Я бросила на Рика удивленный взгляд, но тот лишь безмятежно улыбнулся и добавил:
— Решение суда по делу Секор против штата Массачусетс, 2024 год.
— К тому же в этой стране не приветствуется сокрытие улик, — отрезал сенатор. — Думаю, вы хотите сказать, что эти милые журналисты свободны и могут спокойно покинуть опасную зону. Как только сдадут необходимые анализы крови. А вы изучите содержимое шприца и немедленно свяжетесь и со мной, и
— Ну…
— Думаю, вы понимаете, как губительно может сказаться на вашей карьере препирательство с сенатором. Особенно с таким, который собирается стать президентом. Жаль, что приходится об этом говорить, но другие способы на вас, похоже, не действуют.
Все замолкли, а потом голос из громкоговорителя осторожно начал:
— Сэр, у вас, наверное, сложилось не совсем правильно представление о том…
— Надеюсь, что так. Мои люди могут идти?
— Конечно же! — обрадовался неизвестный. — Мои солдаты их проводят. Вывести гражданских!
— Есть, сэр, — пролаяли его подчиненные.
У сотрудников спецслужб, похоже, все происходящее вызывало легкое омерзение.
Солдат, который заставил меня снять очки, в очередной раз с кем-то посовещался и с явной неохотой велел:
— Возьмите свое оружие и следуйте за мной, я отведу вас к воротам, где вы сдадите анализ крови. Пожалуйста, не трогайте предмет, который обнаружили на зараженной территории.
Рик, по всей видимости, собрался добавить, что мы обнаружили на зараженной территории не только этот предмет. Не думаю, что кошка обрадуется, когда ее начнут расчленять армейские ученые. Я пнула Казинса в лодыжку, не обращая внимания на его недоуменный взгляд. Потом сам же скажет спасибо. Или кошка скажет.
Вооружались мы гораздо дольше, чем разоружались, — надо же было проверить все предохранители. После санобработки по системе Нгуена-Моррисона территория считалась чистой (если, конечно, забыть про шприц с живым Келлис-Амберли). Но прострелить себе ногу там, где недавно произошла вспышка вируса, — все равно, по-моему, идиотская затея. Вооруженный эскорт сопроводил нас до ворот, где, к моей вящей радости, с анализаторами в руках уже поджидали Стив и еще два охранника из штаба сенатора.
При виде приборов я ахнула от удивления и легонько ткнула Шона локтем. Брат проследил за моим взглядом и присвистнул:
— Тяжелая артиллерия пошла в ход, а, Стив-о?[20]
Тот чуть улыбнулся.
— Сенатор хочет удостовериться, что с вами все в порядке.
— Ну, с братцем моим всегда все не в порядке, а вот мы с Риком чисты. — Я протянула Стиву правую ладонь. — Давай-ка, ткни меня.
— С удовольствием. — Охранник надел устройство мне на руку.
В наши дни изготавливают разные анализаторы: начиная с простых полевых, которые ошибаются в тридцати процентах случаев, и заканчивая самыми навороченными, такими чувствительными, что они временами реагируют на засевший в каждом из нас вирус и неправильно выдают положительный результат. Самые крутые портативные приборы — Эппл ХН-237. Стоят столько, что и подумать страшно. И поскольку это все-таки полевые анализаторы, использовать их можно только единожды, а потом надо менять иглы (и платить за это столько, сколько в среднем составляет годовая зарплата журналиста). Одного раза такой машине вполне достаточно. Иголки (настолько тонкие, что пациент почти ничего не чувствует) протыкают все пять пальцев, ладонь и запястье. Великолепные системы распознавания вируса. По слухам, после выпуска ХН-237 вооруженные силы даже купили у Эппл несколько патентов.
У нас с Шоном есть такой в грузовике, но только один. Уже пять лет с собой возим и никогда еще не попадали в ситуацию настолько отчаянную, что пришлось бы разориться и его использовать. ХН-237 нужен, только когда необходимо удостовериться, срочно и не сходя с места, без права на ошибку. Такие используют после вспышки вируса. Военные точно знали, что в шприце. Откуда? Эта мысль не очень обнадеживала.
