18 Потом удав стал нашим рыболовом: Спустивши голову на дно с пироги, Он рыб чудовищных, как самоловом, Вытаскивал на наш каяк убогий. И ни одна уж тварь в лесу суровом Не направлялась к нам, как будто боги Магическим нас охраняли словом: Боялись все его укусов в ноги. Но обезьянка, поборов испуг, Дремала на свернувшейся спирали, Как будто бы он был ей милый друг, И райской будто бы уже морали Все были катехумены вокруг, И открывалися Христовы дали. 19 Однажды мы увидели колонны Меж эвкалиптами на берегу, Приземистые, словно в Вавилоне Иль в Фивах, где гнездятся марабу. Но капители были как короны Из змей чудовищных, на страх врагу. Крылатые по ступеням драконы Спускались, как видения в гробу. Мы вышли на берег в сопровожденьи Мартышки и душителябоа, Акрополь вдруг открыли в отдаленьи И целый город мертвый средь плюща, Лиан, осок и орхидей в цветеньи И саламандр под складками плаща. 20 Подобье здесь Содома и Гоморры До Кортеса стояло и Пизарро, И отвратил Господь наверно взоры, Мечам предав и пламени пожаров. Чрез двери черепов виднелись горы И ваз мифологические чары, Богов антропоморфных всюду взоры, Следы заслуженной наверно кары. Что можно было разглядеть чрез терний, Мы разглядели и вернулись снова К реке, горевшей уж парчой вечерней... Нет ни одной культуры, чтоб сурово Ее не смёл прилив веков размерный, И на земле ничто уже не ново. 21 Два месяца мы плыли по теченью, Ни одного не встретив человека, Ни к одному не подойдя селенью, Хотя, как Днепр, уже бурлили реку. Болото всюду, царство разложенья, Москиты и малярия от века, Где жить возможно только привиденью Или во сне, как мы в стране ацтеков. Но всё прекрасное не для живых, Вертящихся на грязном топчаке, Как изначальный вдохновенный стих, Как замок, выстроенный на песке, Как Ангел Божий в кудрях золотых С лилейным стеблем в мраморной руке. 22 Однажды островок среди реки Узрели мы, где рощи эвкалиптов Стояли мощные средь осоки, Как в Луксоре, в таинственном Египте. И тень была вокруг, как будто в крипте, И травы, как могучие мазки, И Ангелы, как в древнем манускрипте Анжелико блаженного руки. Как бабочки они порхали всюду Гигантские, как будто с Боттичелли Картин слетели к радужному чуду, Качаясь на невидимой качели Или скользя слегка по изумруду, – И мы на них восторженно глядели. 23 Издалека священные хоралы
