправлены тремя путями». Скорее всего, доказательством его преступной деятельности послужили письма от Джона Ди с каббалистическими символами, а также зашифрованная медицинская книга, доставленные из Любека. Московские власти приняли «манускрипт Войнича» за «Грамматику» или «Алфавит»,