они без проблем доберутся до Оренбурга. Ну а конечная цель у них – Уфа и Казань.
– А ты, если бы так сложилось, пошел бы и к узбекам через границу? – Рыльков сидел, подперев уже отяжелевшую голову рукой.
– Если бы не было приказа вернуться, если бы вовремя не сообразил, что талибы до России теперь погонят на поезде, то пошел бы, – уверенно кивнул Андрей.
– Наши всё осложнений политических боятся... – поморщился Вязьмин. – Всё расшаркиваются да реверансы выписывают. Не политика, а какой-то марлезонский балет. Наш МИД этим при Козыреве слишком часто козырял. Сейчас вроде бы люди другие, а суть осталась все та же: если возможно, то – осторожно...
...Часа полтора спустя, войдя в общежитие, Лавров услышал голоса, доносящиеся из жилой секции его спецназовцев. Открыв дверь, он увидел, что, несмотря на поздний час, никто из его «орлов цвета ультрамарин» спать и не думает. Сидя на койках, они о чем-то горячо спорили. При появлении своего Батяни парни на какой-то миг словно онемели, после чего громыхнуло не совсем вписывающееся в устав:
– Ура! Ура! Ур-а-а-а!!!
Однако тут же Хромин, скомандовав: «Встать, смирно!», четко, по-уставному доложил:
– Товарищ майор! Отделение спецназа ВДВ в количестве шести человек... гм-гм... готовится к отбою. На данный момент никаких происшествий не произошло.
– Вольно... – Андрей устало махнул рукой. – Что-то слишком долго готовитесь... Время-то уже к двенадцати.
– Так... Товарищ майор, мы же привыкли ложиться по московскому времени. А здесь-то оно на два часа вперед, – с ходу нашелся Иван.
– Смотри, как выкрутился! – усмехнулся Лавров. – Что там с ребятами?
– Врачи сказали, что все будут жить, – с озабоченностью на лице сообщил Хромин. – Правда, Никита на волосок от смерти был... У него же первая группа крови, а у нас у всех – вторая, третья, четвертая. Ну, мы и решили все сдать кровь, чтобы в счет этой тамошние лекари поднапряглись и нашли первую группу для Никиты. Да еще у одного местного фельдшера первая группа оказалась – тоже помог. Так что выкарабкается. Их сегодня всех после обеда забрала санитарная авиация.
– А те, которых ты вез, как? – Андрей посмотрел на Ломова.
– Все путем! Меня, кстати, еще на пути к городу встретили аж три «Скорые». Ну, думаю, поехал я назад, догоню своих. Стал заводить – ни в какую. Гляжу – бензина ноль, стартер не крутит. Посмотрел, а аккумулятор прострелен. Пока электролит на пластинах держался, первый раз завести удалось, а потом – все. Ну, местные меня позвали, чтобы помог им раненых таскать – мужики-то у них одни водилы были. Выхожу из больницы – наши ребята приехали.
– А сюда как добирались?
– Да с одним местным там в Восе договорились, подбросил, – Хромин чуть заметно улыбнулся. – Прямо к ужину успели...
– Что-то отдал? – догадался Лавров.
– Свои часы, – Иван махнул рукой. – Так-то они кварцевые, на батарейке. По-моему, даже китайского производства. Ну а я ему втюхал, будто это японские, «Сейко». Обрадовался!..
В общих чертах рассказав парням о перипетиях своей погони за остатком банды, Андрей в заключение добавил, что, скорее всего, в ближайшие дни им придется возвращаться домой. Если не прямо завтра...
– Так что, ребята, в лучшем случае мы успеем разве что еще раз побывать на полигоне, – резюмировал он.
Разочарованно переглянувшись, спецназовцы это известие комментировать никак не стали. Но и без того было понятно – они надеялись еще хотя бы несколько дней походить по горам.
...Ровно в девять утра Лавров вошел в кабинет генерала Густинина. Тот, почти только что закончив совещание с офицерским составом базы, неспешно покуривал, стоя у открытого окна. Кивнув в ответ на приветствие и положенный рапорт о прибытии, генерал коротко кивнул в сторону кресла и, загасив окурок, тоже подошел к столу и сел в него.
