возможных действий. Не исключалось, что те попытаются здесь же, в Оренбурге, на неопределенный срок залечь на дно, пока все не уляжется. Но очень велика была и вероятность того, что те могли, может быть даже в ближайшие часы, направиться в сторону Уфы. Но на чем, когда и как?
«Нет, сегодня они, возможно, никуда рыпаться не будут, – размышлял он. – Сейчас они встревожены случившимся, будут от каждого куста шарахаться. А вот завтра запросто могут податься в Башкирию. Только на чем? На машине или поездом? Черт! Угадать бы... Ладно, посмотрим по обстоятельствам...»
К себе на квартиру Андрей прибыл около десяти вечера. Открывая дверь, он посмотрел на уже высохшие пятна крови у двери Роксаны. После событий сегодняшнего вечера можно было считать, что за свою соседку счеты с отморозками он свел полностью. Пусть даже убил их кто-то другой.
Первым делом поставив на плиту чайник и сковороду, на которой зашипела, кипя в масле, яичница с колбасой, Лавров вновь с упорством стоика набрал на сотовом номер Гали, и... Вновь голос робота уведомил его о пребывании вызываемого им абонента за пределами действия сети или вероятности того, что его телефон отключен. Устало опустившись на стул, Андрей хмуро задумался: что ж случилось-то? Что?! Почему он не может до нее дозвониться? Что, если она тяжело заболела или ее сбил какой-нибудь лихач? Тяжело вздохнув, он провел по лицу руками и, встряхнувшись, чтобы избавиться от неприятных, назойливых мыслей, направился к плите.
В этот момент в прихожей послышался щелчок замка и чьи-то голоса, одновременно удивленные и чем-то недовольные. Выключив газ, Лавров выглянул в прихожую и увидел двух женщин, замерших при его появлении. Скорее всего, это были мать и дочь.
Старшая – строгого вида, годами под сорок, в бледно-лиловом плаще с косынкой, повязанной на шее, – измерила его прокурорским взглядом и сурово поинтересовалась:
– И кто же это тут у нас в квартире хозяйничает? Вы кто такой и что здесь делаете?
Младшая – лет восемнадцати, в легкой синей курточке, с кудряшками каштановых волос, – напротив, рассматривала Андрея с каким-то азартным любопытством.
– Вы, я так понимаю, хозяева этой квартиры... – начав догадываться, в чем здесь подвох, Лавров невольно рассмеялся.
«Ну, жулик! Ну, скотина! – мысленно вынес он свой вердикт в отношении поселившего его здесь таксиста. – Найти паразита и морду ему об угол отрихтовать!..»
– Да, мы хозяева! – чуть скрипуче, раздраженно подтвердила старшая. – Но я так и не услышала, кто вы и как здесь оказались.
– Как оказался?.. – Андрей пожал плечами. – Попросил на вокзале местного таксиста найти жилье не более чем на неделю. Он сказал, что есть квартира его знакомой, которая разрешила ему селить сюда квартирантов. Вроде того, что они в доле... Привез сюда, дал мне ключи, взял полную оплату. Зовут его Дмитрием, машина – «Волга», госномер – у, триста пять...
– Опять дядя Дима!.. – перебив его, саркастически расхохоталась дочь хозяйки. – Говорила я тебе, что надо менять замки. Это бывший мамин бойфренд так шутит, – пояснила она Лаврову.
– Замолчи! – По лицу ее матери пошли пунцовые пятна. – И сколько вы ему заплатили? Кстати, вы здесь уже сколько времени находитесь?
– Вторые сутки. Отдал ему три с половиной тысячи...
– Ну, мы вам никаких денег возвращать не будем! – категорично заявила хозяйка квартиры.
– Да я и не настаиваю на этом... – Выйдя из кухни, Андрей направился в комнату. – Ладно, извините, что доставил беспокойство, буду собираться.
Он уложил в свою дорожную сумку ту, что брал с собой в Мельничный, запоздало соображая, что лучше всего было бы сжечь ее вместе с вещами прямо там, где-нибудь в зарослях. Заглянув на кухню, хозяйка с долей язвительности демонстративно громко спросила:
– Хм... Ужинать собирались? Типичный ужин холостяка... – добавила она. – А что вы там делаете? Вы уверены, что в сумку уложили только свое?
Войдя в комнату, женщина стала в дверях, уперев руки в бока.
