кровотечение. Жаль, вне «Ареала» не работает… Часы есть? Ровно полчаса её носишь, понял? Потом сразу ко мне! Иначе допрыгаешься!
Вскоре вернулись Медведь с Капканом.
— Никого, — рассказал здоровяк, — все ушли, даже не стали свои трупы забирать. Девятнадцать засранцев мы положили.
— Лаванда? — посмотрел на него Берёзов.
— Никого, — повторил Медведь, отрицательно мотая головой, — я по следам дошел до самой границы. Пусто, все ушли в Красную.
— Надо проверить! — потребовал Иван. — Может, её бросили где-нибудь среди аномалий, она без сознания была, сама выйти не сможет!
— Пошли, — вздохнул Медведь, — всё может быть…
Отряд прошёл ещё полкилометра, подолгу останавливаясь у каждой группы кожисто-пупырчатых зарослей, пока Берёзов тщательно обыскивал окружающую местность, петляя между вибрирующих сгустков бурлящих энергией аномалий. Через полчаса Медведь остановился и потянул Ивана за рукав.
— Всё, — он указал рукой вперёд, где в нескольких метрах в воздухе едва заметно переливалось нечто невесомое, почти эфемерное, словно гигантский занавес из прозрачного шёлка, растворившегося в рассеянном свете голубого солнца. — Это Красная Зона. Если туда войти, назад уже не захочется. Станем свежим пополнением в том отряде взамен понесённых потерь! — Он ткнул большим пальцем себе за спину, в сторону, где остался усеянный трупами Зомби холм.
— Мы сделали всё, что могли, — Рентген невесело поморщился, — надо возвращаться.
— Нет, не всё, — хмуро заявил Берёзов, — возвращайтесь. Я пойду дальше.
— Это глупо, — пожал плечами Медведь, — сгинешь почем зря.
— Ничего со мной не случится, — отмахнулся Иван, — вот увидишь. Болт ходит в Красную Зону, и он сам говорил, что я смогу туда ходить. Лаванда тоже так считает. Кроме того, есть у меня подозрение, что я буквально вчера оттуда. Короче: я иду один. Со мной никому нельзя. Если не вернусь через два дня, стало быть, не получилось.
Медведь с Рентгеном переглянулись.
— Я не против, — произнес контрразведчик. — Кроме того, мне нужен этот жёсткий диск, а также всё, что получится найти у Ферзя. Можете считать это официальной целью поиска.
— Тогда иди, — хмыкнул Медведь, — если что, то Дикобраза я посажу на твоей могилке, и Шорох будет таскать шоколадки туда.
— Ты настоящий друг! — оценил Берёзов, вынимая «Медсестру» из набедренного кармана. — Держи, док! — Он бросил мет Айболиту.
— Только на всякий случай подожди, когда мы отойдём подальше, хорошо? — попросил Медведь. — Не хотелось бы получить пулю в спину, если у тебя на втором же шаге съедет крыша! А так мы хоть убежать успеем.
— Подожду, — улыбнулся Иван. — Сами выйдете?
— Выйдем, — успокоил его здоровяк, — по своим следам, да старым дедовским способом: «Жучкой» и гильзами. Не впервой! — Он пожал Берёзову руку: — Удачи, Туман!
Пока отряд уходил к холму, Иван одной рукой снял со спины автомат и перевесил его на грудь. Потом он положил на стоящий рядом камень пистолет и «Ариадну» и достал чистый носовой платок, который взял с собой на всякий случай в качестве ветоши для чистки оружия. Он тщательно протер АПС, метаморфит и ладони, избавляясь от испарины, аккуратно сложил платок и убрал в карман. После этого он вложил в кисть левой руки «Ариадну», взял в правую руку пистолет и посмотрел на опустевшую тропу. Постояв неподвижно несколько секунд, Берёзов несколько раз глубоко вздохнул и решительно шагнул сквозь призрачный занавес.
