Полина всем сердцем была согласна с ней. Внизу они разошлись в разные стороны, Линетт побежала к тетушке, чтобы помочь той в хлопотах по хозяйству, прерванных происшествием, а Полина пошла в их гостиную, где обнаружила поджидающего ее Джорджа.
– Ну как? – спросил он.
– О, мисс Сильвестер сейчас у него, надеюсь, теперь он заснет. – Она села, чувствуя себя невероятно измученной. – Хочешь чего-нибудь выпить?
– Нет, не беспокойся, я сейчас поеду. – Он поколебался. – Лина, душа моя, мне страшно жаль Пегаса.
Она улыбнулась, но к глазам уже подступали неудержимые слезы.
– Старый добрый Пег – видишь, как ты был не прав. Никому он не причинил зла – наоборот, это ему... – Дальше она не смогла говорить, потому что губы у нее задрожали.
– Лина, прости, я не хотел... – У Джорджа тоже не выдержали нервы, он вытирал глаза. – Зато теперь все его беды позади. Знаешь, не так-то весело быть лошадью, скажу я тебе.
– Да, ты, наверное, прав. – Полина говорила спокойно; теперь уже ничто не имело значения. – Джордж, я подошла к концу дороги, – грустно добавила она. – Пегаса больше нет, Линетт скоро уезжает от нас, тетя Марион собирается жить в городе, Майк здесь тоже ни за что не останется, сам понимаешь, а мистер Марш женится в середине лета.
– Значит, они уже назначили дату? Я думал, они поженятся раньше. – Верный друг с сочувствием посмотрел на Полину, и она сжалась под его всепонимающим взглядом. Значит, он прекрасно видел то, что она сама с трудом осознавала – что она безнадежно влюблена в Энтони Марша; и это не девическое увлечение, не проходящая страсть, а настоящая любовь.
Она вздохнула:
– Так что никого не останется.
Джордж еще раз вытер лицо и сглотнул. Он мельком вспомнил Катлин, ее симпатичную мордашку и как приятно и лестно было ему ее внимание, к которому он уже привык, но девушка была из большой дружной семьи, у нее куча друзей, а Полина – одна, совсем, совсем одна.
– У тебя всегда буду я, – неловко выпалил он.
Полина посмотрела на него, и во взгляде ее читалось сомнение.
– Правда, Джордж?
Джордж вспомнил, как она приникла к нему на поле, как держал хрупкую юную фигурку в объятиях, он просто не мог бросить ее сейчас на произвол судьбы.
– Ну конечно. Я могу тебя избавить от всего этого... цирка. Выходи за меня, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты стала счастливей.
– Правда, Джордж? – Значит, она все-таки не потеряла его. – А как же... Катлин?
Он страшно покраснел, но карие глаза смотрели на нее прямо и твердо.
– Это было несерьезно. Мы с ней ездили в город только потому, что я не мог повезти туда тебя.
Хм, Джордж, оказывается, тоже мог разыграть при случае небольшую сцену.
– А ты уверен, что ей не будет обидно? – продолжала Полина.
– Наверное, будет немного уязвлена, но она скоро найдет себе другого парня. – И Джордж со вздохом выбросил Катлин из головы. – У нее полно кавалеров, а вот ты... – Он не договорил. Если у Полины не было воздыхателей, так только потому, что она никуда не ходила и не интересовалась такими вещами. – Поверь мне, радость моя, – продолжал он, – если бы ты нашла себе человека по сердцу, я был бы первым, кто пожелал бы вам счастья, но в нынешней ситуации...
– В нынешней ситуации! – эхом повторила она. – Ах, Джордж, как я одинока!
Полина подошла к Джорджу, и он обнял ее. Какие утешение и надежность были в его близости, но она должна быть с ним честной. И, прижимаясь головой к плечу друга, девушка сказала нетвердым голосом:
– Ты знаешь, что всегда будешь на втором месте.
– Я прошу только права заботиться о тебе и служить тебе надежной опорой в жизни.
Как хорошо, когда о тебе заботятся и утешают.