– Проверяйте! – Расстегнув «молнии» на сумке, Лавров двинул ее ногой в сторону хозяйки квартиры.
– Я сейчас вызову милицию, и пусть она проверяет, кто вы и что взяли... – безапелляционно объявила та.
Но тут же, оттолкнув ее в сторону, в комнату ворвалась дочь. Ее глаза только что не сыпали искрами.
– Ма, прекрати! – выпалила девушка, осуждающе глядя на мать. – Ты чего на человека взъелась? Он тут чем виноват? Самой лучше надо было думать, кого себе в друзья выбираешь. Стыдно слушать, что ты тут несешь! Почему ты такая злая? Ко мне из-за тебя подруги боятся заходить. Да я сама от тебя сегодня же уйду!
Мгновенно переменившись в лице, хозяйка квартиры вдруг засучила руками и уже совсем другим голосом растерянно произнесла:
– Как уйдешь?! Валюша! Дочка! Ты чего это?! Господи... Да это я просто так сказала, – она растерянно посмотрела на Андрея. – Я... У меня к нему претензий нет. Пусть идет куда хочет...
– Ну и на этом спасибо... – вновь застегнув сумку, Ларов вышел в прихожую.
– А вы сейчас куда? – выйдя следом, спросила Валя. – Вы ведь, наверное, издалека? Здесь для вас чужой город, никаких знакомых... Где там ма? Уж где-нибудь вас можно было бы разместить до утра...
– Вы удивительно добрый человек, – положив на трельяж ключи, Лавров улыбнулся. – Но за меня беспокоиться не надо. У меня вся жизнь в пути, и я чаще ночую не у себя дома, а где-нибудь в лесу, степи или горах.
– Вы геолог?
– Нет, я военный... – Андрей достал из кармана и показал девушке удостоверение. – Так что все нормально.
Слыша их разговор, в прихожую вышла и хозяйка квартиры.
– Ну, оставайтесь уж... – вздохнула она. – Действительно, куда вы теперь?
– Ну, как куда? – Лавров вскинул сумку на плечо. – На вокзал. Собственно говоря, сегодня я все свои дела здесь уже завершил и собирался уезжать. А единственное, из-за чего задержался, – хотел завтра утром проведать во второй горбольнице вашу соседку Роксану. Пятна крови на лестничной площадке видели? Ее сегодня какие-то бандиты здорово порезали прямо дома. Я как раз ездил по делам, мне рассказала соседка из той, крайней квартиры.
Поймав удивленно-осуждающий взгляд матери Вали, он отрицательно качнул головой.
– Нет, нет... Вы неправильно поняли, я не из ее клиентов. Да, мне известен род ее занятий. Но... Подобными услугами никогда не пользуюсь. Понимаете, она одинокий, по-своему несчастный человек. Тут, как говорится, ничего личного. И, знаете... Наверное, это не случайно, что вы приехали именно сегодня. У вас же до этого, наверное, были другие планы? Вот... Значит, сами обстоятельства диктуют мне одно: идти на вокзал. Счастливо!
Кивнув, Андрей вышел и зашагал вниз по лестнице. Он и в самом деле увидел некий знак судьбы в появлении хозяек квартиры. У него вдруг появилось ощущение того, что именно сегодня он сможет завершить то, что ему никак не удавалось последние несколько дней, – наконец-то остановить талибов, уже второй раз сумевших от него улизнуть.
Поймав такси, довольно скоро он вышел у железнодорожного вокзала. У касс очередей почти не наблюдалось, и Андрей, немного подумав, решил вначале как следует осмотреться, а уже потом решать, на какое именно направление брать билет – в сторону Нижнего или на Уфу. Пройдя вдоль касс, где среди пассажиров, стоящих за билетами, было предостаточно уроженцев Средней Азии, он направился к залу ожидания. Однако и здесь одного беглого взгляда было достаточно, чтобы стало ясно – его «клиентов» не видать. Незаметно достав из сумки прибор ночного видения и спрятав его в карман пиджака, он сдал свои вещи в камеру хранения, после чего вновь вышел в кассовый зал.
«Ну и где же они, эти гребаные «верблюды»? – направляясь к перрону, мысленно спросил он. – В полпервого на Уфу идет ташкентский поезд. Времени осталось не так уж и много...»
Неожиданно Лаврова окликнул рослый милицейский сержант, внимательно наблюдавший за его перемещениями по залу.
