Келли с трудом сохраняла равновесие в черных атласных туфлях на трехдюймовом каблуке, чувствуя себя, как жеребенок, делающий первые шаги. Она очень осторожно направилась к выходу, касаясь стенки, открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Боже милостивый, как она волнуется!
Глубоко вздохнув, Келли вошла обратно в дом и осторожно прикрыла дверь.
— А я уж думал, ты меня бросила.
Келли обернулась. Ник стоял на нижней ступеньке лестницы в традиционном черном смокинге с атласной окантовкой. Густые темные волосы были гладко зачесаны назад, что подчеркивало четкие черты его лица. Едва заметная тень улыбки скользила по губам. Он был так красив, что у нее перехватило дыхание.
Келли нервно сглотнула.
— Я вышла на минутку, чтобы подышать свежим воздухом.
Темная бровь вопросительно изогнулась.
— Ты слишком долго возилась с детьми. — Он смотрел на нее пристально, будто пытаясь вобрать в себя всю, вплоть до мельчайшей черточки.
— Знаешь, я ужасно боюсь шлепнуться носом в грязь в этих новых туфлях и опозориться. О, Ник, мне так страшно. Может, позвоним и откажемся? Давай скажем, что у меня случился приступ раскаяния, и я вернулась в монастырь.
— Ну, монашки тебя в таком виде ни за что не впустят.
Слегка подавшись вперед, она внимательно изучила носки своих туфель, а потом снова перевела взгляд на его лицо. Почему он так смотрит? Его напряженный интерес беспокоил ее, но был значительно приятнее, чем безразличие. Интересно, какое выражение у него будет, если она снимет жакет от этого костюма? Эта мысль привела ее в трепет.
Его запах, смесь геля для душа и одеколона, обволок Келли. Ее сердце забилось, по всему телу начало растекаться блаженство. А когда он дотронулся указательным пальцем до ее подбородка, подняв его так, чтобы смотреть ей в глаза, ее пробила дрожь.
— Забудь об этом, Ник.
Он спрятал ее холодную руку в своей надежной большой ладони.
— Ты вся дрожишь. Оказывается, и вправду боишься. Все будет отлично, можешь мне поверить.
В тот момент Келли простила ему всю прежнюю холодность. Она пригладила руками переливающийся атлас своего немыслимо дорогого наряда. Но, поймав на себе завороженный взгляд Ника, решила, что раз этот костюм позволил ей добиться такого эффекта, значит, он оправдывает каждый потраченный на него пенс и ей следует купить еще дюжину таких.
— Келли, дорогая, вы так раскраснелись от танцев. Почему бы нам не пойти вместе на веранду? Я хочу показать вам наш двор.
Келли отпила вина и пошла следом за хозяйкой. Полная дама удобно устроилась в шезлонге, и озорной огонек блеснул в ее голубых глазах.
— У вас прекрасный дом, миссис Смит.
— Просто Барбара. Миссис Смит — это моя свекровь. И спасибо. Мы очень любим это место. — На минуту она задумалась. — Мне очень жаль Мери-Бет. Вы, должно быть, сильно скучаете по ней.
— Спасибо. Да, я в самом деле по ней скучаю. Но сейчас стало уже немного легче. Мне уже не кажется, что она вот-вот войдет в комнату. — Внезапная боль сжала Келли грудь. — Возможно, Ник никогда не примирится с этой утратой.
— Почему вы так думаете? — Собеседница в задумчивости склонила голову набок.
Келли сделала еще один глоток из бокала. Чтобы ответить на этот вопрос, ей пришлось бы рассказать о том, кто и где спит в их доме. Она решила сменить тему:
— Вы, должно быть, удивляетесь, что мы с Ником поженились так скоро после смерти сестры.
— Нет. Ник нам все объяснил.
— Все? — Он что, рассказал им, что они спят в разных спальнях? Щеки вспыхнули, краска разлилась по всему лицу, и Келли почувствовала, как ее бросило в жар. Она сняла жакет, оставив плечи обнаженными.
— Он сказал, что вы оба просто проявили заботу о благе детей. — Жена судьи улыбнулась. — Я, как добрый друг, хотела дать вам один совет. Не слишком увлекайтесь самопожертвованием, Келли. Это не принесет добра ни вам, ни Нику.
— Понимаю. Я очень стараюсь, чтобы наш брак удался.
Барбара Смит опустила глаза к вырезу платья Келли, и в ее глазах вспыхнула добрая усмешка.
— Я вижу. Ну, мне пора к другим гостям. Вернемся?
— Хочу побыть здесь еще немного. Вы не возражаете?
— Ничуть. Все это несколько утомительно, не правда ли, дорогая?
Келли кивнула, испытывая благодарность за чуткость. Оставшись одна, она подошла к деревянным перилам веранды и стала вглядываться вдаль.
— Если вам холодно, то я знаю, как вас согреть.
Келли вздрогнула от звука незнакомого голоса и обернулась. Лицо тоже казалось новым. Нет, этого человека определенно не было среди тех, кому она была представлена. Но он, очевидно, был из тех, кто знаком с Ником и всеми его друзьями... Она протянула ему руку:
— Привет. Меня зовут Келли.
Он сжал ее кисть и не выпускал дольше, чем нужно, поглаживая, большим пальцем. Глаза его скользнули к вырезу ее платья.
— Дуг Филд. Как я погляжу, вы уже допили свое вино. Возьмите мои бокал, я не трогал его.
Келли почувствовала легкое головокружение, но решила, что это просто от волнения. Жена юриста должна держаться дружелюбно со всеми его друзьями и коллегами, даже если один из них ставит ее в неловкое положение. Она поставила на стол свой пустой бокал и взяла его.
— Спасибо.
— Может, это прозвучит дерзко, но я должен спросить, где вы были всю мою жизнь. — Филд положил свою ладонь на ее руку.
Келли отпрянула. У нее был небогатый опыт общения с мужчинами, но инстинктивно она чувствовала, что это переходит все границы элементарной вежливости.
— Честно говоря, я была в монастыре.
Он засмеялся, обнажив ряд безукоризненных зубов.
— Да, конечно. Так чем вы на самом деле занимаетесь?
Келли услышала позади тяжелые шаги, а через мгновение ощутила большие руки мужа на своих голых плечах.
— А теперь она на самом деле моя жена, Дуг. — Низкий голос Ника дрожал от гнева.
Филд поднял руки вверх, будто демонстрируя, что безоружен.
— Извини, Ник. Я не знал, что она занята. Было очень приятно познакомиться с вами, Келли. Поздравляю с удачным замужеством. — Он повернулся и пошел обратно в дом.
Келли не сразу поняла, почему Филд так поспешно удалился, пока не увидела прищуренные глаза Ника. Тот был в ярости.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
— Мы с Барбарой вышли подышать свежим воздухом. В зале так душно, — ответила Келли, дрожащей рукой теребя цепочку на шее.
Это движение привлекло внимание Ника к ее костюму. Разве на ней не было ничего поверх этого? Его глаза расширились, и он, казалось, не в силах был оторвать их от ее кремовой кожи, мягких выпуклостей чуть пониже кулона. Кулон? Черт побери... Он стиснул кулак, сгорая от желания погладить гладкое упругое тело... и презирая себя за слабость.
Ник сунул руку в карман, чтобы Келли не увидела, как та дрожит.
— Похоже, тебе пришлась по вкусу компания Дуга.
