— Кевин! — послышалось еще отчетливее.
«Что это? Наверное, у меня начались галлюцинации», — подумал Кевин.
— Кевин! Кевин! Я здесь!
Он обернулся и не поверил своим глазам. Его мама, живая, настоящая мама бежала ему навстречу через проезжую часть.
— Не может быть… Ну и темп!
Ну и Санта-Клаус! Настоящий волшебник. А еще говорят: чудес не бывает!
В распахнутом пальто, Керри бежала к сыну. Сначала Кевин немного растерялся от неожиданности, а потом, словно очнувшись, бросился ей навстречу.
— Мама! Мама!
В двух метрах друг от друга они остановились.
— О, Кевин… — у уставшей, измученной Керри текли слезы.
— Прости меня, мама. Я сделал плохо.
— И ты меня прости…
Они бросились в объятья друг к другу.
Мама! Это была она. Он ощущал ее дыхание, слышал запах ее духов. Больше всего на свете он любил ее.
Кевин! Керри крепко прижимала к себе своего маленького сына. Он был весь замерзший. Он дрожал. От холода и волнения. Бедный, милый, несчастный ее сын. Ей даже не верилось, что она вновь держит его в своих объятиях. Больше она никогда не упустит его, будет смотреть, ни на кого не полагаясь. Она не позволит, чтобы страдал ее ребенок. Ее мужественный и смелый ребенок, сумевший выдержать и устоять в такой ситуации.
— С Рождеством тебя, мама!
— И тебя с Рождеством!
Они обнялись крепко-крепко. Было уже поздно. Керри вспомнила, что ребенок замерз.
— Ну, а теперь пошли.
Тесно прижавшись друг к другу, они направились к стоянке такси.
— А как ты догадалась, что я здесь?
— Я знаю, что ты любишь рождественские елки. А в Рокфеллер-центре самая большая елка в городе.
— А где все остальные? Они в Майами?
— Им тоже надоели пальмы, они хотели к рождественской елке.
— А как папа?
— Он сейчас в полиции.
Боже, сколько горя он приносил своей семье. Второе Рождество они проводили в суматохе.
— Мне так стыдно, мама!
— Но ведь мы тоже виноваты перед тобой, — Керри поцеловала сына в холодную щеку. — Главное, я тебя нашла. И очень счастлива.
— Мама! — Кевин повис у нее на шее. — Я тебя очень-очень люблю и больше никогда не буду теряться.
Керри улыбалась. Она была счастлива, что наконец обрела сына, а все остальное казалось мелочным и неважным.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Белый бархатный снег покрывал землю, деревья, дома. Пушистые снежинки задорно кружились в воздухе. Небо стало безоблачным и кристально-чистым, поражая своей ослепительной голубизной.
Солнечные лучи проникали в комнату сквозь прозрачные шторы.
Первым проснулся Фулер. Он всегда вставал раньше всех, так как ложился первым. Протерев глаза своими маленькими кулачками, он надел очки. Все вокруг крепко спали, мирно посапывая и зарывшись под одеяла.
— Боже мой, уже утро! Уже рождественское утро! — воскликнул он.
Звук писклявого голоса разбудил Кевина. Эту ночь он на редкость крепко спал. Ему снились замечательные сны. Лишь изредка мелькали отвратительные рожи воров в голубиных перьях. Но за последние дни он так сильно устал, что не заметил, как часы пробили девять.
Кевин приподнялся на локте, увидев улыбающуюся рожицу Фулера.
— Слушай, не надейся ни на что. Я не думаю, что Санта-Клаус посещает гостиницы.
У Фулера вытянулось лицо, скривились губы.
— Да ты что, с ума сошел? Он должен мне принести подарок!
Фулер вылез из-под одеяла и стал прыгать на кровати.
— Эй, вы! Просыпайтесь! Рождество!
Он скакал на кровати, выбивая из нее пыль.
— Просыпайтесь, сонные тетери! Рождество!
Он спрыгнул с кровати и в пижаме бросился в холл, где стояла елка.
Дети быстро повскакивали со своих кроватей. Растрепанные, полусонные, они побежали за Фулером.
— Рождество! Рождество!
Но влетев в холл, они застыли от удивления. Все узрели невероятнейшую картину: под елкой лежало много-много больших и маленьких разноцветных коробок, перевязанных шелковыми лентами.
— Ух ты! Откуда эти подарки?
Ничего себе! Они что, свалились с неба?
— И кто это подготовил такой сюрприз?
Оторопевшие дети не могли сдвинуться с места от приятной неожиданности.
Из спален вышли родители и тоже были поражены сюрпризом.
— Боже мой! А мы не ошиблись номером? — спросил Питер.
Дети ринулись к подаркам. Началось всеобщее оживление. Они принялись распечатывать загадочные коробки, шушукаясь и визжа от восторга.
Баз поднял руку.
— Минуточку внимания! — громко сказал он. — Успокойтесь все.
Дети уставились на него, крепко держа свои коробки в руках. Воцарилась тишина.
— Я хочу сказать вот что. Если бы Кевин опять не натворил дел, мы бы не оказались в этой замечательной гостинице и у нас не было бы таких чудесных подарков. Поэтому было бы справедливо, если бы он первым открыл подарок.
Он бросил Кевину коробку.
— Держи, Кевин!
Тот немного растерялся. От кого-кого, а от База он не ожидал таких слов. Кевин поймал коробку. Хотя, конечно, не очень верил в его искренность. Он хорошо знал брата. Тем более коробка была очень маленькой.
— С Рождеством тебя, Кевин!
— С Рождеством тебя, Баз!
Все дружно захлопали в ладоши, радуясь долгожданному примирению двух вечно враждующих сторон.
— Ладно! Хватит эмоций! Пусть открывает каждый свой подарок! — скомандовал Баз.
Все зашумели, закричали и начали потрошить коробки.
Вдруг на елке Кевин увидел голубка и горлицу, точно таких же, как ему подарил мистер Данкен. Он понял, кто привез эти подарки в номер, где остановились Маккальстеры.
И сразу же вспомнил о Джуди. Она сейчас одна. Никто не принесет ей рождественский подарок.