Когда Келли вошла в холл, Ник сидел на корточках перед холодильником, перекладывая туда продукты. Он прервал это занятие и воззрился на ее голые лодыжки, и она видела, как напряглись его плечи. Его взгляд осторожно поднялся к ее коленям и дошел до бесформенной футболки, скрывающей фигуру до середины бедер. Его тело облегченно расслабилось.
Она перехватила волосы лентой и достала солнечные очки из сумочки.
— Пойдем.
— Без шляпы? — удивленно спросил он.
— У меня ее нет. А что?
— Так. Я... — Он засунул руки в карманы. — Мери-Бет носу на пляж не казала. Но если вдруг такое случалось, всегда надевала головной убор. Она утверждала, что солнце приводит к преждевременной старости, а от того, что щуришься, появляются морщины.
Келли нахмурилась:
— У меня нет шляпы, не приставай.
Он распахнул перед ней дверь. Келли спустилась вниз по лестнице из трех ступенек, ощущая песчинки под босыми ногами. В углу маленького дворика возвышался песчаный холм, заросший зеленым тростником, раскачивавшимся на свежем морском ветру.
Ник взял ее за локоть, и Келли последовала за ним сквозь дыру в ограде. Выбравшись на берег, она остановилась и смахнула с лица выбившиеся пряди. По обе стороны залегла песчаная гладь — широкая, белая, теплая, утыканная зонтами и устланная пляжными покрывалами. Взрослые и дети играли в волейбол, бросали летающие тарелки, загорали и купались. Могучие волны с размеренным грохотом обрушивались на пляж. За волнорезами океан расстилался как прекрасное бесконечное зелено-голубое покрывало.
Келли вдохнула морской воздух, смакуя пряный аромат, смешанный с запахом лосьона для загара. Это было восхитительно. Она внимательно осмотрела окрестности:
— Ты видишь мальчиков?
— Да. Они в воде.
— Волны довольно большие. С ними ничего не случится?
— Оба неплохие пловцы. И потом, здесь есть спасатели.
Она притронулась к его руке как раз в том месте, где рукав его футболки обтягивал мощный бицепс. Рука дрогнула. Келли тяжело вздохнула, не в силах отвести взгляда от его широкой груди.
— Ты думаешь, ничего, если мы немного пройдемся? — Он вытащил из-за пояса темные очки.
— С ними ничего не случится. Отличная идея.
— Может, пойдем поближе к воде?
— Конечно. Тебе правда хочется подойти поближе? — Он посмотрел на нее вопросительно, а потом отвел взгляд. Мыслями он был где-то далеко. — Мери-Бет не отваживалась на это. Брэд обычно упрашивал ее, чтобы она пошла с ним или хотя бы взглянула, как он плавает.
Келли вздохнула и отвернулась. Перестанет он когда-нибудь сравнивать ее с сестрой?
Вдруг позади раздался грохот волны. Когда Келли обернулась, убегать уже было поздно, стена белой пены почти накрыла ее. Она ударила Келли по ногам, обдав брызгами волосы и плечи. Соленая вода жгла ей глаза, стекала горечью с верхней губы. Она испустила протестующий вопль, а потом засмеялась.
— Тут теплая вода. Совсем не такая как в Тихом океане.
— А с чего ты взяла, что это не так? — Он пристально взглянул на нее и взял за локоть, помогая сохранить равновесие в набегающих волнах, омывающих им ноги. Потом осмотрел ее с ног до головы и засмеялся. — Мокрая крыса.
Келли прищурилась:
— Ты напрашиваешься, Де Корс. — Она сложила руки ковшиком и, погрузив их в волну, плеснула на него водой.
Он неторопливо снял свои солнечные очки и, обтерев их о футболку, засунул за пояс. Тыльной стороной ладони смахнул воду с подбородка, ни на минуту не выпуская ее из виду.
— Это война, О'Брайен.
Она стянула с себя мокрую, прилипшую к телу футболку. Потом зарыла ноги в песок и приняла устойчивое положение.
— Ну-ка попробуй.
Он взглянул куда-то пониже ее плеч. Его глаза сверкнули, губы сжались.
— Да ладно. Силы слишком неравны.
— Мокрая курица.
— Думай что хочешь. Пойдем посмотрим, как там мальчики.
Ник вытирал волосы после душа. Через приоткрытую дверь он слышал, как Келли о чем-то оживленно болтает с мальчиками. Глядя в зеркало, он мог видеть кровать за своей спиной и дешевые, под дерево, ночные столики по обеим ее сторонам.
Из коридора донесся ее смех.
— Дайте мне передохнуть, ребята. Меня совсем разморило от морского воздуха.
Его взгляд застыл на квадратных двойных матрасах. На спинке кровати Ник увидел ее купальник, едва ли превосходивший по размерам набедренную повязку.
Изящные, женственные линии ее тела, подчеркнутые мокрой футболкой, отпечатались в его памяти.
Он постарался отогнать эти мысли. Как, черт побери, он собирается жить с ней вместе в этой... спальне... и не совершить того, о чем оба будут впоследствии сожалеть?
Он повесил свое полотенце на другую спинку, подальше от маленького черного купальника. Короткими нервными взмахами он пригладил руками волосы. Его внимание привлек кусочек бумаги, засунутый за рамку зеркала. Он взял рекламный листок: «Приятное времечко у Чарли». Надо же, он почти забыл об этом заведении. Сколько ночей он провел там с друзьями в коллективных усилиях скоротать время?
Келли любит музыку. Ей понравится это место. Отличный выход на сегодня, а там будет видно.
Он надел джинсы, рубашку и пуловер и вышел в общую комнату к Келли и детям. На столе стояла плоская картонная коробка с остатками пиццы. Келли сидела по-турецки посреди комнаты и играла с Брэдом в карты. На ней была футболка с надписью через всю грудь «Калифорния» и тугие джинсы. Голая ступня выглядывала из-под коленки, обтянутой грубой материей.
— Эй, О'Брайен, ты когда-нибудь видела дощатую набережную?
Она подняла на него глаза:
— Что?
— Дощатую набережную. Как насчет пятицентовой экскурсии? — Ей, наверное, скучно играть с детьми в карты. Она должна обрадоваться возможности выбраться куда-нибудь вечерком.
— Ник, а ты разве не устал? Я просто валюсь с ног, а ты весь день провел за рулем.
— Что стало с той любительницей вечеринок, которую я знавал когда-то?
Она озадаченно взглянула на него:
— Это, наверное, была какая-то другая монашенка.
— Где твой дух авантюризма?
— Он иссяк.
— Я знаю местечко, которое приведет тебя в чувство. «Приятное времечко у Чарли» — это нескончаемые ирландские хоровые песнопения. Пойдем, Чарли очень просит. Доверься мне.
Ее глаза загорелись.
— Пение?
— Да. Тебе понравится.
— А как быть с мальчиками?
— С ними тут ничего не случится. — Он схватил и подал Келли свитер, не давая ей возможности передумать.
— Ну разве что ненадолго, — сказала она, засовывая ноги в тапочки.
