А речушка — неглубокий Родниковый ручеек — Шевелит травой-осокой У его разутых ног. И курлычет с тихой лаской, Моет камушки на дне, И выходит не то сказка, Не то песенка во сне. Я на речке ноги вымою, Куда, реченька, течешь? В сторону мою родимую, Может, где-нибудь свернешь. И не надо тебе отпуска, Уволнительной просить, Протечешь везде без пропуска, Где и людям не ходить. По границе меж окопами, Меж застав и меж постов, Возле ДОТов, в землю вкопанных, Промелькнешь из-за кустов. На мосту солдаты с ружьями, Ты под мостик — и прошла, Дотечешь дорогой кружною До родимого села. Там печаль свою великую, Что без края — без конца, Над тобой, над речкой, выплакать Может, выйдет мать бойца. Может быть, бельишка ветхого Груду выйдет полоскать, И под ивы старой веткою Отдохнуть присядет мать. Над тобой, над малой речкою, Над водой, чей путь далек, Услыхать бы хоть словечко ей, Как живет её сынок. Рук усталых кожу в трещинках Приласкай и освежи, И про жизнь мою ей, реченька, Ты тихонько расскажи. Как живу я меж казармами, За ворота — никуда, Как проходят в серой армии Мои лучшие года. Далеко в чужой Германии Как я жалуюсь тебе, И к какой меня заранее Приготовили судьбе. Я солдат бывалый, стреляный, Мне ль не знать про жизнь бойца — Нам, солдатам, сверху велено Умирать за власть «отца». Потому судьбу солдатскую Проклинаю и кляну, Чую яму где-то братскую, Чую новую войну. Расскажи, что я попрежнему Для людей веселый брат, И живому и умершему Земляку служить я рад. Много в жизни было пройдено, Человек вконец устал, Дорога-больна мне родина, За которую страдал! Замполитами замученный, Убегаю иногда,
