– Заходи.
– Нет, лучше ты выйди, – сказал он тихо и поманил меня рукой.
Прикрыв дверь, я вышел на лестничную площадку.
– Ты что?
– Знаешь, – зашептал Виталька, – я ходил в гастроном, уже после дождя, и встретил там Ру… Таньку. Нам за маслом вместе пришлось стоять. – Он помолчал.
– Ну и что? – спросил я, тоже подождав.
– Так я ей, знаешь, рассказал, что ты с Чикиряем из-за нее дрался.
«А она что?» – хотел я спросить, но утерпел.
– Вначале не поверила, – продолжал Виталька, – а потом говорит: «Молодец какой! Так, – говорит, – можешь ему и передать». Ну ладно, я побегу. Пока. – И он ушел.
Вернувшись, я взялся было за «Кон-Тики». Но не читалось. Я думал о Тане. Может, я зря стер надпись? Может, «Таня + Эдик» все-таки что-то значит?
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Нас часто стали видеть втроем: меня, Таню и Витальку. Во дворе уже не кричали: «Русалка, Русалка!»
Только маленький Костик еще досаждал нам. Завидев меня, он садился на корточки где-нибудь поближе к своему подъезду и начинал вопить:
– Тили-тили-тесто, тили-тили-тесто…
Потом он стал кричать это же Витальке, потому что приметил, как Виталька стоял и разговаривал с Таней.
Когда же он увидел нас сразу троих – мы как раз шли в кино, – он по привычке лишь крикнул: «Тили- тили!» – и запнулся. «Жених» уже никак не получался. Это сообразил даже Костик. От растерянности он забыл отбежать к своему подъезду, и тут-то мы его поймали.
– Значит, «тили-тили»? – спросил его Виталька. Костик молчал.
– А если но кумполу? – произнес я и слегка поворошил волосы на его голове.
Костик поморщился. По кумполу он не хотел.
Я, конечно, тоже не хотел воздействовать на Костика таким образом. Но что делать с этим шпингалетом, мы не знали. Отпустить? Он тут же отбежит к подъезду, сядет на корточки и заведет опять свое «тили- тили».
Костик, видимо, почувствовал нашу нерешительность. И если в первый момент он сжался, ожидая справедливого наказания, то теперь нагло посмотрел на нас и сказал:
– Сладили, да?
Мы рассмеялись, а потом Виталька так и спросил:
– Что же с ним делать?
– Может, мороженым накормить? – шепнул я Витальке.
– Зачем?
– Чтобы помалкивал.
– Вот еще! Потом от него не откупишься. Читал я где-то про такого типа.
Положение наше становилось все затруднительнее.
– А к нам в театр Бабу Ягу привезли, – неожиданно проговорила Таня. – Голодная сидит, два дня ничего не ела.
– Вот и хорошо, – подхватил Виталька. – Айда покормим. – И он принялся пристально рассматривать Костика. – Жирку у него не очень, но ведь она голодная?
– Голодная, – подтвердила Таня. – А таких крикунов она особенно любит.
– Баба Яга только в сказках бывает, – неуверенно произнес Костик и попробовал дернуться, но я держал его крепко.
– А нам и привезли ее для сказки, – обрадовалась Таня. – В театре будут сказку ставить. Никак Бабу Ягу не могли найти.
И тут я почувствовал, как задрожал Костик. Мне стало жаль мальчугана.
– Беги, – сказал я и отпустил его. Повторять ему не пришлось. Костика как ветром сдуло.
– Что ж ты? – накинулся на меня Виталька. – Все испортил. Сейчас бы такую хохму разыграли!
– Да он и так больше не будет, – попробовал я оправдаться.
– «Не будет, не будет»! – бубнил Виталька. – Вот посмотришь. Или тебе это нравится?
– Что нравится?
– Как он кричит.
– Ты что, совсем? – разозлился я.
Таня молчала. Но я видел, что и она не на моей стороне. Мне это было неприятно, только я не стал больше оправдываться. Пусть думают, что хотят. И в кино мне тоже расхотелось идти…
– Ладно, – проговорил я, – вы идите, а я погуляю. У меня что-то голова болит.
– Ну что ты, носопыркин, – сказала мне Таня. – До кинотеатра пройдемся, и перестанет. – Она улыбнулась.
– Нет, – заупрямился я, – не перестанет.
Я вовсе не обиделся за «носопыркина»: она несколько раз так говорила, пока я ходил с распухшим носом, и у нее это получалось не зло, а как-то мягко. Мне самому смешно делалось, но все же лучше бы сейчас она назвала меня по имени.
– Хороший фильм, – сказала Таня. – «Мужчина и женщина». Идем.
– Нет.
– Цветной, французский, – добавил Виталька.
– Нет, – покачал я головой.
– Ну как хочешь, – сказал Виталька. – Покеда.
Я думал, что они еще поуговаривают меня, но они повернулись и пошли. Я тоже поплел, только в другую сторону. Я все ждал, что они крикнут мне, и тогда бы я остановился, помедлил немного и пошел бы к ним.
Я задумал: нот сейчас пройду десять шагов, и они крикнут. «Раз, два, три…»
Ну, прибавлю еще восемь. «Раз, два, три…»
И еще пять. Я считал медленно: «Раз… два… три… четыре…»
Не крикнули.
Только насмешливое «покеда» будто застряло в ушах.
Костик и в самом деле перестал надрываться со своим «тили-тили». Мне, правда, от этого было не легче, потому что с Таней встречался Виталька… А не я.
Они по-прежнему звали меня с собой, только я придумывал разные предлоги, чтобы не пойти. Вот если бы рядом с Таней не было б Витальки, тогда другое дело! И что она в нем нашла? В футбол не лучше других играет. Не силач. Ну что еще? Брюки у него, правда, всегда выглажены. Так это чепуха. А может, он красивый? Не знаю. По-моему, ничего особенного: у него зачес, так и у меня зачес, и у Димана тоже. Разве лишь таскает Виталька в кармане гребенку и зеркальце. Смехота. Словно девчонка какая-то. Но может, как раз это и нравится Тане? Попробуй тут разберись. А еще у Витальки светлые волосы. Может, ей светловолосые нравятся, или, как их там называют, блондины?
Однажды ко мне вдруг подошел Иван Денисович.
– Здравствуй, Эдик. Что-то ты к нам не захаживаешь?
– Здравствуйте, – ответил я, помявшись. – Как-то все некогда.
Он посмотрел на меня внимательно и сказал:
– А я думал, у вас в каникулы больше времени.
– Времени-то больше, да…
– Что?
– Дела всякие, – проговорил я и покраснел.
– Дела, Эдик, у всех. И никогда они не кончатся. А ты завтра вечером заходи к нам. Таня что-нибудь вкусного к чаю купит.
– Ну что вы! Не нужно, – поспешно проговорил я.
