женой. Надобно повидаться съ ними.
Амелія затрепетала, сама не зная отчего, и яркій блескъ солнечныхъ лучей померкъ въ ея глазахъ. Высокія кровли старинныхъ зданій и шпицы башень потеряли для нея всю свою прелесть. Солнце между тѣмъ закатывалось великолѣпно: это былъ одинъ изъ прекраснѣйшихъ дней въ концѣ мая.
ГЛАВА XXVIII
Брюссель
Мистеръ Джой обзавелся двумя наемными лошадками для своей коляски, и этотъ лондонскій экипажъ, равно какъ и сіи двѣ скотины, придавали своему владѣльцу довольно сносную фигуру, когда онъ покатывался въ брюссельскихъ предмѣстьяхъ. Джорджъ тоже купилъ отличнаго коня для своей партикулярной верховой ѣзды. Онъ и кептенъ Доббинъ довольно часто на своихъ коняхъ рисовались по бокамъ колесницы, гдѣ засѣдалъ мистеръ Джой съ своей сестрой, предпринимавшей ежедневно увеселительныя поѣздки за городскую заставу.
На другой день послѣ нечаянной встрѣчи съ генераломъ Тюфто, они поѣхали въ городской паркъ, гдѣ, какъ расчитывалъ Джорджъ, они должны были увидѣть Родона Кроли и его супругу. Расчетъ оказался вѣрнымъ. Среди небольшой группы всадниковъ, принадлежавшихъ къ брюссельской аристократіи, Ребекка, въ прекрасномъ амазонскомъ платьѣ, ѣхала на маленькой лошадкѣ арабской породы, и подлѣ нея, съ лѣвой стороны, гарцовалъ блистательный Джорджъ Тюфто. Искуству верховой ѣзды Ребекка научилась на «Королевиной усадьбѣ«, гдѣ баронетъ, старшій его сыгъ и Родонъ Кроли дали ей достаточное число берейторскихъ уроковъ.
— А что вы думаете? Вѣдь это самъ герцогъ, сказала мистриссъ майорша Одаудъ, обращаясь къ Джозу, который тутъ же раскраснѣлся какъ піонъ. А вонъ тамъ, на гнѣдомъ конѣ, галопируетъ лордъ Оксбриджъ. Смотрите, какой онъ молодецъ! Братъ мой, Моллой Моллони, похожъ на него какъ двѣ горошины съ одного поля.
При видѣ коляски Джоза, Ребекка продолжала ѣхать своей дорогой, но замѣтивъ мистриссъ Эмми, свою старую пріятельницу, она послала ей воздушный поцалуй граціознымъ движеніемъ пальчиковъ своей лѣвой руки, улыбнулась и проговорила нѣсколько ласковыхъ словъ. Потомъ она спокойно продолжала прекрасную бесѣду съ своимъ кавалеромъ, который спросилъ: «Кто этотъ толстый офицеръ, въ фуражкѣ съ золотой кокардой?» на что Ребекка отвѣчала, что это «офицеръ, состоящій на службѣ въ одномъ изъ ост-индскихъ полковъ». Но Родонъ Кроли тотчасъ же выѣхалъ изъ длиннаго ряда всадниковъ, подскакалъ къ коляскѣ, раскланялся съ мистриссъ Джорджъ, и сказалъ мистеру Джою, «здравствуйте, почтеннѣйшій! Все ли вы, того, этакъ, понемногу?» на что Джой отвѣчалъ, что оно ничего, такъ-себѣ, идетъ. И затѣмъ Родонъ Кроли началъ всматриваться въ лицо и павлиньи перья мистриссь Одаудъ съ такимъ напряженнымъ вниманіемъ, что майорша начала серьезно считать себя побѣдительницею гвардейскаго капитана.
Джорджъ, отставшій позади на нѣсколько минутъ, подъѣхалъ почти въ одно время съ Доббиномъ, и оба они поспѣшили привѣтствовать важныхъ особъ, между которым Осборнъ тотчасъ же замѣтилъ мистриссъ Кроли. Сердце его запрыгало отъ радости, когда онь увидѣлъ, что Родонъ, облокотившись о коляску, дружески разговариваетъ съ его женой. Онъ крѣпко пожалъ руку адъютанту генерала Тюфто и привѣтствовалъ его, какъ одного изъ лучшихъ своихъ друзей. Родонъ Кроли и кептенъ Доббинъ обмѣнялись только учтивыми поклонами, которые отнюдь не могли служить выраженіемъ душевнаго восторга.
Кроли сказалъ мистеру Осборну, что онъ остановился съ своимъ генераломъ въ Hôtel du Parc; Джорджъ далъ ему адресъ своей собственной резиденціи, и было рѣшено, что Родонъ сдѣлаетъ ему первый визитъ.
