сосредоточили огонь на пикирующих к нему тварях. Дробовые заряды сшибали птиц, вырывая из них облачка перьев, и стая рванулась вверх, заходя на второй круг.
— Перезаряжай! — Майор успевал одновременно вести огонь из пулемёта и бросать взгляды на контрразведчиков. — Сейчас вернутся! Туман! Слева!!!
Берёзов вскинул автомат одновременно с поворотом головы. Левее него в цепи ближайших к кустам бойцов уже кипела рукопашная схватка. Зверьё прорвалось через плотный огонь, и в ход пошли ножи и приклады. Несколько человек и пара десятков, пылающих злобой тварей смешались в рычащий и хрипящий клубок, катающийся по синему мху в клубах красной пыли. Иван прицельными выстрелами сбил одного за другим троих бугристо-кожистых волков, рвущихся к клубящейся красной пылью свалке из людей и животных, и рванул гранатный подсумок.
— Медведь! — крикнул он здоровяку, бросая как можно дальше гладкий шар РГН. — Отсекаем гранатами!
Майор понял без лишних слов, и в воздухе закувыркались зелёные корпуса гранат. В кустах громыхнули взрывы, вздымая в воздух красные земляные брызги и синюшно-жёлтые клочья травы и листьев, отсекая потоками раскалённого металла атакующих тварей. Дюжина разрывов прогремела один за другим почти непрерывно, и напуганное разбрасывающими свистящую смерть грохочущими вспышками зверьё дрогнуло, поворачивая назад. Твари бросились обратно в лес, сзади слитно ударили «Сайги» контрразведчиков, встречая вернувшуюся стаю плотным облаком свинца, и Берёзов с Медведем, не сговариваясь, одновременно рванулись в сторону рукопашной, на ходу выхватывая боевые ножи.
Бой закончился спустя полторы минуты. Зверьё отступило, оставив людям залитую кровью поляну, Усеянную развороченными тушками и тушами, и вокруг неожиданно воцарилась тишина, нарушаемая слабыми стонами раненых и клацаньем перезаряжаемого оружия. Отряд спешно готовился отразить вторую атаку, но она так и не последовала, животные бесследно растворились в лесу. Через несколько минут стало ясно, что бой окончен, и Берёзов, устало вытирая покрытый кровью нож, вернулся к контрразведчикам. Те собрались вокруг своего товарища, слабо шевелящегося посреди раздавленных птичьих трупов. Его «Мембрана» была покрыта множеством мелких рваных дыр, едва ли не половина из которых лениво сочилась кровью. Контрразведчики осторожно подняли пострадавшего и потащили к позиции Ферзя, где Айболит уже возился с другими ранеными.
— Жить будет, — не отрываясь от работы, бросил санинструктор, скользнув по нему взглядом, — токсикацию получил от яда с когтей. Туман, вколи ему стандартный антидот и два зелёных шприц-тюбика из аптечки. — Он отвернулся к лежащему на земле бойцу, которому перетягивал искалеченную руку, отгрызенную почти до локтя. Из окровавленных лохмотьев смешавшегося с плотью резинополимера торчал обломок кости со следами клыков. — Я потом подойду. Твою мать… — тихо выругался он себе под нос, — что нашло на этих тварей? — Айболит затянул жгут, и раненый захрипел от боли. — Потерпи ещё немного, Паша, сейчас станет легче. — Он быстрым движением сорвал колпачок со шприц-тюбика с промедолом и вонзил иглу ему в бедро прямо через «Мембрану».
К санинструктору подтащили ещё одного раненого, и Иван, кивнув контрразведчикам, занялся инъекциями антидота для их сослуживца. Получив уколы, тот быстро пришёл в себя.
— Как ты? — коротко спросил его старший.
— Нормально, — слабым голосом ответил он. — Голова кругом идёт, и тело ватное, словно отлежал.
— Побочный эффект от антидотов, — объяснил Берёзов, — вкололи ударную дозу. Пройдёт через полчаса. — Он открыл один из встроенных в «Мембрану» пострадавшего подсумков и достал чёрные лепёшки гермопластыря: — Это ремкомплект на «Мембрану». Надо заклеить на нём все дыры и восстановить герметичность на случай столкновения с едкой аномалией. Справитесь? — Иван посмотрел на контрразведчиков: — Мне бы магазины подобрать…
— Справимся, — кивнул старший, — был инструктаж.