– Помнишь, как ты мне говорил, что мир жесток и суров, когда ты в нем один, сам по себе? – спросила она. – Тогда мне казалось, что я смогу выстоять перед трудностями, но мне кажется, я совсем не такая уж независимая и сильная. Мне нужен дом и человек, которого я могу любить.
– Мне подходит, – сказал он, вдруг охрипнув. – Так, значит, ты согласна?
Полина совсем забыла про свою оскорбленную гордость; Джордж был нужен ей, потому что она чувствовала себя потерянной и одинокой. Она подняла к нему лицо.
– Давай тоже поженимся этим летом. – «Только раньше, чем в середине лета», – подумала она про себя.
– Когда скажешь.
Он всегда, всю жизнь любил Полину, всегда мечтал, что она станет его женой, и теперь наконец он получил свой главный приз. Так Джордж говорил себе, честно стараясь вытеснить из мыслей бедняжку Катлин. Она была случайным эпизодом, который надо поскорее забыть.
Он хотел поцеловать ее, но вдруг во дворе раздался шорох шин, и оба насторожились.
– Кто это?
– Это, наверное, мистер Марш наконец вернулся, – тусклым голосом сказала Полина. Она отстранилась от Джорджа и стояла напрягшись всем телом, каждой жилкой, стараясь уловить звук шагов Энтони на лестнице, а возможно, и звук его голоса. Они слышали, как он прошел по веранде, открылась и закрылась дверь. Джордж с пониманием посмотрел на Полину и вздохнул.
– Потом поговорим, – сказал он мягко, – когда Энт со своей съемочной группой уедут в Лондон. Доброй ночи, Лина.
Он ушел. Полина побежала наверх и столкнулась с Виолой, которая выходила из комнаты Майка.
– Он уснул, – сказала она. – Надеюсь, мне удалось вложить немного здравого смысла в его молодую сумасбродную голову. Больше он не будет доставлять таких неприятностей. Он даже пожелал мне счастья в семейной жизни. – Виола цинично усмехнулась. Она-то искала в семейной жизни не счастья, а только влиятельного мужа и поддержку в профессиональной деятельности. – Я не ослышалась, действительно приехал мистер Марш? – спросила она.
Полина кивнула:
– Да, он вошел несколько минут назад.
– Слава небесам! – воскликнула Виола и прошла мимо нее к лестнице. Она надеялась провести остаток вечера наедине с Энтони. В последнее время он упорно уклонялся от этого, оправдываясь крайней занятостью, но ей хотелось упрочить свои позиции в отношении жениха и, возможно, убедить начать более выигрышную карьеру в Америке, а помимо прочего, бросить очередной намек, что с этими несносными Геральдами давно пора расстаться.
Полина пошла к себе в комнату. Выглянув из окна, она увидела свет в конюшнях и вспомнила про Джоша. Бедный Джош! Из-за гибели Пегаса ему сейчас, наверное, еще хуже, чем ей, вот он и не спит, но пусть хотя бы скорбит не в одиночестве. Она скользнула по задней лестнице и вышла во двор.
Она шла по проходу конюшни, резкий свет лампочки без абажура лился на мерно жующих лошадей, стойло Пегаса было открыто. Джош сворачивал бинт. Рядом стояло несколько открытых банок с мазями, а за ним смутно виднелась какая-то тускло отсвечивающая туша. Господи, неужели они затащили Пегаса сюда? Но зачем? Не смея еще верить своим глазам, девушка прокралась поближе.
– Джош... Пег? Его разве не застрелили?
Маленький человечек покачал головой:
– Этот безмозглый придурок с ружьем уже был готов, так и рвался его пристрелить, но у него нога оказалась не сломана, только сильное растяжение. Он еще нескоро поправится, но у него все заживет! Пегас будет здоров, или мое имя не Джош Холлидей!
Плача и смеясь одновременно, она опустилась на охапку сена.
– Господи, Джош, какое чудо!
– Не легко, конечно, было притащить его сюда, босс ему заказал специальный вагон для перевозки лошадей. Ну нет, этим летом он, конечно, не сможет ничего делать, а вот на следующий год будет в полном
