объявляет о выходе на сцену следующего участника грандиозного концерта.
В кабинет вошли двое. Оба высокие, широкоплечие, и метрдотелю показалось, что его небольшой кабинет сделался еще меньше.
Едва глянув на них, Савелий Маркович определил, что оба они не являются посетителями их ресторана, а стало быть, речь не пойдет о том, чтобы на вечер заарендовать несколько лучших столиков.
Держатся они довольно раскованно, хотя и не наглеют, как это бывает с представителями современного криминала. И Савелий Маркович безошибочно угадал в вошедших борцов с криминалом. И не ошибся, потому что первый из них, который выглядел постарше, достал из кармана пиджака удостоверение, при виде которого, Савелию Марковичу сделалось неуютно даже в собственном кабинете. Он вдруг почувствовал запах камеры, вдыхать который ему в полной мере пришлось лет десять назад, когда он глупо попался за изнасилование несовершеннолетней.
– Старший оперуполномоченный уголовного розыска, майор Туманов, – представился владелец удостоверения. – А это, – кивнул он на парня, вошедшего следом, – лейтенант Ваняшин.
Савелий Маркович едва не разорвал рот, так стараясь улыбаться и тем самым понравиться оперативникам. Сразу предложил важным гостям присесть в удобные кресла. Следующим предложением метрдотеля, было пропустить по рюмочке коньяка, который он собирался распробовать в одиночку. Тогда глядишь, и разговор лучше пойдет. Так обычно и было, когда к нему наведывался кто-нибудь из представителей власти. Но с этими двумя все оказалось иначе.
– Мы на работе, – сказал майор Туманов, повнимательней приглядываясь к метрдотелю.
Лично самому Савелию Марковичу было совершенно не понятно, что такого интересного нашел в нем опер, майор, что как от девы красной глаз не может отвести.
– Значит, разговор предстоит серьезный, – догадался Савелий Маркович, изобразив на лице сожаление и убирая бутылку и рюмки назад в бар. Причем, делал это, не торопясь, как бы давая оперативникам время передумать. Если что, он не прочь все вернуть на стол.
Крякнув с досады, опустился назад в мягкое кресло, которое тут же приняло его в свои объятия, как это может сделать любвеобильная женщина, страстно жаждущая ответной ласки.
– В таком случаи, я слушаю вас, господа? – произнес Савелий Маркович все тем же голосом профессионального конферансье, понимая, что от этого серьезного майора ничего хорошего ждать не следует. А стало быть, и с языком надо быть поосторожней, чтобы не наболтать лишнего. Этого майора по морде видно. Слово ляпнул, и ты уже у него на заметке.
– Скажите, вы ведь, наверное, знаете тех, кто у вас часто бывает? – задал майор вопрос, от которого Савелию Марковичу стало тоскливо на душе, и он уже для себя определил, что второй вопрос майора будет поставлен более конкретно, и касаться он будет кого-то из посетителей ресторана. Информацию такого рода метрдотелю меньше всего хотелось давать операм. Наговоришь лишнего, а потом еще чего доброго перо в бок схлопочешь. Нынче это запросто. И Савелий Маркович слегка поежился от такой мысли.
– Ну уж не настолько хорошо, – сказал он со слащавой улыбкой, желая не разочаровать старшего опера.
Туманов кивнул, понимая, что метрдотель осторожничает. Спросил:
– Но в лица-то вы их знаете?
– Не всех, – тут же нашелся, что ответить Савелий Маркович все с той же улыбочкой. – Иногда встречаются такие лица, на которые сколько не смотри, а все равно не запомнишь. – Он глянул на молчаливого лейтенанта, как бы желая своей улыбкой расположить его к себе и тем самым снискать сочувствие.
Но Ваняшин никак не отреагировал на болтовню метрдотеля.
– Вы поймите, мы ведь к вам пришли не просто так поговорить за жизнь, а по важному делу, – предупредил майор.
