Сергей остановил группу и в очередной раз взглянул на экран джипиэса. Ему не надо было доставать листок с написанными карандашом цифрами координат объекта – он помнил их наизусть. Вычесть одни пятизначные цифры из других не составило труда. До означенной базы оставалось по прямой чуть больше пятисот метров, а они почти прямо и шли, разве что чуть южнее.
Скомандовав знаком «садись», Ефимов отошел чуть в сторону и, присев на выступающие корневища какого-то дерева, достал карту. Пока он в очередной раз изучал ее и думал, как лучше поступить, к нему неслышными шагами подошел майор Фадеев.
– Чего стоим? – поинтересовался ротный и, не дожидаясь ответа, плюхнулся рядом.
– Да вот смотрю, какое они место для встречи выбрали. Ничего не скажешь – продуманно, хрен просто так подберешься. С востока – ручей, по нему не пойдешь – низина. А пойдешь – вляпаешься по самые уши. На северо-западе и на юго-западе совершенно лысые вершины, незаметным не проскочишь. Остается только северо-восток по тропе и запад – с его подходом между двумя голыми вершинами – вот тут со стороны второй тропы идущей от …тов в направлении …ни, – палец Сергея уперся в карту. – Но если заходить с запада, то придется делать черт знает какой крюк, да и перекрыть подход там проще простого – одну фишку выставил, и достаточно. – Секунду помолчав, Сергей продолжил начатую мысль: – Конечно, судя по местности, удобнее было бы подбираться с северо-востока вот по этой тропе, – он коснулся карты кончиком небольшого, тут же сорванного листочка. – Тогда база, если она есть, окажется прямо под ногами. Но «чехи» тоже не дураки, тропу, как минимум, заминируют и стопудово выстявят наблюдателей. Значит, отсюда тоже не подойти.
– Сережа, а если идти, как идем, и лишь взять немного левее, заходя с юга вдоль опушки леса? – предложил Фадеев, и Ефимов в знак согласия кивнул.
– Вот и я о том же самом думаю. А если у двух дураков мысли одинаковые…
– То мысль верная! – закончил за Ефимова ротный и усмехнулся.
– Угу, – поддакнул Сергей и, почесав переносицу, заметил: – Будем надеяться на то, что людей у них маловато для того, чтобы наблюдатели все подступы под контролем держали. Это ни спать, ни есть, ни до ветру отойти.
– Да это еще хрен его знает, сколько у них людей! – не слишком оптимистично заметил ротный. – Наверху первый раз, что ли, ошибаются? Да и «чехи» на одном месте не сидят – сегодня здесь, завтра там. Что с того, что по имеющейся информации никого движняка? Десяток-другой всегда подвалить мог.
– Запросто! – легко согласился Ефимов и снова задумался.
– Тогда раз уж решили заходить с юга, то берем влево, переходим ручей и на хребте вот где-нибудь у ответвления тропы делаем двадцатиминутный привал, а заодно сбросим все лишнее. Согласен?
– Было бы о чем спорить! – Ефимов улыбнулся и, посмотрев на ротного, уточнил: – Так что, Вадим, топаем?
– Ес-стессно, – нарочно исковеркав слово, Фадеев потянулся и, опершись рукой о ствол дерева, начал подниматься. – Эх, сейчас бы костерок, шашлычок, в баню и поспать!
– Угу. Вылезем на «чехов» – и будут нам и баня, и сауна, и шашлычок с помидорчиками.
– Ага, – поддакнул ротный, он вроде бы шутил, но в глазах у него не было ни капли веселости.
Группа Ефимова
Переходя ручей, Сергей позволил себе и группе вволю напиться. Затем двинулись дальше. Сергей не стал выходить со своими разведчиками на самую верхнюю точку хребта, а, заметив подходящий для скрытного размещения имущества густо поросший мелколесьем овражек, поднял вверх левую руку.
– Чи. Стоп. Всем выложить продукты и лишние вещи.
