подозреваю, потом его держали в казарме стражи, что подтверждает причастность к этому делу подкупленного начальника. Джеймсу, конечно, досталось, но ничего серьезного…
— Надеюсь, он использовал антисептики, — сказала Лидия и вздрогнула, потому что князь расхохотался. — Простите, — торопливо добавила она, сообразив, как некстати прозвучали ее слова. — Конечно, я потрясена тем, что его били, но ведь ему же сейчас грозит опасность куда серьезнее! Что он намеревался делать — тогда, в среду?
— Сам он мне об этом не сказал, но через свои каналы во дворце я узнал, что Джеймс собирался поговорить со сказителями на рынке…
— Сказителями?
«Старик, проживший около тысячи лет, — немедленно вспомнились ей удивительные записи в блокноте Фэйрпорта. — Женщина, прожившая пятьсот лет (ткала лунный свет)».
— Объясните же, в чем дело? — сказал князь.
Лидия покачала головой. Грудь, губы, пальцы рук и ног — все немело. «Последствия переохлаждения, — подумала она, и словно жалобный детский голосок вскрикнул: — Джейми, нет!»
— Вам холодно, мадам. — Князь положил теплую руку ей на плечо, и они двинулись в обратный путь. — Мы направлялись с ним к нему на квартиру, когда прибежал армянский мальчик и что-то ему сообщил. Что именно, я не слышал, но, думаю, примерно следующее: «Мой хозяин велел показать тебе это место». После чего Джейми немедленно откланялся. — Князь покачал головой.
«Как выглядел Джейми? — хотела спросить она. — Не заметили ли вы у него серебряных цепочек на шее и на запястьях?»
Хотя в любом случае цепочки должна была отобрать гвардия султана. Те стражи, которых она видела у внешних ворот дворца, вполне могли обобрать и разуть умирающего.
Сердце ее так и ходило под ребрами, стянутыми корсетом.
— Вы узнали, что это был за сказитель?
Разумовский приостановился и снова внимательно посмотрел на нее сверху вниз. Среди колонн Лидия заметила мужчин в ярких мундирах. Не турки. Европейцы. Надо полагать, люди князя.
— Миссис Эшер, — тихо сказал он. — Константинополь — нехороший город. Это опасный город, тем более сейчас, когда к власти пришла армия и все перевернулось с ног на голову. А для женщин он был опасен всегда. В данный момент я занимаюсь поисками Джеймса. Если о нем станет хоть что-нибудь известно, я немедленно извещу вас.
— Спасибо. — Лидия пожала широкую, затянутую в лайку руку. — Не могу вам выразить, как высоко я ценю ваше участие… вашу помощь…
— В данном случае. — Разумовский вновь огладил усы.
В каждую пуговичку на его перчатках был вправлен крошечный бриллиант. — Не следовало бы мне этого вам говорить, но все же скажу. Не вздумайте ничего предпринимать сами. Ничего! Звоните мне в любое время. Там, где вы остановились, есть телефон?
Она покачала головой.
— Тогда пошлите гонца. Вы понимаете? Если я не приду сам, я пришлю слугу. Вы ничего не обязаны сообщать ни мне, ни ему, но никуда не отправляйтесь одна! Сэр Бернуэлл и все ваши посольские — хорошие люди, но они тут недавно. Более того, их воспринимают как сторонников Комитета и противников султана. Кстати, немецкие дельцы, снабжающие деньгами обе враждующие стороны, обладают здесь куда большей властью, нежели мое или ваше посольство. Собираетесь выйти в город — берите кого-нибудь с собой. Я имею в виду, кроме этой вашей глупышки. Кого-нибудь, кто мог бы в случае чего защитить вас. Здесь не Англия. Прошу… — молвил он, пропуская ее в дверь, по сторонам которой стояли стражи в оранжевых и красных тюрбанах.
Оказавшись в зале, князь принес Лидии шампанского и бутерброд с черной икрой. Тут же откланялся — и спустя две минуты она уже видела его (или кого-то очень похожего — огромного, русобородого, в зеленом мундире) беседующим с самим Энвер-беем.
