порядке.
Следующим летом Виола с Энтони будут уже справлять годовщину дня свадьбы.
– Меня здесь к тому времени уже не будет, – сказала Полина.
Он кивнул:
– Это уж точно.
– Я даже не знаю, позволит ли новая хозяйка мистеру Маршу оставить Пегаса.
– Да станет он кого слушать. Захочет, так оставит, – заявил Джош. – Он не такой, чтобы им женщина командовала, а если он вдруг сам не захочет – так я, мисс, каждый пенни откладывал! Уж небось он мне продаст Пегаса и не запросит больно много.
– Да, да, я уверена, он продаст тебе его недорого, но где ты будешь его держать?
– А вон на ферме небось. Ну конечно, надо будет конюшню ему построить, так в этом не сомневайтесь, сделаем. – Однако вид у гнома был озабоченным.
– Может быть, и я смогу чем-нибудь помочь, – быстро сказала Полина. – Я надеюсь, Джордж тоже поможет, если я его попрошу.
– Джордж? А, это тот, что ли, у которого гараж?
– Да. Я... я выхожу за него замуж, Джош.
Он промолчал. Девушка подняла голову и увидела, что его маленькие глазки смотрят на нее сурово и печально. Джош все так же сворачивал бинт.
– Не за того, значит, выходите, мисс, – сказал он наконец, – и босс мой тоже вон глупость какую делает.
Она встала.
– Тут ты не прав, сам знаешь. Он и мисс Сильвестер – отличная пара, у них много общего, а мы с Джорджем тоже люди одного круга. По крайней мере, он никогда не был актером.
Полина вышла в ночь. Джош покачал вслед девушке головой и, закончив наконец скручивать бинт, пошел в стойло перевязывать Пегаса.
Глава 8
Полина обогнула дом и вошла с главного входа. Оранжевая луна, уже прошедшая полнолуние, висела в небе цвета индиго, сад был полон весенними ароматами, пахло нарциссами, жасмином и сиренью. В спальне Майкла горел свет, и в окне была заметна тень Линетт. Наверное, она решила присмотреть за бедным мальчиком. В незадернутое окно их гостиной виднелась тетя Марион, склонившаяся над листком бумаги. Наверное, пишет очередное письмо своей подруге Агнес сообщить, что той недолго уже осталось ждать ее приезда. Сквозь толстые портьеры в комнате Энтони просачивался только слабый свет; наверное, он сейчас там, вдвоем с Виолой, обсуждает свои планы на будущее. Она вздохнула и отвернулась, ей было тревожно и не хотелось идти домой. Девушка вышла из ворот и повернула на узкую дорожку, шедшую налево, к Тавернхэму. Луна, поднимаясь все выше в небе, из оранжевой становилась золотой. В тихом воздухе еще чувствовался холод, изморозь, там, где на нее падал свет, сверкала бриллиантами на траве. Белый легкий туман поднимался над заливными лугами справа от нее; завтра должен быть хороший день для съемок. Она шагала дальше, легко ступая по неровной дороге, одинокая тень, идущая через черно- белый мир. Над головой пролетела летучая мышь, прошелестела крыльями по низкой изгороди слева, у ног прошмыгнула какая-то зверушка, крыса или ласка, по своим ночным делишкам. Где-то в деревьях за изгородью громко ухнула сова – одинокий грустный крик в ночи. Полина подошла к калитке и стояла возле нее, глядя на тихую, залитую лунным светом местность, которая совсем недавно чуть не стала свидетелем трагедии. Безудержный глупец! Она надеялась, что это послужит Майклу уроком и он хотя бы станет чуть- чуть взрослее после пережитого. Полина уже начинала зябнуть, потому что не надела куртки, и изморозь оседала на ее свитере. Надо возвращаться, тишина ночи немного успокоила ее взвинченные нервы, и теперь она сможет заснуть, чтобы завтра встретить еще один тяжелый, напряженный день. Она дошла до поворота дороги, где девять месяцев назад в первый раз встретилась с Энтони Маршем, эти месяцы показались ей как девять лет, и вдруг замерла, увидев перед собой высокую фигуру, двигающуюся в ее сторону, не веря глазам, думая, что ее любовь, мука и перенесенное потрясение сыграли с ней злую шутку.
– Энтони, – прошептала она одними губами.
Но он оказался не призраком. Руки, которые обняли ее, были теплыми и реальными.
– А я думала, вы с мисс Сильвестер, – пробормотала Полина.
Он криво усмехнулся:
– Мы немного повздорили, и я не хочу возвращаться домой, пока она не ляжет спать.
Это из-за Майкла, подумала девушка; все-таки мистер Марш не мог стерпеть его присутствия в доме и, наверное, поддался ревности; она надеялась, что он как следует отругал Виолу.
– А ты, – сказал он, – у тебя руки совсем замерзли! Ты-то что здесь делаешь? Твоя тетя мне сказала, что ты у Джорджа.
При упоминании имени своего только что названного жениха она высвободила свои руки.
– Он уехал домой, – сказала Полина без выражения, – а я вышла прогуляться и посмотреть на луну. Такая чудесная ночь сегодня.
Только теперь она поняла, что основательно замерзла и холодно ей не только снаружи, но и изнутри. От предстоящей разлуки и от морозного ночного воздуха Полина вздрогнула. Энтони немедленно снял свой пиджак и накинул ей на плечи.
– Нет, – воспротивилась она. – Со мной все в порядке, а вы можете простудиться.
– Я не простужусь, у меня толстый пуловер. – Энтони обнял ее одной рукой за талию и прижал к себе. – Знаешь, нет ничего лучше человеческого тела, чтобы согреться, – сказал он как бы в оправдание своих действий.
И так они в полном молчании пошли к дому. Его близость была почти невыносима Полине. Он вел себя с ней по-дружески, как брат, и ей действительно стало теплее, но скоро она будет далеко, так далеко от его рук. К горлу се подступили рыдания, и она безудержно заплакала.
Почувствовав, как на руку ему упала горячая капля, Энтони остановился.
– Ну, в чем еще дело? – строго спросил он. – Лина, мне кажется, я всегда оказываю на тебя какое-то отрицательное воздействие. Даже в самый первый раз, когда ты меня увидела, ты плакала, и так продолжается до сих пор, только сейчас у меня, кажется, нет с собой чистого носового платка.
Он высвободил свою руку и полез в карман брюк, Полина вяло улыбнулась.
– У меня есть. – Она вытащила свой платок и высморкалась. – Простите. Просто вы всегда почему-то появляетесь на пике кризиса.
– И что же это за кризис на сей раз? Майкл? Пегас?
– Их раны заживут, они оба будут совершенно здоровы. Просто выдался очень тяжелый день, и я очень устала.
– Ах, бедная моя девочка, но ведь у тебя есть Джордж, который всегда может тебя утешить, и это, похоже, ему вполне удается!
Саркастический тон, который Полина так ненавидела, снова слышался в его голосе. Она отдала ему пиджак.
– Забирайте его, я уже согрелась, – а затем, когда он забрал у нее пиджак, добавила: – Я выхожу замуж за Джорджа.
Энтони, продев руку только в один рукав, так и замер и в замешательстве уставился на нее:
– Господи боже мой, с какой стати? – Он, казалось, был совершенно искренне поражен.
– Что значит «с какой стати»? Почему бы и нет? Я же вам говорила, я уже давным-давно его девушка.
Вот тебе, подумала Полина с огромным удовлетворением, пусть это развеет все твои иллюзии, если