– Ну ты и устроил тут переполоху! – помолчав пару секунд, иронично констатировал он. – Вообще-то таких «караванов», мне так думается, в этих местах не было уже давно. Если не сказать, что такой здесь появился впервые. Видимо, талибы решили активизироваться на таджикско-казахстанском направлении и поэтому попытались проложить новый маршрут. И тут же напоролись на спецназ!..
Покрутив головой, Густинин рассмеялся.
– Игорь Павлович, я человек не суеверный, и даже не сказать чтобы фаталист. Но, как ни верти, в этом вижу некое проявление своего рода знака свыше, – Андрей развел руками. – Значит, уже сама судьба была против того, чтобы этот сброд оказался в пределах России.
– Может быть... – согласился тот. – Кстати, знаю о твоих скитаниях с пятого на десятое, поэтому расскажи-ка, что там у вас произошло, более упорядоченно, в хронологии.
Повествование Лаврова, занявшее не более десяти с небольшим минут (Андрей не любил долгих лирических и иных отступлений, подчеркивающих значимость совершенного им), генерал выслушал очень внимательно, лишь время от времени молча кивая головой. Впрочем, упоминание Лавровым о разговоре с диспетчером товарной станции в Дангаре Густинина очень заинтересовало, и он попросил рассказать об этом поподробнее.
– Во-о-н оно что! – понимающе отметил он, услышав о неоднократных случаях отправки на товарняках неких пассажиров из Дангары в Душанбе. – Значит, надо полагать, где-то между Зигаром и Даштиджумом талибы организовали себе на границе хорошее «окно». И пользовались им уже неоднократно. Надо будет таджиков об этом поставить в известность. То-то я гляжу, что кое-кто из их чинов как-то очень нервно отреагировал на известие о вашей первой стычке с «караваном». Видимо, завязано это у них достаточно высоко...
По словам Густинина, за последние несколько лет запад Таджикистана во многом перестал быть для наркоперевозчиков «проходным двором». С некоторых пор талибы в наибольшей степени везли свою отраву через его восток. Героин на «северные маршруты» из Афганистана поступал из Бадахшана. В самом же Таджикистане основной поток шел через все еще воюющий Горный Бадахшан. Скорее всего, он и воевал-то благодаря подпитке афганской наркомафией в лице все того же ИДУ. А дальнейший путь был хорошо накатан – Ош, Бишкек, Россия. Основными перевалочными пунктами и по всей России, и за рубеж чаще всего были Самара, Екатеринбург, Нижний, Саранск...
– ...Вот про Оренбург последнее время слышать не доводилось, – снова закуривая, отметил генерал. – Значит, на киргизском направлении у мафиозников опять какие-то заморочки произошли. Вообще, надо сказать, эффективнее всех с транзитом наркоты борется Иран. Молодцы! Года два назад была информация, что они всего за несколько месяцев перехватили сто восемьдесят тонн героина и прочей этой дряни. По деньгам это несколько миллиардов долларов. Годовой бюджет нескольких российских регионов.
– Да, видимо, кто-то понес хорошие убытки! – согласился Андрей, попытавшись представить себе зримо, какой же она может быть, куча денег в несколько миллиардов «зеленых».
– Подозреваю, что американцы на Иран давят не столько из-за того, что тот якобы собирается создать свою атомную бомбу, сколько по другим причинам, – саркастично усмехнулся Густинин. – Там, конечно, и нефть имеет место быть, но, думаю, и нежелание Ирана стать «караванной тропой» наркоперевозчиков в этом тоже играет не последнюю роль. Сегодня наркотики – одно из средств геополитики. Посадить целую страну на иглу – это уже победить ее без единого выстрела. А нас уже здорово подсадили... Кстати, ты со своим начальником еще не созванивался?
– Да вот, думал откуда-нибудь из штаба созвониться, – ответил Лавров, поднимаясь с кресла.
И почти сразу же запиликал один из телефонов на столе Густинина. Генерал поднял трубку и, с кем- то обменявшись приветствиями, протянул ее Андрею.
– Держи! Легок на помине... – обронил он.
Генерал Федин несколько суховато уведомил, что Лаврову с остатком своего «воинства» сегодня же надлежит выехать в Душанбе, откуда попутным бортом военной транспортной авиации их перебросят в Россию. Андрей ничего толком не успел ответить, как раздались короткие гудки.
