приемами еды. Полагают, что в основе компульсивной гиперфагии лежат механизмы, близкие к таковым при гиперфагической реакции на стресс, только в последнем случае причина, вызвавшая стресс, осознается, а в первом – нет.
Компульсивная еда проявляется несколькими типичными чертами:
– человек ест быстро, жадно, необычно много и у него появляется чувство, что он не может остановиться, что он перестал контролировать прием пищи;
– приступ переедания длится не более 2 часов то есть, он как бы сжат во времени;
– приступ переедания совершается в одиночестве, так как человек стыдится этого приступа обжорства и не хочет, чтобы об этом узнали другие;
– во время еды появляются отрицательные эмоции, ненависть к себе, угнетенность, самообвинение;
– приступ прерывается от чувства распирания живота или его прерывает приход другого человека;
– после приступа настроение всегда плохое, человек переживает ненормальность своего поступка;
– во время приступа голод может не ощущаться.
Как разновидность компульсивной гиперфагии рассматривается, так называемая,
1) утреннее нежелание есть;
2) вечернее и ночное переедание;
3) нарушение сна.
Люди с синдромом ночной еды, как правило, не принимают пищу всю первую половину дня. Во второй половине дня аппетит значительно возрастает, и к вечеру они чувствуют сильный голод, который приводит к перееданию. Причем чем сильнее был дневной эмоциональный дискомфорт, тем более выражено вечернее переедание. Характерно, эти люди не могут заснуть, не съев избыточного количества пищи. Их сон поверхностен, тревожен, беспокоен, они могут несколько раз просыпаться ночью и вновь принимать пищу. После приема пищи активность и работоспособность значительно снижаются, появляется сонливость, нарушается профессиональная деятельность. Это является одной из причин отказа от приема пищи в течение рабочего дня. Переедание вечерами используется людьми, страдающими ночной гиперфагией, в качестве снотворного средства.
Ограничительное пищевое поведение. Так называют избыточные пищевые самоограничения и бессистемные слишком строгие диеты. Слишком строгие диеты не могут применяться долгое время и достаточно быстро сменяются периодами еще более сильного переедания. В результате такого поведения человек находится в постоянном стрессе – во время самоограничений он страдает от сильного голода, а во время перееданий он страдает от того, что опять набирает вес, и все его усилия были напрасны. Эмоциональная нестабильность, возникающая во время применения строгих диет, получила название
Стрессы
– Ты пьешь?
– Нет.
– Тогда куришь?
– Нет.
– Значит, колешься?
– Нет.
– Как же ты тогда расслабляешься?
– А я не напрягаюсь…
Этот анекдот весьма точно иллюстрирует одну из причин возникновения зависимых состояний. Как мы уже говорили, в каждой шутке есть доля шутки, а все остальное – суровая правда. Здесь она заключается в том, что не напрягаться для Homosapiens (Человека разумного) просто нереально – хотя бы в силу «исторически сложившегося» устройства организма. Чтобы понять принцип действия этого устройства, давайте перенесемся на пятьдесят тысяч лет назад, когда среди «диких тварей диких лесов» появился первобытный человек.
В стародавние времена человек по своей сути очень отличался от современного человека и мало чем отличался от животного. Ну, разве что наличием определенного интеллекта. Ума хватало и на то, чтобы прикрыть бренное тело шкурой, и на то, чтобы добыть огонь, и на то, чтобы изготовить простейшие орудия. А в остальном человек, как истинное дитя природы, жил по закону джунглей. А эти законы предполагали только одну альтернативу: либо добыть трофей, либо самому стать трофеем. Этот принцип и определял образ жизни пращуров, который нельзя назвать спокойным и размеренным: большую часть времени приходилось посвящать или в погоне за мамонтом, или бегству от саблезубого тигра. Плюс бесконечные потрясения всех основ жизни то в виде частых в те времена землетрясений и извержений вулканов, то в виде потопов, а то и вообще ледниковый период нагрянул…
И все эти напасти валились на голову бедного человека, не имеющего средств защиты, которыми природа наделила других млекопитающих. Ни тебе острых когтей, ни крепких зубов, ни теплой шкуры, только и оставалось, что забиться от всех этих кошмаров в какую-нибудь укромную пещерку…
Одним словом, жизнь древних людей, так не похожая по своему образу на нашу, была идентична по удельному весу проблем и стрессов. Вот и приспособился организм ради выживания своего хозяина к определенной схеме «химической саморегуляции» для воплощения в практику вечного лозунга: «Вся наша жизнь – борьба!»
Вспомним культового героя юного поколения – Маугли, которого мудрый Балу учил тактике, свойственной всем млекопитающим: при нападении следует либо зарычать, либо убежать. Одним словом, при возникновении угрожающей или, если выразиться по-современному, стрессовой ситуации следует проявить большую физическую активность. И Маугли проявлял ее так искусно, что, в принципе, жил без бед, рос здоровым, красивым и крепким и даже ходил с ножом на тигра. Интенсивное физическое напряжение издревле было важнейшим фактором существования.
С целью подготовки к интенсивной нагрузке наше тело научилось оперативно высвобождать значительные энергетические ресурсы. Подготовка к двигательной активности сопровождалась мощным выбросом гормонов надпочечников – катехоламинов (адреналина и норадреналина), которые, в свою очередь, влияли на «химизм» мозга, способствуя выработке особых веществ, отвечающих за состояние удовольствия, счастья, эйфории. Ведь в идеале двигательная активность даровала либо спасение жизни в результате бегства, либо ценный трофей в результате борьбы. Так что повод для ликования находился в