Приказ, продублированный остальными спецназовцами, приняли к исполнению, и вскоре назначенные по одному от каждой тройки бойцы спрятали завернутые в полиэтиленовую пленку вещи в зарослях росшего в этом овражке малинника.
– Двадцать минут отдыха! – скомандовал Ефимов, и уже через несколько десятков секунд разведчики, рассредоточившись и выставив охранение, сидели, блаженно вытянув ноги, наслаждаясь недолгим покоем.
Казалось, все дышало умиротворением – стояло полное безветрие, в небе по-прежнему плыли, не роняя вниз ни единой капли дождя, плотные облака. Тишина. Лишь где-то далеко недовольно хоркает потревоженный кабан, да радист негромко бормочет выполняя обязательный сеанс связи. Но ничто не вечно под луной. Взмах командирской руки – и группа продолжает путь. Абсолютно тихо, неимоверно медленно двигался впереди идущий, а за ним и все остальные. Только так, и никак иначе – сколько там еще осталось до обозначенной базы с засевшим на ней пресловутым Шейхом? Триста пятьдесят метров, триста? А сколько до выставленных по округе наблюдателей? Сто? Сто пятьдесят? Двести? Или они совсем рядом?
Махамед Ахмадов
Уже подходя к зарослям шиповника, в которых скрывались боевики из присланного Шамилем отряда, Махамед дал волю своим чувствам. Правда, пока лишь мысленно.
«Раскомандовался! – негодовал в душе Ахмадов. – Мало ему, что поставил меня и моих людей на самый бесполезный участок – почти тыл… да что там почти – именно в тыл! Кто станет заходить на базу со стороны широкой тропы, даже не тропы, а скорее дороги, пусть давно и не езженной, соединяющей два села?! Кто будет пробираться к базе между двумя абсолютно голыми полянами по узкой, шириной едва ли больше двухсот пятидесяти метров, полосе леса? Разве что абсолютно бесшабашный человек, – Махамед зло фыркнул, – безумец! Куда уж лучше зайти с северо-востока со стороны станового хребта. Уж Ибрагим-то это понимает. Как раз там и расположились моджахеды братьев. Русские войдут в ловушку и будут прихлопнуты, как залетевшие на кухню мухи. Вся слава Келоевым. И ведь не поспоришь!»
Махамед в сердцах пнул подвернувшуюся под ногу лягушку. Пронзительно квакнув, она отлетела в сторону, ударилась о дерево и, издав звук, похожий на громкое чмоканье, сползла по стволу вниз.
«Сам Шамиль, – продолжал рассуждать Ахмадов, – поручил им выполнение этого задания. Басаев – воин, не любящий бросать слов на ветер, отдал такой приказ. САМ. Как он однажды выразился: «Когда муджахиду приходится обнажать свое оружие, он использует его по назначению». И если Шамиль сказал, что сегодня они должны показать русским собакам, кто настоящий хозяин леса, то они покажут. Покажут! Но все лавры, весь почет достанется этим братьям, этим выскочкам! И всего лишь потому, что они окажутся главными исполнителями тщательно продуманной Шамилем операции. И это им не будет стоить никакого труда! Что героического в том, чтобы задавить с хорошо оборудованных позиций жалкую горстку русских, угодивших в расставленные силки? Три-четыре минуты боя! Да пойди они на его отряд, он бы управился и быстрее. Точный, кинжальный огонь, куча почерневших от копоти, собственной крови и грязи трупов и еще два-три жалких канючащих о сохранении их никчемных жизней пленных. И еще…»
Что именно еще, Махамед не додумал – справа от него грянула автоматная очередь.
– А-аллах акбар! – раздался сорвавшийся на визг крик и звуки все усиливающихся выстрелов.
– Ай, шайтан! – взревел Махамед Ахмадов, бросаясь вперед, в гущу разгорающегося боя.
Группа старшего прапорщика Ефимова