— Каьъ это жаль, что вы не были у насъ третьяго дня, сказалъ Джорджъ. Мы обѣдали въ ресторанѣ, и провели чудесно время. У насъ были въ гостяхъ лордъ Барикрисъ, его суцруга и дочь ея, леди Бланка. Веселились на славу. Какъ это, право, жаль, что мы раньше не сошлись.
Объявивъ такимъ-образомъ свои права на принадлежность къ высшему кругу, Осборнъ раскланялся съ Родономъ, и тотъ поспѣшилъ присоединиться къ блестящей кавалькадѣ, поворотившей въ боковую аллею. Джорджъ и Доббинъ заняли свои мѣста по сторонамъ коляски Джоза.
— Какой красавецъ этотъ герцогъ! замѣтила мистриссъ майорша Одаудъ. Веллингтоны и Мелони, если сказать правду, въ родствѣ между собою… не то, чтобы близкомъ, но и не дальнемъ. Только ужь, само-собою разумѣется, я не стану забѣгать въ глаза, если герцогъ первый не обратитъ на меня своего вниманія. Будь я немного побогаче, роли бы, авось, помѣнялись между нами.
— Это великій полководецъ, сказалъ Джой, начинавшій приходить въ себя съ той минуты, какъ великій человѣкъ сокрылся изъ виду. Военная исторія не представляетъ побѣды знаменитѣе той, которую Веллингтонъ выигралъ при Саламанкѣ: не правда ли, Доббинъ?
Капитанъ отвѣчалъ утвердительно.
— А гдѣ, позвольте васъ спросить, онъ впервые изучилъ военное искусство? продолжалъ запальчивый сборщикъ податей и пошлинъ. Въ Индіи, любезный другъ, въ Индіи! Тамошнія дебри и лѣса, великая школа для будущаго полководца; прошу обратить особенное вниманіе на этотъ пунктъ. Я самъ знакомъ былъ съ нимъ, мистриссъ Одаудъ; мы танцовали съ нимъ мазурку на вечерѣ у миссъ Кутлеръ, дочери артиллерійскаго полковника, и надобно вамъ замѣтить, что миссъ Кутлеръ считалась первою красавицей во всемъ Думдумѣ. Тутъ еще случилась исторія… но, вѣдь, ужь кажется я вамъ расказывалъ?
Появленіе великихъ особъ доставило нашимъ пріятелямъ неистощимый матеріялъ для интересной бесѣды на цѣлый день, вплоть до вечерняго часа, когда они всѣ вмѣстѣ собрались въ оперу.
Брюссельская опера могла служить олицетвореніемъ веселой Англіи старинныхъ временъ. Театръ былъ наполненъ истинными британскими физіономіями и замысловатыми костюмами, которыми встарину столько славились англійскія леди. Мистриссъ Одаудъ была блистательна и великолѣпна. Чело ея украшалось роскошными локонами, а брильянты на рукахъ и стекла на лебединой шеѣ затмѣвали своимъ блескомъ все, что ни сидѣло въ ложахъ. При всемъ томъ, присутствіе мистриссъ Одаудъ мучило невыразимо чувствительную душу мистера Осборна; и онъ уже давно былъ бы радъ отвязаться отъ этой странной и совершенно необразованной ирландки, не умѣвшей сказать ни одного порядочнаго слова. Не было, однакожь, никакихъ средствъ отвязаться отъ мистриссъ Одаудъ. Она считала своимъ непремѣннымъ долгомъ участвовать во всѣхъ удовольствіяхъ и забавахъ, предпринимаемыхъ ея молодыми друзьями, она была убѣждена душевно, что присутствіемъ ея оживляются всякія собранія, и не было для нея никакихъ сомѣній, что все приходятъ въ восторгъ отъ ея поучительной бесѣды.
— Она была полезна для тебя, мой друтъ, сказалъ Джорджъ своей женѣ, которую могъ, безъ зазрѣнія совѣсти, оставлять одну въ обществѣ этой интересной леди;— но какъ это хорошо, что мы встрѣтились, наконецъ, съ мистриссъ Кроли! Ты возобновишь съ нею дружсскую связь, и, авось, это поможетъ намъ отвязаться отъ несносной ирландки.
На это мистриссъ Эмми не отвѣчала ни
Мистриссъ Одаудъ обозрѣла весь театръ своими рысьими глазами, но никакъ нельзя сказать, чтобъ театръ произвелъ слишкомъ сильное впечатлѣніе на ея душу.
— А вотъ посмотрѣли бы вы, что это за театръ у насъ въ Дублинѣ, на Фишебльской улицѣ! сказала мистриссъ Одаудъ. Здѣшнія — дрянь передъ нимъ; то же, что какой-нибудь