Они занялись своим товарищем, и Берёзов вернулся к недавней позиции. В пылу боя некогда было засовывать опустевшие магазины обратно в разгрузку «Мембраны», приходилось бросать их на землю. Иван собрал магазины и принялся снаряжать их заново.
— Как твой подопечный, цел? — Подошедший Лемур сел рядом с ним прямо на мёртвую кабанью тушу. — Серьёзно его стая накрыла?
— Заживёт, — ответил Берёзов. — Ободрали его капитально, весь в дырках, но глубоких ран нет, вкололи антидот, скоро очухается.
— Повезло, — констатировал Лемур, — жаль, что не всем.
Иван проследил его взгляд. В центре поляны несколько человек укладывали на только что собранные походные носилки тело погибшего бойца. Первая волна зверья состояла из особенно крупных особей, и пулемёты не смогли сдержать всех. Ближайшую к кромке леса огневую позицию смяло потоком тварей, стрелок получил удар кабаньими клыками в грудь такой силы, что лопнувшие ребра вывернуло наружу. Всего же потери ОСОП насчитывали одного убитого и троих раненых, один из которых потерял руку и уже никогда не сможет вернуться к службе. Это не считая отделавшегося поверхностными ранами контрразведчика. Глядя на стоящие вереницей одни за другими носилки, Берёзов тоскливо поморщился. Сотрудников службы безопасности, открывающих огонь без разбору, едва заметив какое-либо зверьё, вполне можно понять. Чёрт бы побрал этот ваш «Ареал» со всеми его мутациями, аномалиями и прочими тварями…
— Туман, к командиру! — негромко окликнули его сзади.
Берёзов рассовал снаряжённые магазины по разгрузочным карманам «Мембраны» и направился к Ферзю. Тот стоял возле контрразведчиков, с «Ариадной» в одной руке и биноклем в другой, и что-то тихо объяснял старшему.
— …четверо носилок, — услышал Иван, подойдя ближе, — по четыре человека на каждые. Итого, минус двадцать человек. Таким образом, остаётся всего девять бойцов, включая меня. Но меня можно исключить сразу. — Он кивнул на сжатую в ладони «Ариадну». — Это надо держать в руке, иначе не сработает. Без неё мы вляпаемся в аномалию, не пройдя и двадцати метров. С одним пистолетом от меня в бою толку не много. Короче, остается восемь стволов. Этого едва хватит для того, чтобы уверенно пройти через половину Жёлтой Зоны и гарантированно вернуться назад живыми. Согласно всем инструкциям, наша операция считается проваленной и подлежит немедленному свёртыванию. Можете проконсультироваться у Тумана, — Ферзь кивнул на подошедшего Берёзова, — если в чём-то меня подозреваете. Он в отряде человек новый, вам это хорошо известно. Я специально прикрепил сто к вам, чтобы не было никаких недомолвок, я этого не люблю.
Ферзь сделал паузу и внимательно посмотрел на контрразведчика. Тот болезненно поиграл желваками, бросив взгляд на своего пораненного птичьей стаей товарища, и беспомощно пожал плечами.
— Сворачивайте, раз других вариантов нет, — хмуро ответил он.
— Но я не хочу повторения подобных кровавых авантюр, — продолжил Ферзь, — и потому доведу дело до конца, чтобы у вас не осталось никаких сомнений, раз и навсегда. С этого расстояния все можно закончить прямо сейчас!
Он кивнул рукой в сторону холма и добавил:
— Надо лишь подняться на вершину. Там опасно, так, что пойдём втроём. Вы, я и Туман, как лицо незаинтересованное. Большим составом всё равно не пройти. — Ферзь направился вверх по склону, добавив через плечо: — Идите за мной след в след. Ни шагу в сторону.
На гребень холма взбирались долго и осторожно. Слева по склону воздух слегка подрагивал почти незаметными глазу вибрациями, с правой стороны тянуло чем-то очень напряжённым, явственно ощущалось, будто совсем близко замерло нечто большое и угрожающее, в любое мгновение готовое лопнуть и залить всё вокруг незримой смертью. Едва они вышли на вершину, гнетущее ощущение затаившейся рядом гибели пропало, сменившись неожиданной легкостью и беззаботным чувством того, что опасность миновала.
— Стоим здесь! — распорядился Ферзь. — С места не сходить! Ощущение безопасности — обман! — Он в упор посмотрел на контрразведчика: — Есть желание вздохнуть спокойно и умиротворённо разлечься на травке? Особенно вон там? — Командир ОСОП указал на ровную и аккуратную лужайку, покрытую недлинным, но густым ковром чистой зелёной травы.