Стив включил анализатор. Защелкнулось крепление, и ладонь расплющило так, что натянулись сухожилия. Больно. Я напряглась. Хотя и ждала боли, иголки совершенно не чувствовались. На крышке замигали огоньки — красный-желтый. Потом один за другим загорелись зеленые индикаторы. Весь процесс занял не больше нескольких секунд.
Стив улыбнулся и убрал использованный анализатор в мешок для биологических отходов.
— Ты чиста, вопреки всему.
— Опять в долгу у ангела-хранителя.
У Шона индикаторы пока мигали, Рик только-только приступил к проверке.
— Точно, советую не перегружать этого самого ангела работой, — тихо посоветовал Стив.
Я удивленно оглянулась на помрачневшего охранника.
— Можете покинуть зону.
— Поняла.
У ворот два знакомых молодчика в зеленых комбинезонах заставили меня снова сдать кровь. На этот раз использовали самый простой анализатор. Иголка больно впилась в руку. Зеленый-красный, снова зеленый. Ворота со щелчком открылись, и я, тряся уколотым пальцем, покинула ранчо.
Рядом с грузовиком и «Фольксвагеном» стояла еще одна машина — большой черный фургон с тонированными стеклами, судя по виду, бронированный. Крыша буквально ощетинилась антеннами и спутниковыми тарелками — куда нам до такого со своими скромными передатчиками. Я молча изучала агрегат, пока ко мне не присоединились Рик и Шон.
— Наш дружелюбный командир из громкоговорителя? — поинтересовался брат.
— Разве может быть кто-то еще?
— Тогда пошли поздороваемся и поблагодарим за гостеприимство. Ну, то есть я тронут. Лучше бы корзинку с фруктами подарили, чем устраивать вооруженную засаду. Потрясающий способ продемонстрировать теплые чувства.
Шон подбежал к фургону (мы медленно тащились следом) и постучал ладонью по двери. Никакой реакции. Тогда он забарабанил кулаком, и ритм успел веселенький подобрать, но тут дверь распахнулась. На нас с неприкрытой злобой уставился покрасневший от досады генерал.
— Видимо, не большой любитель музыки, — сказала я Рику, а тот в ответ фыркнул.
— Не знаю, что вы, молодые люди, тут делаете…
— Меня, видимо, ищут. — Позади генерала встал сенатор.
Военный перевел свой гневный взгляд на Раймана, но Питер не обратил внимания. Он вышел и пожал брату руку.
— Шон, как я рад, что с вами все в порядке. Я забеспокоился, когда узнал, что звонок перехватили.
— Повезло нам, — ухмыльнулся Шон. — Спасибо, что помогли с бюрократической волокитой.
— Не за что. — Райман оглянулся на сердитого вояку. — Генерал Бриджес, спасибо за заботу, которую вы проявили по отношению к моим журналистам. Я переговорю с вашим начальством насчет данной операции и прослежу, чтобы они все узнали.
Генерал побледнел. Ухмыляющийся Шон помахал ему рукой:
— Приятно познакомиться, сэр. Хорошего вам вечера. — Потом брат повернулся и обнял нас с Риком за плечи. — Ну что, возлюбленные мои коллеги и сотоварищи по влезанию в идиотические приключения ради просвещения масс? Сделал я сегодня еще процента три, как думаете? Нет, к чему скромничать. Я же бог, я тыкаю палкой туда, куда никто тыкать не осмеливается. Пусть будет пять процентов. Начинайте-ка мной восхищаться.
Я посмотрела на сенатора, он натянуто улыбался, но только одними губами. Лицо у него было напряженное.
— Потом повосхищаемся. Сенатор, вы приехали прямо сюда?
— Стив принял ваше сообщение. Услышав, что вы что-то нашли, сразу же позвонил мне, и мы