Глава 14
Народу в зале становилось все больше. Еще беседуя с князем, Лидия заметила смутные огни, движущиеся среди деревьев, — слуги с фонарями сопровождали вновь прибывших. Она оглянулась и увидела зеленовато-розоватое пятно платья своей патронессы в окружении черных мужских костюмов. Лидия приблизилась. Там говорили по-немецки, поминая калибры и марки стали. Кажется, леди Клэпхэм угодила в компанию дельцов. Увидев Лидию, она с видимым облегчением схватила ее за руку.
— Дорогая моя миссис Эшер! — воскликнула она. — Позвольте вас представить герру Францу Хиндлу! Герр Хиндл. Миссис Эшер. А теперь прошу прощения, герр Хиндл, но я обещала познакомить миссис Эшер с герром Деттмаром… Мне вас Бог послал, милая, — сообщила она, понизив голос, когда они убрались подальше от белобрысого плотного джентльмена, с чувством пожавшего руку Лидии. — Какой же он утомительный! — С этими словами леди Клэпхэм направила спутницу в двери малого зала, где было еще более людно и душно. — Неужели я похожа на женщину, способную отличить вагранку от изложницы?
Лидия оглядела ее с насмешливой серьезностью.
— Повернитесь, — потребовала она, и жена атташе с не менее серьезным видом выполнила приказ.
— Ну, если только со спины немножко… — сказала Лидия.
— Тогда я наброшу на спину шаль, — пообещала леди Клэпхэм. — Я здесь задохнусь. Князь Разумовский сообщил вам что-нибудь новое о вашем супруге?
Лидия медленно кивнула:
— Он сказал, что муж намеревался встретиться на рынке со сказителем. Он — я имею в виду доктор Эшер — ни о чем таком при вас не упоминал?
— Но он ведь не за этим прибыл в Константинополь?
— Да, — сказала Лидия. — Просто он занимался подобными исследованиями повсюду. Он ведь не только языковед, он еще и фольклорист.
Леди Клэпхэм печально вздохнула и оправила прическу.
— Ну, это еще не самый печальный случай, дорогая. У меня у самой брат безумец. Можете себе представить, вскрывает гробницы. И ладно бы еще где-нибудь в языческих землях, а то ведь в Батском Кафедральном соборе. Причем в самый разгар охотничьего сезона! — Удивляясь, она покачала головой и взяла с подноса бутерброд с икрой. — Да, он спрашивал о сказителях. Берни рассказал ему о том старике, что сидит в ряду медников на Большом Базаре Я полагаю, его сиятельство предложил вам помощь? Кстати, а где мисс Поттон?
Лидия оглядела зал, хотя издали и без очков она не могла отличить одного гостя от другого. Вот Джеймса бы она узнала сразу в любой толпе. Да еще, пожалуй, князя Разумовского — уж больно тот был велик и пышен. Нигде ни намека на платье в коричневато-белую полоску и обильные черные волосы Маргарет. Лидия вспомнила фразу, оброненную Исидро прошлой ночью: «Я, возможно, буду неподалеку…» — и страстное желание мисс Поттон увидеть дона Симона на приеме… Тем более сейчас, когда она почувствовала себя красавицей.
— Она могла выйти в сад. — Лидии невольно вспомнилось сновидение, где Маргарет вальсировала с Исидро в лунном свете.
— Она простудится, — предрекла леди Клэпхэм. — О, моя дорогая, вот с кем я хотела вас познакомить… совершенно очарователен… такой шутник… — И она увлекла Лидию навстречу входящему в зал мужчине. Алый, обильно расшитый серебром мундир, леопардовый мех на плече, черные гладкие волосы, сам — строен и красив, как Аполлон. Женщины должны млеть при виде такого душки. — …состоит в дипломатическом корпусе и совершенно очарователен, хотя пороха не изобретет. Барон Игнац Кароли…
— Извините меня, — торопливо сказала Лидия. — Я думаю, мне необходимо найти мисс Поттон и… Я сейчас вернусь…
— В самом деле? Где же…
