Она дико огляделась вокруг. Они были совсем одни, не считая нескольких верховых в самом дальнем загоне.
– Помогите! – крикнула Кэтрин, потом поспешно повторила то же самое по-испански.
Однако она прекрасно понимала, что, прежде чем подоспеет помощь, для маленького Хайме все будет кончено. Поэтому, пробормотав коротенькую молитву, соскочила со стены в загон и упала на колени возле сжавшегося в комочек малыша. Краем глаза девушка успела заметить, как бык опустил голову и принялся свирепо рыть копытом землю. Облачко пыли окутало его. Он был так близко, что она слышала его свирепое фырканье. Не зная, что делать, Кэтрин вытянулась во весь рост, закрывая маленького Хайме своим телом. И вдруг он вложил ей что-то в руку – краем глаза она увидела красную скатерть. В это же мгновение бык двинулся вперед.
Уже ничего не соображая от страха, Кэтрин беспомощно взмахнула рукой с зажатым в ней куском красной тряпки – жалкая попытка отвлечь взбешенное животное. В ту же секунду ее укутало облако пыли. Бык вихрем пронесся мимо. Девушка и опомниться не успела, как скатерть со страшной силой вырвало у нее из рук. Она только растерянно заметила, что животное, подцепив ее рогами, яростно мотает головой. Смерть была так близко, что Кэтрин почувствовала ее жаркое дыхание у себя на щеке. В том, что бык вернется, у нее не было сомнений. Но теперь уже не было ничего, что могло отвлечь его внимание. Бык развернулся с быстротой, почти невероятной для такого громадного животного, однако почему-то замер на месте. Видимо, его сбила с толку неподвижность девушки. Он стоял, низко опустив к земле увенчанную острыми рогами голову, и ждал. Вдруг за его спиной громко хлопнули ворота корраля, и бык молниеносно повернулся, чтобы встретить нового врага. В корраль вбежала группа мужчин. Впереди всех Сезар. Махнув вакеро, чтобы те отвлекли животное, он бегом бросился к Кэтрин, бесцеремонно схватил ее в охапку и понес к выходу.
– Сезар! – едва шевеля губами, прошептала она и вдруг, вспомнив, вскрикнула: – Хайме!
– Маленький паршивец. Будь он проклят! – яростно выругался Сезар. – Жаль, что разъяренная скотина не вздернула его на рога! Был бы ему урок на всю жизнь!
Кэтрин изумленно покосилась в его сторону и заметила помертвевшее от ужаса, белое лицо. Сурово сдвинутые брови Сезара сошлись в одну черту, глаза яростно сверкали.
– Он просто пытался подражать вашим героям. – Она сделала неловкую попытку защитить мальчика. Только сейчас до ее сознания дошло, какой смертельной опасности она подвергалась.
Девушку забила крупная дрожь. Сезар крепче прижал ее к груди, но суровые морщины на его лице так и не разгладились.
– Каких еще героев? – сердито буркнул он. – Для чего вам вообще понадобилось туда соваться, хотел бы я знать?! Вы что, не понимаете, что были на волосок от смерти?
– Ну, не могла же я вот так оставить его, даже не попытавшись помочь? – пробормотала девушка, стараясь говорить как можно более убедительнее, хотя голос ее прерывался. – Он подвернул ногу... ему было больно. – И, собравшись с духом, решительно попыталась освободиться, несмотря на слабость, от которой все плыло перед глазами. – Я... со мной уже все в порядке. Пожалуйста, отпустите меня.
К этому времени они оказались одни в узком проходе между корралями. И вместо того чтобы выполнить ее просьбу, Сезар неожиданно склонил голову, прижался губами к ее губам долгим, томительно страстным поцелуем. Ни один мужчина еще никогда не целовал Кэтрин. Да она и вообразить себе не могла, что кто-нибудь, тем более Сезар, осмелится на это. Однако, как ни странно, сочла его поступок вполне естественным. Забыв обо всем, повинуясь лишь мгновенному импульсу, девушка обвила руками шею молодого человека и всем телом крепко прильнула к нему, чувствуя себя в полной безопасности. Под его натиском губы ее покорно приоткрылись, и все закружилось у нее перед глазами. На какое-то время они забыли обо всем, прижавшись друг к другу. Им казалось, что они остались одни во вселенной.
Вдруг Сезар поднял голову и посмотрел на нее.
– О, бедный я, несчастный! – нежно проговорил он. – Какая ты сладкая, Каталина! – И, вздрогнув, отстранился. Руки его разжались, и ноги Кэтрин коснулись земли.
