Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 2

Кровавый мир уже созрел.
Идите вместе, твой удел
Нести Младенца в отчий край;
Готовь Ему дорогу и вещай!

IX

И я понес. Светало. Поле брани
Зловеще в утреннем тумане,
Как в белом саване, дремало.
Роса тела убитых покрывала,
В окопах раздавались стоны,
Волков голодных лай и карканье вороны.
Но путь был ясен: солнце поднималось
Оттуда, где отчизна дожидалась
Христа Младенца с давних пор.
Чрез реки и моря и цепи гор,
Чрез тридевять враждебных стран,
Чрез лютых ворогов безбожный стан
Лежал наш путь тяжелый.
Повсюду рвы да частоколы,
Леса сожженные,
Деревни, пораженные
Огнем орудий,
Повсюду груды
Дымящихся развалин.
Угрюм, безжизнен и печален
Был некогда цветущий край.
Ручьи и реки то и знай
Несли куда-то, в пасмурное море,
Потоки несказанного людского горя.
Кипучие, кичливые столицы,
Притоны лжи безлицей,
Кричат, как оголтелые,
Охрипшие и овдовелые;
И голос пьяных Ник
Звучит, как хищный крик,
Но тени бедных жен,
Сестер и матерей
Клянут нелепый сон
Державных палачей.
У каждой есть мертвец,
И лавровый венец
Не тешит больше их.
Их лик бескровный жутко тих;
Из душных подземелий,
Из чердаков с постелей
Они клянут судьбу
И мертвого в гробу
Зовут, зовут, зовут …
Но город, гнилоглазый спрут,
Хрипит о гегемонии
Над всеми и над всем,
И островерхий шлем
На старцев и детей
Напяливает он,
И гонит, как зверей,
Последний батальон.

X

Молчат колокола:
На дне плавильного котла
В мортиры и гранаты
Их обратили супостаты.
Безлюден Божий храм
По вечерам:
Измученные люди
О заповедном чуде
Лишь изредка теперь,
Как об очах несбыточных химер,
С проклятьем вспоминают,
Когда на поле битвы тают
От дисциплины озверевшие полки.
Молчат колеса и станки,
Автомобили и моторы, –
И скоро, скоро
Царь Голод победит народ
Непризнанных господ.
Уже в обезумевших лицах,
Как в насмерть пораженных птицах,
Видна печать тоски предсмертной,
Уже улыбкою инертной
Слова высокопарные побед
Аттилы Кесаря,