– Я понимаю. И готов вам помочь, что в моих силах, – тут же заверил Савелий Маркович, тихонько вздохнув по поводу нежданного визита оперативников. Вот принесла их нелегкая. Да еще перед обедом. Аппетит сразу пропал и Савелий Маркович позвонил на кухню, чтобы официантка с подносом пока не торопилась.
Федор Туманов достал из кармана фотографию Мамедова, показал метрдотелю, со словами:
– Если так, тогда взгляните вот на эту фотографию. Возможно, этого человека вы видели тут в ресторане. Внимательно посмотрите.
Савелий Маркович посмотрел внимательно и покачал головой.
– Должен вас разочаровать, господа, хотя мне это крайне и неприятно. Но я его никогда не видел. Иначе бы запомнил, – клятвенно произнес метрдотель, проникновенно глядя в глаза майора.
Федор Туманов разочарованно вздохнул.
– Ну что ж, думаю, с вами все понятно, – сказал майор, при этом многозначительно глянув на лейтенанта Ваняшина.
Савелий Маркович смутился от сказанного Тумановым, заговорил убедительно:
– Нет, но, правда. Поверьте. Зачем я буду наговаривать на человека. Возможно, он уважаемый человек… – пытливо уставился метрдотель на майора.
Федор хмыкнул, а потом сказал:
– Может быть и так, – потом попросил доверительно: – Вон там у вас в баре я вижу бутылку минералки… Можно стаканчик? Пить хочется.
Савелий Маркович вскочил с кресла, как будто его больно кольнули в одно выпуклое место.
– Пожалуйста. Сколько хотите. Пейте на здоровье. А может быть, все-таки, коньячку, а? Ну в виде исключения?
Федор упрямо покрутил головой.
– Сейчас нельзя. Вечером, тогда другое дело. А сейчас нам еще работать и работать. Дел полно. Сами понимаете.
– Понимаю, – разочарованно протянул Савелий Маркович и повернулся к бару, чтобы достать бутылку с водой. Он не видел, как тотчас же в руке у майора оказалась обойма с патронами от пистолета «Макарова», которую он быстро вложил в правый карман замшевого пиджака метрдотеля, висевшего на спинке кресла.
– Ну что ж, раз нельзя коньячку, выпейте воды, – весело, даже с каким-то облегчением, пропел Савелий Маркович, не зная как бы побыстрей выпроводить этих неприятных посетителей. Он откупорил бутылку и налил целый стакан шипящей и пузырящей жидкости. – Пожалуйста. Очень полезно для здоровья принимать натощак, – пошутил он.
Но прежде чем притронуться к стакану, майор вдруг попросил об еще одном одолжении.
– Раз уж вы такой добрый человек, может, тогда и сигареткой угостите? – спросил он, улыбаясь.
Савелий Маркович сделал великодушное лицо, показав тем самым, что для родной милиции ему ничего не жалко. Тем более, такого пустяка.
– Конечно. С превеликим удовольствием, – заворковал он, сунул руку в правый карман своего пиджака, где лежала пачка сигарет, и зажигалка и вместе со всем этим достал обойму с патронами.
– Ой, – негромко ойкнул он, от смущения перекосив рот.
Сидевший рядом майор Туманов изумился.
– У вас есть оружие? – спросил он у Савелия Марковича. Тот смущенно заулыбался, как заводной замотав головой.
– Что вы? Никакого оружия я не имею. И никогда не имел.
– А тогда зачем же вы носите в кармане обойму да еще с боевыми патронами? – посмотрел майор на руку Савелия Марковича, в которой тот держал обойму. – Положите ее на стол.
– Я не ношу. Уверяю вас, это не моя. Это недоразумение какое-то, – воскликнул Савелий Маркович, чувствуя, как по спине побежали капельки пота.
– Не ваша говорите? – усмехнулся майор Туманов, достав из кармана носовой платок, которым накрыл обойму. – А на ней, между прочим, ваши отпечатки пальчиков? Экспертиза подтвердит это. Будьте уверены. Но вы не переживайте, вам дадут по минимуму. Немного, – майор обернулся к Ваняшину, подмигнув тому.
– Лет пять, – подсказал Ваняшин.