Девушка стояла перед ним и смотрела на него широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами, тщетно пытаясь справиться с ураганом чувств, пробудившихся в ее душе. Ноги ее слегка подгибались. Само собой, в монастыре, который она только что покинула, слово «секс» запрещено было даже произносить, но Кэтрин успела достаточно узнать об этой стороне жизни из довольно-таки грубых выражений крестьян – жителей ближайшей деревушки. Да и Мари Леру порой была несдержанна на язык. Самой же ей не раз внушали, что она должна остерегаться дурных мужчин, у которых единственное желание – похитить честь невинной девушки. Но Сезар, она нисколько не сомневалась в этом, просто не мог быть одним из них. Однако Кэтрин оказалась совершенно не готова к тому, как отозвалось на его ласки ее собственное тело. Она была слишком невинна, и ей еще предстояло узнать, что главная опасность в любви, страсти и вожделении исходит не снаружи, а изнутри. И все-таки при всей своей неопытности Кэтрин была неглупа. Ей и в голову не пришло вообразить, будто молодой человек в нее влюблен. Но если нет, думала она, зачем он это сделал? Что означал его поцелуй? В ее глазах застыл немой вопрос.
Сезар ответил ленивым, оценивающим взглядом, от которого ее сердце больно заныло.
– Ты как белоснежная роза, – пробормотал он, – которая расцвела на монастырской стене, такая же свежая и невинная. Но лепестки твои еще только чуть приоткрылись, и можно лишь догадываться о том, сколько сладости таится в их благоуханной глубине. – Из его груди вырвался легкий вздох. Краем глаза Кэтрин успела заметить, что он сжал кулаки, словно для того, чтобы удержаться от искушения. Затем, отвернувшись, сказал: – Было бы жестоко с моей стороны сорвать этот дивный цветок, чтобы потом равнодушно бросить его под ноги. Нам лучше уйти.
Она вдруг почувствовала себя страшно разочарованной, хотя и сама не знала, чего ждала. Объяснения в любви? Но уж во всяком случае, не этого дурацкого сравнения с белой розой! Кэтрин была оскорблена. Поэтому, не сказав ни слова, пошла вперед, стараясь привести мысли в порядок. А немного погодя спросила, радуясь, что ее голос звучит ровно:
– Вы всегда так поступаете с девицами, попавшими в беду?
Он с насмешкой посмотрел на нее:
– А чем не классический конец? Прекрасная леди желает наградить бросившегося ей на помощь отважного рыцаря, разве нет? Правда, на этот раз особой храбрости от меня не потребовалось. Героиней сегодняшнего происшествия оказались вы.
«Итак, его поцелуй ни о чем не говорит», – устало констатировала она. Миг величайшего блаженства миновал. Наваждение развеялось без следа. Инцидент, можно сказать, исчерпан. И все же Кэтрин как-то не верилось, что на этом все закончилось. Ураган чувств, разбуженный в ней Сезаром, потряс ее до глубины души.
– Но я вовсе не чувствую себя героиней, – запротестовала она, стараясь говорить так, будто ничего не произошло, хотя его насмешливый тон уязвил ее гордость. – Слава Богу, что у Хайме оказалась эта дурацкая красная скатерть. Она-то нас и спасла. Бык поднял ее на рога вместо меня.
При этих словах лицо молодого человека исказилось судорогой, он схватил ее за руки и судорожно стиснул их, словно для того, чтобы убедиться, что она жива. По спине девушки пробежала дрожь.
– Бык всегда кидается на то, что движется, – проговорил Сезар прерывающимся голосом. – Именно на этом и основан бой быков.
– Знаете, сейчас мне даже немного жалко этих ваших тореро, – смущенно призналась Кэтрин.
– Не стоит. Все они просто мясники.
Пораженная в самое сердце тем, что его мнение настолько совпадает с ее собственным, она вскинула на него удивленные глаза.
– Только не вздумайте передать мои слова дону Сальвадору, – усмехнувшись, предупредил Сезар. – Он придет в ярость, если узнает.
– Вы хотите сказать... он накажет бедного Хайме?
Темные глаза молодого человека полыхнули гневом.
– Маленького негодника стоило бы высечь розгами!
– Но ведь он и так уже наказан. Подвернул ногу. Хотите, я сама поговорю с доном Сальвадором?
Сезар остановился как вкопанный и недоверчиво посмотрел ей в глаза:
– Что? Вы осмелитесь?
